Баблия. Книга о бабле и Боге - читать онлайн книгу. Автор: Александр Староверов cтр.№ 43

– Алексей Алексеевич?

– Да.

– Это профессор Апельбаум говорит.

– Да.

– Ну что, голубчик, все не очень хорошо пошло с вашей девицей.

– Да.

– Неудобно так все там было расположено, даже думал в какой то момент, полостную придется делать. Но обошлось, лапароскопией отстрелялись. Так что жениху будущему даже шрама на память не оставили.

– Да.

– Встречайте свою доченьку через двадцать минут в палате. Все хорошо в целом. Не волнуйтесь.

– Да.

Профессор помолчал еще несколько секунд, видимо, ожидая традиционных в таких случаях благодарностей. Не дождался и положил трубку.

Сашку привезли через полчаса. Бледную, всю в синих прожилках, еще не отошедшую от наркоза. Алик бросился к ней.

– Сашка, ты как? Что с тобой?

Она подняла руку с оттопыренным большим пальцем, не удержала ее и уронила на каталку. Санитарки переложили Сашку на кровать, подключили к аппарату, следящему за сердечным ритмом. Алик расположился на раскладушке рядом. Он попытался поговорить с дочерью. Она отвечала невпопад.

– Пап, я так тебя люблю… Прости меня, что выходные испортила… Поспать не дала… Доктор хороший, еврей… А мамка достала… Я тебя люблю больше… И мамку больше… Всех больше, всех… Нормально было… Не больно… Хорошо мне… Приятно…

Позвонила жена. Алик поднес трубку к дочке. Она пробормотала несколько фраз. Ленка успокоилась и стала говорить Алику, какой он хороший отец, муж и вообще человек. История с Наташей была забыта. Почему-то это не обрадовало ничуть. Мелким показался повод для радости. Несущественным. А потом Сашка заснула. Алик лежал на раскладушке, слушал ее дыхание. Смотрел на равномерно пикающий аппарат. Несколько раз ритм аппарата сбивался. Он хотел бежать за врачами. Но пульс восстанавливался, и Алик продолжал лежать, прислушиваясь к Сашкиному дыханию. Под утро стал горячо благодарить Бога за помощь. Просил прощения за излишнюю резкость. Ну, типа мразь, сволочь. Не в себе, мол, был, за дочку волновался сильно. Давал обещания жить теперь по-другому, и в этом, и в том мире. Каялся. Переживал.

В девять приехала жена. Дочка еще спала. Алик осторожно поцеловал ее в лоб и поехал домой. По пути, в пойманных на дороге старых «Жигулях», размышлял о последних событиях. Пришел к выводу, что неспроста все это. Все это имеет непонятную ему внутреннюю логику. Показать ему что-то хотят. Подтолкнуть к чему-то. Только вот что? К чему? Думать дальше он был не в состоянии. Сильно тянуло в сон. Алик решил, что потом подумает, позже.

Приехав домой, он быстро позавтракал и завалился спать. И проспал почти сутки. До утра понедельника.

В понедельник он проснулся непривычно рано, без двадцати шесть. Минут десять лежал в постели, пытаясь отделить сон от яви. Вдруг показалось, что Сашкин аппендицит, отжиг в Либеркиберии и даже сделка с Магаданпромбанком – сон. Яркий, интересный, логичный, но сон. Он видел такие сны пару раз раньше. Спросить было не у кого.

«Фигня все, – подумал Алик. – Скоро проснется Сашка, скажет: «Привет, пап», начнет собираться в школу, и я расскажу ей о забавном сновидении, посмеемся вместе».

Он пошел на кухню, выпить водички да покурить, но вместо дочки встретил жену. Ленка, рыдая, бросилась ему на грудь.

– Алик, Аличка, спасибо тебе, ты столько пережил за ту ночь. А с Сашкой все в порядке уже. Кушает, сидит, даже ходить пробует.

«Не сон. Не сон, а жаль. Правда все. И Либеркиберия, и Антуан, и даже, что я бог, правда. И Сашка… Распутывать все придется. А как?»

Свет в конце тоннеля не просматривался. Складывалось впечатление, что и конца у тоннеля нет. Кольцевая линия Московского метрополитена в хорошем раскладе. И ездить по ней можно всю жизнь. А в плохом… Подземный ход в могилу.

Грустные мысли лишали воли. Хотелось сидеть, курить, жалеть себя и тупо смотреть в окошко на кухне. Алик передернул плечами, резко выдохнул, как перед броском в холодную воду, и подпрыгнул. Жена посмотрела на него с недоумением.

– Ничего, ничего, Ленка. Прорвемся. Все будет хорошо. Жизнь – это действие. Бездействие – это не жизнь. Отдохнем на том свете. А сейчас… Вперед и только вперед. Кривая вывезет.

– Ты чего?

– Не обращай внимания. Аутотренинг у меня такой. Зарядка для нервишек. Во сколько к Сашке начинают пускать?

– C восьми.

– Вот и отлично. Я сейчас к ней. Потом на работу. Собери, что передать надо.

В больницу подъехал к половине восьмого. Уговорил охранника пустить. У Сашки просидел час. Половину времени она просила никому не говорить про «так и помру, не влюбившись». А он не соглашался, дразнил ее. Дочка заводилась, размахивала руками и выглядела почти здоровой.

«Хоть с ней все в порядке, – глядя на нее, думал Алик, – и это самое главное. Остальное все решить можно. И решу. От меня остальное зависит. Не знаю как, но решу. А это… Спасибо тебе, Господи!»

По пути на работу размышлял: как вести себя дальше. Решил быть предельно аккуратным. Не нервничать, не возбуждаться, не злиться ни на кого. Сумасшедший он или нет, непонятно, но люди в Либеркиберии гибнут вполне реально. По крайней мере, в его восприятии. И гибнут они из-за него. Поэтому железная выдержка и дисциплина. Пусть хоть весь мир рушится. Он, конечно, будет его спасать, но только как гибрид Феликса Эдмундовича с терминатором. С холодной головой, чистыми руками и при полном отсутствии сердца в стальной груди. Ощутив себя супергероем и даже слегка загордившись собой, Алик въехал в ворота конторы, припарковал машину и бодро забежал в обшарпанный офис. Когда вошел в кабинет, зазвонил мобильный. День начинался резво. На экране телефона замигала надпись: Андребан звонит.

– Здравствуй, Алик, гордые рыцари КЭШа, идущие к баблу, приветствуют тебя.

– И тебе не хворать, Андрей. Откуда такой пафос с утра у скромного банкира? Перепил вчера?

– Да ты чего, я ж не пью совсем. Только кровь трудового народа. И то в весьма умеренных количествах, к сожалению. Жажда меня мучит, вечная вампирская жажда, кровушки хочу народной, людской, теплой и денюшек их мятых. А людишки, гады такие, не даются, брыкаются. То кредит вовремя не вернут, то вообще мошенничать начинают. Ой, нелегок хлеб розничного кровососа…

– Опять завел свою шарманку. Хватит жуть гнать, и без тебя тошно. Понедельник все-таки, утро. Пожалей старого жулика, а то кол осиновый получишь в калькулятор или что там у тебя вместо сердца. Ты чего звонишь? Проблемы какие со сделкой или просто лясы поточить?

– Вот так всегда, никто не понимает трепетную душу вампира. Только Брэм Стокер, да и тот не до конца. А ведь банки – кровеносная система экономики. И мы, розничные вампиры, играем очень важную роль в нашей экосистеме. У одного отсосем, другому вольем. Ну, себе немножко оставим за труды, конечно. А как ты хотел? Вампиры тоже люди, у них тоже детки есть. Их кормить надо.