Египетские приключения - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Кулидж cтр.№ 23

Независимо от того, каким было ее прошлое, Неферамона безропотно и четко выполняла все религиозные обряды. Она вышла замуж слишком молодой, чтобы быть жрицей Амона, но ее дочь рано отправили в храм служить этому богу. Когда она вместе с мужем приносила жертву и молилась, она поминала своих родителей и оставляла их духу часть пожертвований. Во время празднования Нового года, когда серебряную статую бога возили вверх по реке, ее лодка была самой красивой среди тех, которые следовали за ним. В специальных обрядах, которые выполняли женщины, ее место было вторым после царицы.

В ее сердце не было Амона, но богу это было и не обязательно, – он интересовался только тем, чтобы все священные ритуалы поклонения были точно соблюдены. Пенамон был вполне доволен своей женой и никогда не спрашивал, любит ли она его. Он был намного старше ее и постоянно занимался своей работой. Маленькую девочку, как я говорила, отдали в храм, в то время как мальчиков определяли к наставникам или в школу. Таким образом, хотя хозяйка устраивала частые празднества, я никогда не видела ее счастливой.

Болезнь настигла ее после одного из роскошных празднеств, на котором подавались сказочные вина и пироги с экзотическими специями. На празднике выступали акробаты-карлики, и гибкие нубийки танцевали под звуки флейт под навесом цветов. В этот вечер она была прелестна. Я слышала ее звонкий смех, доносившийся в небольшую комнату, где я ждала ее. Позже, когда я пришла, чтобы унести ее парик, слишком тяжелый от душистых мазей, она внезапно бросилась на кушетку, воскликнув:

– Оставь меня, Небту. Как мне все надоело!

Я удалилась, хорошо зная настроение моей хозяйки, когда она утомлялась настолько, что ее раздражала каждая мелочь. Позже я вернулась и обнаружила, что с ней происходит что-то странное. Она бормотала, называя себя Нефератоной, этим давно забытым и запрещенным именем, которым ее называли в девичестве.

Никто не мог ей помочь. Пришлось позвать доктора, и возможно, именно он будет самым мудрым из всех жрецов храма, которые жили в нашем доме. Как только он взглянул на мою хозяйку, сразу же определил, что в нее вселился дьявол и, прежде чем он примется за лечение, необходимо изгнать дьявола. Однако, как он ни взывал к самым великим богам, умоляя их прогнать злого духа, последний настолько прочно вселился в мою хозяйку, что боги не могли напугать его. Один мудрец лепил из глины куклу, которая должна была служить новым домом для дьявола, и, замешивая глину для нее, произносил заклинания. Эту куклу он положил под подушку моей хозяйки. Он даже приготовил лекарство, но не осмелился давать его в течение трех дней, после того как демон оставил ее. К тому времени она так ослабла, что не могла глотать, и стало ясно, что она умрет.

Она вела себя очень беспокойно, будто хотела сделать что-то. Пенамон взял ее за руку, но она отвернулась. Когда я увлажняла ее губы водой, она внимательно посмотрела на меня и сказала:

– Нефератона. Атон.

– Что она сказала? – спросил Пенамон, склоняясь над ней.

– Что-то пробормотала, – ответила я, не смея произнести имя бога проклятого фараона.

Моя хозяйка вдруг тяжело вздохнула и умерла. Пенамон встал. Он не спал много ночей и выглядел постаревшим.

– Я пошлю за жрицами, – сказал он, – и все будет сделано как надо. А ты приведи женщин в трауре, как того требует обычай.

Некоторые уже подняли вопль и рвали на себе одежду, посыпая головы пылью бирюзового цвета, которой был посыпан пол комнаты моей хозяйки. Я тоже кричала, и мы бросились на улицу, созывая соседей и прохожих оплакивать умершую. Мы ходили по самым богатым кварталам города и выли, оплакивая ее. Наши волосы были растрепаны и посыпаны бирюзовой пылью и песком с дороги. Это была наша обязанность. И все же я подумала: «Смерть, по крайней мере, новая сенсация для той, которая устала от жизни».

Траур длился семьдесят дней, и все это время ее тело находилось у бальзамировщиков, поскольку для такой знатной особы, как Неферамона, необходимо было соблюсти все существующие обряды. В течение всего времени Пенамон не мылся и не брил бороду и ни одна из женщин, которые жили в доме, не смела красить глаза и причесывать волосы. Неферамону тем временем забальзамировали самыми лучшими маслами и смолами и завернули в льняные пелены под звуки заклинаний, которые произносились шепотом так, что только мертвый мог слышать их. Синие и зеленые кольца были надеты на ее пальцы, амулеты положены на тело, а на шею – выгравированный зеленый жук-скарабей, на котором была начертана молитва. Она лежала в двух саркофагах – один помещался внутри другого, а на крышке каждого была маска ее лица – с большими темными, широко открытыми глазами и непривычной улыбкой.

Такой ее принесли в дом для совершения обряда погребения, и этот обряд был настолько торжественный, как будто саму дочь фараона провожали в последний путь. Впереди шел теленок, его должны были принести в жертву. За ним несли все необходимое для пира: пироги, цветы, вина. Затем несли ее кровать из слоновой кости и золота, на которой была вырезана фигурка маленького пузатенького бога сна; сундуки с прекрасным полотном, кресла, скамейки, ее туалетный столик, в ящичках которого была краска для глаз и сосудики с духами, большие круглые серьги, диадемы из цветов из драгоценных металлов и оплечья, сверкающие яркой эмалью и золотом. Были даже маленькие зеленые, покрытые глазурью фигурки слуг, чтобы выполнять ее работу в стране мертвых. Музыканты, дворец и сады, нарисованные на каменных стенах гробницы, ожидали ее, чтобы ублажать ее дух. Все сокровища, которые она имела при жизни на земле, были отданы ее духу, чтобы восхищать его.

Все обряды в ее честь были исполнены. Нанятые плакальщицы в траурных одеждах повторили обычные для такого случая фразы. Сам верховный жрец со шкурой леопарда на поясе разбрызгивал духи. Волы тащили саркофаг к реке. Затем его погрузили на красиво украшенную пальмами и цветами лотоса погребальную ладью. Самые близкие друзья хозяйки на плечах внесли саркофаг в усыпальницу на холмах на западе.

У саркофага произнесли последние прощальные речи, принесли жертву и отпировали в честь умершей. Верховный жрец молитвой отпустил ее тело в чужой и сумрачный мир, где она теперь будет жить.

– Не разрывайте ваши сердца горем, – пел арфист, повернувшись к нам, – будьте счастливы, пока живете. Ваша собственная жизнь так коротка, а ваши слезы не приносят пользу тем, кто ушел.

Мы повернулись и пошли домой. Много вещей мы отдали ей, но Пенамон вспомнил, что есть еще много вещей, которые могли бы ей понадобиться в долгих сумерках ее вечности. Хотя на стенах были нарисованы пиры, он послал ей вино и мясо. У нее были сады, но он приносил ей цветы. На ее теле были амулеты и свитки, но он заказывал заклинания для нее. Каждый раз в новолуние жрецы приносили все это в усыпальницу, чтобы ее душа порадовалась и обрела покой. Наверняка никогда еще духу не дарили столько богатства и не желали такого покоя.

Долина мертвых не была пустынна. В разбросанных между холмами деревнях жили ремесленники, жрецы, ежемесячно приносившие жертвы, и стражники, защищавшие мертвых от воров. Один из таких служителей пришел к Пенамону три луны спустя. Тот принял его в зале для приемов после того, как ушла толпа просителей.