Информация - читать онлайн книгу. Автор: Роман Сенчин cтр.№ 47

– И что? – туповато-упрямо спросил Свечин. – Ну пусть убьют – мне это только в плюс. Я уже все, что мог, написал… Ну, из души. Теперь уже бонусы идут.

Мне надоел этот разговор:

– Ладно, желаю удачи. Надеюсь, мясня тебя вдохновит.

– Я тоже надеюсь…

Хоть и отказался идти на Марш несогласных, но в оппозиционеры мне в силу обстоятельств угодить вскоре пришлось.

Мой бывший водила Иван предложил съездить в Финляндию и Швецию. У него появилась сумма денег, и он решил посмотреть, как живут скандинавы – «давно мечтал». Уже и путевки нашел горящие и поэтому недорогие. Более чем недорогие. Я согласился. Не был в отпуске уже года три, точнее, брал пару раз отпуска по нескольку дней, из-за неотложных дел (вроде поездки на родину, чтоб выписаться). «А что не мотнуться, действительно? Поездом до Питера, оттуда паром до Хельсинки. Там два дня, экскурсия по Свеаборгу, потом переезд в Турку и паром в Стокгольм. Два дня в Стокгольме, и – обратно».

Позвал с собой Ангелину, но та, как обычно, объявила, что крайне занята. «Ну и ладно», – мысленно, уже со злостью ответил я. Сдал документы на визу.

Когда поехал ее получать, наткнулся в том переулке, где находится шведское посольство, на толпу беснующегося молодняка. Многие были в плащ-палатках, пилотках, шлемах времен Великой Отечественной… В общем-то, я не удивился – знал из новостей, что это движения типа «Наших» протестуют перед посольством Эстонии против переноса памятника советскому воину-освободителю.

И памятник, и «Наши», и эстонцы мне были, естественно, фиолетовы, я просто шел за визой. Но тут подскочило какое-то мурло лет двадцати трех в синей жилетке и загородило дорогу:

– Куда?

– А в чем проблемы? – хмыкнул я.

– К Маринке, да? И чего тебе от нее надо?

«Какой еще Маринке?» Я растерялся; наезд был слишком резким и мощным. Мурло уже орало:

– Сколько ты намерен получить? А?!

Я хотел объяснить, что иду в шведское посольство за визой, что у меня тур. Но накатила злоба: «С какой стати я должен отчитываться перед каждым говном?» И сделал шаг его обойти.

– Стоять! – взвизгнул он, схватил меня за рукав куртки. – Стоять, я сказал! Ты сейчас на Лубянку поедешь, шпионская мразь!

– Кто это мразь?! – Со мной давно так не разговаривали. – Пошел ты на хер, дебил!

– А-а! – Парень оглянулся и заверещал: – Ребята, ко мне! Комиссар в опасности!

Человек десять крепышей в таких же синих жилетах, перестав скандировать нечто неразборчиво-сиплое, ринулись к нам…

Увидев пару дней спустя, как эти же или очень на них похожие ворвались в редакцию «АиФ», где в тот момент была эстонский посол Марина такая-то, и какой погром они там учинили, я понял, что меня в тот день вполне могли линчевать. Спасибо появившемуся менту – он вклинился между синежилетниками и мной, как рефери на ринге, стал спрашивать, куда я направляюсь.

Моего короткого ответа: «В посольство Швеции», – оказалось достаточно, чтобы он не только пропустил меня, но и сопроводил сквозь орущую толпу, а потом, когда я вышел с визой в кармане, вывел с территории акции.

Удаляясь, я слышал за спиной дружное и злобное: «Фашисты, прочь из России! Фашисты, прочь из России!» И почему-то почувствовал удовольствие, словно это кричали именно мне, причем кричало все население страны… Жан Жене любил героев, против которых весь мир. В ту минуту и мне захотелось стать таким же.

Командировка в Иркутск, столкновеньице в Кисловском переулке, о котором я довольно долго вспоминал и думал (не каждый день меня называют мразью, тем более мразью шпионской), недельное путешествие слегка отвлекли от проблем, давивших в последние месяцы. Тем более что движения в суде с бывшей женой сирийца не было – заседания по-прежнему занимали несколько минут, а потом судья объявляла дату и время очередного, такого же пустого и короткого. По-моему, не только я со своим адвокатом, но и представитель истицы были заинтересованы в том, чтобы оттягивать решение. Судья тоже не торопилась – с готовностью назначала день следующего заседания; ясно было, что ей совсем не хочется ставить точку в этом мутноватом деле. Да, судя по всему, это могло длиться и год, и два, и пять. Пока, как говорится, умрет или осел, или шах, или Ходжа…

Мне любое решение было заранее неприятно – я знал, что, как только поставят точку в этом деле, снова объявится Наталья со своими претензиями. С ней судиться было тяжелей, по крайней мере морально. Одно дело какая-то чужая тетка, а другое – та, на которой женился, выносил на руках из загса, спал в одной постели несколько лет, называл любимой…

В середине мая удивил Макс – он вдруг получил назначение на должность директора филиала ВГТРК в Красноярске. Двое суток хныкал, что все ему надоело, что все бросит и вернется домой, женится на Лене; потом сутки сидел в Интернете и читал про Красноярск, а на другой день улетел.

До самого последнего момента я был уверен, что он меня разыгрывает – человек без высшего образования, бездельник, по сути, – и на такую должность! Но его назначение оказалось правдой…

После тура в Финляндию и Швецию мы часто встречались с Иваном. Заметно было, что у него стали водиться деньги, он все реже садился за руль, предпочитая передвигаться по Москве на метро, в подпитом состоянии. По вечерам мы бухали в кафешках или у меня дома. Иван мечтал:

– Свалить бы в Швецию навсегда. Видел ведь, как живут? У них вся жизнь – праздник, а тут сплошная борьба за выживание… И натуральных блондяшек сколько! Как сыр бы в масле… Эй, – махал он рукой официантке, – еще графинчик на двести грамм и колбасок. – И успокаивал меня: – Я плачу.

– Слушай, – не выдержал я однажды. – Ты наследство, что ли, получил?

Иван как-то испуганно взглянул на меня, потом покривился, засипел:

– Да какое наследство… дождешься… Делом одним занимаюсь… – Замолчал.

– Да колись, колись.

Он перегнулся через стол и стал колоться. Видно было, что давненько хотел, но не решался:

– «Жигули» пиздим с парнями. Ну, такие, полубесхозные. Продаем на запчасти или сами разбираем. На периферии хорошо запчасти идут – там на «Жигулях» еще многие ездят. В Тулу отправляем, в Тверь.

– Ясно, Вань. И когда планируешь сесть?

– Чего?… Да брось так шутить! И, – стал оправдываться, – в общем-то, ничего такого лично я не делаю. Так… К тому же, это временное. Скоро альбом запишем, насчет концертов думаем.

– Это ты про вашу группу?

– Ну да, про «Плохую примету»! Ничё название?… Два раза в неделю репетируем…

– Трудоголики.

– Глумись… Вот станем знаменитыми, такие башли пойдут… Олегыч песню недавно принес. Гимн настоящий! «Камуфляжная масса затопила страну. Учат жизни мертвые живых…» Ударная песня!

– И что, – продолжал посмеиваться я, – по телику-то будут крутить?