Кровь, или 72 часа - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Григорьев cтр.№ 2

— Сего дня, девятнадцатого августа 1620 года! — начал глашатай чтение приговора.

Диссипатор поднес щепотку порошка к губам и остановился: «Вдруг не получится?! Что, если этот порошок просто убьет меня? Кто тогда спасет Сидонию? А если не порошок, то братство может расправиться со мной!»

Но одного взгляда на осужденную хватило, чтобы отбросить прочь сомнения. Он глубоко вдохнул и с протяжным выдохом попытался избавиться от черных мыслей.

«Сначала наполни свою душу любовью!» — вспомнил он давние наставления Магистра ордена.

Ему не пришлось долго настраиваться: та, что была привязана к столбу, и была его любовь.

Король еще только опускал свои царственные телеса на походный трон, а первые пылинки магического порошка уже растворялись под языком диссипатора. Рот тут же занемел. Еще мгновение — и было не сглотнуть, а вскоре он уже не чувствовал ни головы, ни тела.

Вдруг дикая боль расколола череп, онемение прошло, и голова превратилась в один пульсирующий сгусток боли. Он застонал и схватился за виски. Его страшно затошнило. Но не содержимое желудка рвалось наружу. Плотные сгустки радужной энергии заклокотали в горле. Сквозь пелену боли он видел, как они расправлялись и, весело переливаясь всеми цветами радуги, неслись в сторону короля.

«В чем вина этой женщины?» — вдруг подумал Филипп, отдаваясь неожиданно нахлынувшему благодушию.

Смягчились и лица его ближайшего окружения. Даже напряжение стражников, удерживавших толпу на почтительном расстоянии, куда-то улетучилось, и стройное кольцо оцепления превратилось в аморфную амебу.

Обессиленный диссипатор осел на землю.

«Слава Всевышнему, что мне не придется испытать эту боль снова!» — его неудержимо клонило в сон.

Однако ожидание возмездия братства заставляло быть начек у.

«Может быть, одиночный выброс останется незамеченным!» — надеялся он, содрогаясь от мысли о возможном наказании.

«Твой организм будет противиться потере белой энергии! — слышал он слова Магистра. — И будет расставаться с ней с великой болью! Но эта боль ничто по сравнению с той, что вызывает сыворотка возмездия!»

Тем временем король расплылся в блаженной улыбке. По толпе пробежал недовольный ропот.

— Неужели он ее помилует!

«Победа!» — ликовал диссипатор.

Монарх с недоумением обвел взглядом зрителей: «Как глуп мой народ! Разве можно казнить эту женщину лишь за то, что разнузданные отпрыски герцога в пьяном угаре перерезали друг друга?!»

Не успел он насладиться своим умом и благородством, как вдруг откуда-то повеяло холодом. Вместе со студеным бризом пришло откровение.

«Но кто, как не эта ведьма подсыпала дурманящее зелье благородным сыновьям моего первого вассала!» — осознал он то, чего не смогли вытянуть из колдуньи пытками.

Благодушие короля как рукой сняло. Его лицо вновь окаменело, в глазах мелькнул хищный огонек.

«Откуда взялся этот вихрь черной энергии?» — не верил глазам диссипатор.

С таким трудом и болью добытые сгустки белой энергии уже не окружали радужной сферой Филиппа Джулиуса. Черный поток разбил ее на тысячи маленьких пузырьков, которые теперь хаотично метались над площадью.

Диссипатор вновь открыл шкатулку. Вдруг сзади раздался свист. Он обернулся. Плечо обожгла резкая боль. Из середины расползающегося кровавого пятна торчала стрела. На ее белом оперенье зловеще чернел знак братства.

— Нет! Только не сейчас! — выкрикнул диссипатор.

От невыносимой боли рука отнялась. Шкатулка выпала и покатилась вниз. Ветер подхватил рассыпанный порошок и развеял по склону.

Диссипатор выдернул стрелу. На наконечнике, смоченном сывороткой возмездия, закипала кровь…

— Кровь! — испуганно прокричала Ника и резко села в постели. «Только бы муж еще не ушел на работу!»

Электронный будильник в темноте ободряюще высвечивал три шестерки. Ника тряхнула головой и две последние цифры превратились в нули. Сердце бешено колотилось, перед глазами все плыло, и нули снова стали превращаться в шестерки.

На прикроватной тумбе зажглась лампа. Сквозь надвигающуюся пелену она увидела, как муж вскочил, подлетел к кислородному генератору и включил его на полную мощность.

— Так не сильно? — обернулся он к жене.

Она сидела бледная, пытаясь вставить в нос выпавшую канюлю от кислорода. Ее окровавленные ноздри судорожно раздувались, два красных ручейка уже достигли верхней губы. Он помог ей с канюлей и сунул в дрожащие руки носовой платок.

— Мне страшно! — прошептала она.

— Не бойся, сейчас пройдет!

Из-за этого проклятого платка он не сразу понял, что все только начинается. Лишь когда пропитанный кровью платок выпал из ее рук, он увидел, что на подбородок Ники водопадом стекает кровь. Она не успевала откашливать алый поток, и тот искал выхода через нос. Кислородная канюля была полностью залита кровью. Давления генератора уже не хватало, чтобы ее вытолкнуть.

— Я сейчас! — Муж нырнул под кровать и вытащил баллон с чистым кислородом.

Он открыл вентиль на полную мощность. Сильная струя сжатого газа вырвала канюлю из рук, и та заизвивалась змеей, воруя драгоценные секунды. Руки действовали быстрее мысли. Шипящая канюля была поймана и водружена на место.

— Дыши носом! — крик мужа был едва слышен, звон в ушах стремительно нарастал.

— Не могу, — задыхаясь, прошептала она и начала клониться вперед.

Он придержал ее одной рукой, другой схватил с прикроватной тумбы телефон и набрал 911.

— Женщина! Сорок лет! Легочное кровотечение! — по профессиональной привычке отчеканил он.

— Вы кто?

— Муж!

— Как вас называть?

— Дэнис! Пожалуйста, быстрее! — Он почувствовал, как жена задрожала всем телом.

— Адрес?

— Коттеджный городок… — Пока он договаривал адрес, Ника вдруг затихла. Ямки над ключицами резко запали. Она судорожно пыталась вдохнуть и не могла.

— Умница моя, потерпи. Сейчас все пройдет, — успокаивал он ее и себя. — Я мигом!

Он подсунул ей под спину подушку и молнией слетел вниз открывать дверь.

Вернувшись, он с ужасом увидел, как жена в бессильной ярости бьет своим маленьким кулачком по одеялу. Сил у нее хватило ровно на три удара, после чего она обмякла и завалилась вперед. Он подхватил ее, и жестокая действительность обожгла сердце.

— Быстрее! — заорал он в лежавшую на одеяле трубку. — Она уже не дышит!

Кровь больше не хлестала, а тихо вытекала из уголка посиневших губ. Из телефона доносился нервный голос диспетчера: