Леди и джентльмены - читать онлайн книгу. Автор: Джером Клапка Джером cтр.№ 53

— С какой стати?

— Если ты домработница, то должна быть девочкой.

— Не люблю девчонок.

— Не могу сказать, что и я их сильно жалую, Томми. Но мы должны делать все, как положено. Для начала пристойно тебя одеть.

— Ненавижу юбки. Путаются в ногах.

— Томми, не спорь.

— Изложение фактов — это не спор. Они путаются в ногах. Попробуйте их поносить.

С одеждой разобрались быстро, и через какое-то время она уже вполне устраивала Томми. С именем оказалось сложнее. Обаятельная, веселая дама, ставшая знаменитой и получившая дворянский титул, ныне почетный гость на многих литературных мероприятиях. Но давние знакомые все равно называют ее «Томми».

Недельный испытательный срок подошел к концу. Питеру, пищеварение которого заметно ухудшилось, пришла в голову счастливая мысль.

— Вот что я предлагаю, Томми… то есть Джейн. Мы должны взять женщину, которая будет только готовить. Тогда у тебя появится больше времени для… для другого, Томми… то есть Джейн.

— Для другого? — Подбородок заметно поднялся.

— Держать комнаты в порядке, Томми. Протирать… протирать пыль.

— Чтобы протереть пыль в четырех комнатах, не нужны двадцать четыре часа.

— А еще записки, Томми. Мне будет приятно знать, что я могу попросить тебя отнести записку, не испытывая угрызений совести из-за того, что отрываю от домашней работы.

— К чему вы клоните? — спросила Томми. — Я не делаю и половины того, что могла бы. Я могу…

Питер употребил власть.

— Если я что-то говорю, то не для того, чтобы бросать слова на ветер. Чем раньше ты это поймешь, тем будет лучше. Как ты смеешь спорить со мной?! С меня хватит! — И даже обе булавки для галстука заблестели сильнее, так решительно звучал его голос.

Томми молча покинула комнату. Питер посмотрел на Элизабет и подмигнул.

Бедный Питер. Его триумф продлился недолго. Пять минут спустя Томми вернулась в длинной черной юбке, удерживаемой ремнем с защелкой, синей блузе с декольте, крапчатом пиджаке и шерстяном шарфе, с плотно сжатыми губами, длинные ресницы трепетали.

— Томми, — (сурово), — к чему весь этот маскарад?

— Я поняла. Я вам не подхожу. Спасибо, что взяли меня на испытательный срок. Моя вина. — Томми, — (менее сурово), — не идиотничай.

— Я не идиотка. Спросите Эмму. Она говорила мне, что я хорошо готовлю. Говорила, что у меня к этому талант. Она не стала бы меня обманывать.

— Томми, — (без всякой суровости), — присядь. Эмма совершенно права. Твоя готовка… она все лучше и лучше. Как Эмма и сказала, у тебя талант. Твоя… настойчивость, твоя целеустремленность это подтверждают.

— Тогда почему вы хотите взять кого-то еще?

Если бы Питер мог ответить правдиво! Если бы мог сказать: «Милая моя, я одинокий старик. Я этого не знал до… еще совсем недавно. А теперь не могу забыть. Мои жена и сын умерли много лет тому назад. Я был беден, а иначе смог бы их спасти. Я сильно тосковал. Часы моей жизни остановились. Ключ от них я прятал. Не хотел ни о чем думать. Ты подкралась ко мне, вынырнув из густого тумана, оживив давние мечты. Не уходи снова, Томми…»

И возможно, Томми, несмотря на ее яростную борьбу за независимость, согласилась бы приносить пользу, и Питеру удалось бы добиться своего, не жертвуя пищеварительным трактом. Но таково уж наказание за отсутствие сентиментальности — ты не можешь говорить подобным образом даже с собой. Вот и Питеру пришлось использовать другие доводы.

— Почему я не могу держать двух слуг, если мне того хочется? — Слова эти пожилому господину дались нелегко.

— Какой смысл платить двоим за работу одного? Вы будете держать меня только из милости. — Черные глаза блеснули. — Я не нищенка.

— И ты действительно думаешь, Томми… я хотел сказать, Джейн, что сможешь справиться… со всем? Ты не будешь возражать, если я попрошу тебя отнести записку, возможно, в самый разгар твоей готовки? Вот о чем я думаю, Томми… некоторые кухарки очень возражают.

— Ни о чем не беспокойтесь, пока я не пожалуюсь, что у меня слишком много работы, — посоветовала Томми.

Питер вернулся за свой стол. Элизабет подняла голову. Питеру показалось, что Элизабет ему подмигнула.

Последующие полмесяца стали периодом тревог для Питера, поскольку Томми, чьи подозрения только нарастали, скептически относилась к заявлениям Питера, что ему нужно пообедать в клубе с одним человеком или пойти на ленч с одним редактором в «Чешир чиз». Как только подбородок приподнимался, а черные глаза угрожающе затуманивались, Питер, уже тридцать лет как холостой, не обладающий должным опытом, не выдерживал перекрестного допроса, противоречил сам себе, путался, выставляя себя в самом неприглядном свете.

— Действительно, — пробурчал Питер, сидя над бараньей отбивной, — другого слова просто нет… я подкаблучник.

В тот вечер Питер рассчитывал пообедать в любимом ресторане с «дорогим давним другом Бленкинсоппом, гурманом, Томми. Это человек, отдающий предпочтение изысканной кухне». Но он забыл, что тремя днями раньше уходил на прощальный ужин с Бленкинсоппом, который наутро отбывал в Египет. С изобретательностью у Питера было не очень. И с наибольшим трудом давалось ему придумывание фамилий.

— Мне нравится дух независимости, — продолжил Питер разговор с собой. — Жаль только, что этого духа у нее так много. И откуда он взялся в таком количестве?

Ситуация для Питера становилась даже более серьезной, чем он соглашался допустить. Дни шли за днями, Томми, несмотря на ее тиранию, становилась все более незаменимой. За последние тридцать лет она стала первой, кто смеялся над шутками Питера. За последние тридцать лет она первой заявила, что Питер — самый блестящий журналист на всей Флит-стрит. За последние тридцать лет Томми первой начала следить за тем, чтобы Питер каждый вечер поднимался по скрипучим ступеням в спальню, где его ждала расстеленная постель и горящая свечка на прикроватном столике. Если бы Томми не вела его домашнее хозяйство! Если бы он смог убедить ее делать что-то еще…

Очередная счастливая мысль сверкнула в голове Питера.

— Томми… я хочу сказать, Джейн. Я знаю, что мне с тобой делать.

— Что вы придумали на этот раз?

— Я сделаю из тебя журналистку.

— Не порите чушь.

— Это не чушь. И потом, не смей мне так отвечать. В качестве моей «невидимки»… под этим подразумевается, Томми, неприметный человек, который находится в гуще событий, помогает журналисту, сообщая подробности… ты станешь для меня бесценной. Это принесет мне пользу, Томми, огромную пользу. Я заработаю на тебе деньги.

Такой аргумент Томми понимала. Питер с радостью, которую, естественно, не выказал, заметил, как подбородок вернулся на нормальную высоту.