Десять меченосцев - читать онлайн книгу. Автор: Эйдзи Есикава cтр.№ 191

Из-за угла появился молодой человек.

— В чем дело?

Женщина молча сунула ему в руки кувшин, но он не видел кувшина и не слышал ее слов. Взгляд его был прикован к Мусаси. Мусаси был поражен не меньше подошедшего.

— Матахати!

— Такэдзо!

Оба кинулись друг к другу, но вдруг замерли, словно их что-то остановило. Мусаси раскрыл объятия, и Матахати, выронив кувшин, раскинул руки.

— Подумать, столько лет!

— После Сэкигахары ни разу не виделись!

— Сколько же лет прошло?

— Пять. Точно. Мне уже двадцать два.

Они обнялись. Запах пролитого молока напомнил им далекое деревенское детство.

— Ты прославился, Такэдзо. Я не должен называть тебя этим именем. Буду, как и все, величать тебя Мусаси. Только и говорят про бой у раскидистой сосны. О других твоих подвигах тоже многое слышал.

— Не смущай меня! Я все еще любитель. Просто на свете немало людей, которые владеют мечом еще хуже меня. А ты живешь здесь?

— Да, уже десять дней. Ушел из Киото и хотел двинуться в Эдо, но обстоятельства задержали меня.

— Мне сказали, что у вас здесь больная женщина. Я ничем не могу помочь, но меня попросили передать молоко, вот я и принес кувшин.

— Больная? Ах да, это моя попутчица.

— Сочувствую. Как я рад тебя видеть! В последний раз я получил весточку от тебя, когда направлялся в Нару. Записку принес Дзётаро.

Матахати смущенно потупился, надеясь, что Мусаси не вспомнит о хвастливых заявлениях в том письме.

Мусаси молча положил руку на плечо Матахати, думая, как приятно посидеть и не спеша поговорить.

— С кем ты путешествуешь? — простодушно поинтересовался Мусаси.

— Да так, ты ее не знаешь.

— Ну ладно! Сядем где-нибудь, поговорим.

Они пошли в сторону от постоялого двора.

— Как ты живешь? — спросил Мусаси.

— Чем зарабатываю?

— Да.

— Видишь ли, ни ремесла, ни особых талантов у меня нет. Получить место у какого-нибудь даймё трудно. В общем-то ничего не делаю.

— Значит, ты слонялся без дела все эти годы? — спросил Мусаси, подозревая, что так оно и было.

— Не будем об этом. Неприятная для меня тема.

Матахати, казалось, вспомнил дни, проведенные у подножия горы Ибуки.

— Самая большая ошибка моей жизни в том, что я пошел на поводу у Око.

— Посидим! — предложил Мусаси, опускаясь на траву.

Он жалел друга детства. Почему Матахати считает себя хуже остальных? Почему он валит собственные ошибки на других?

— Ты во всем обвиняешь Око, но подумай, достойно ли это взрослого мужчины? Никто за тебя не позаботится о твоем будущем.

— Я был не прав, но… Как бы тебе объяснить? Я бессилен что-либо изменить в своей судьбе.

— В наше время ты ничего не достигнешь, рассуждая подобным образом. Отправляйся, коли хочешь, в Эдо, но предупреждаю, там сотни людей со всех концов страны, жаждущих денег и теплых местечек. Ничего не добьешься, если будешь делать то, что и сосед. Нужно чем-то выделяться среди остальных.

— Надо было бы смолоду заняться фехтованием.

— Я вовсе не уверен, подходишь ли ты для этого дела. Но время еще есть. Ты мог бы заняться науками. По-моему, это наилучший для тебя путь, чтобы потом получить место у даймё.

— Не беспокойся, что-нибудь придумаю.

Матахати покусывал травинку. Стыд давил ему на плечи. Он думал, что пять лет безделья погубили его. Он мог пропускать мимо ушей передававшиеся из уст в уста истории про Мусаси, но встреча с ним показала, какая пропасть разделяет их. Он чувствовал себя ребенком рядом с Мусаси и с болью думал, что когда-то они были задушевными друзьями. Случается, что и достоинства человека подавляют окружающих. Ни зависть, ни жажда соперничества не спасли бы Матахати от сознания собственной ущербности.

— Не унывай! — подбодрил его Мусаси, хлопнув по плечу. В этот момент он как никогда остро почувствовал слабость друга детства. — Что было, то было. Забудь о прошлом! Пропало пять лет, ну и что? Начнешь налаживать жизнь на пять лет позже, только и беды. Минувшие годы тоже многому научили тебя.

— Проклятое время!

— Забудь их. Кстати, я только что видел твою мать.

— Да что ты!

— Теперь я все чаще задумываюсь, почему ты не унаследовал от нее силу воли и настойчивость.

Мусаси недоумевал, почему сын Осуги вырос бесхарактерным и слабым. Мусаси хотелось как следует встряхнуть Матахати и сказать ему, какой он счастливчик, потому что жива его мать. Чем унять ненависть Осуги? Способ один — сделать из Матахати человека.

— Матахати, — строго произнес Мусаси, — почему ты не хочешь порадовать матушку? У меня нет родителей, а ты неблагодарный сын. Ты способен внешне проявлять к ней уважение, но по существу не ценишь счастье, выпавшее на твою долю. Будь у меня такая мать, я бы из кожи вылезал, чтобы добиться чего-то в жизни, зная, что на свете есть человек, радующийся моим успехам. Избитые слова, но в них правда жизни. Я — бродяга и лучше других знаю, что такое одиночество. Порой я едва не плачу, что со мной нет никого, кто разделил бы мой восторг от красоты природы. — Мусаси перевел дыхание и взял Матахати за руку. — Сам знаешь, что я прав. Я говорю, как твой старый друг и земляк. Прошли те дни, когда мы собирались на бой при Сэкигахаре. Сейчас нет войн, но выжить в мирной жизни тоже непросто. Ты должен сражаться, передумать свою жизнь. Если решишься начать жизнь заново, я помогу чем смогу.

По щекам Матахати катились слезы, падая на их сомкнутые руки. Слова Мусаси напоминали материнские наставления, но сейчас они почему-то глубоко тронули Матахати.

— Спасибо! — сказал он, вытирая слезы. — Я сделаю, как ты сказал. Начну новую жизнь сегодня, сейчас же. Ты прав, я не гожусь для боевого искусства, но пойду в Эдо, найду учителя и буду прилежно заниматься.

— Я помогу найти хорошего наставника и работу. Будешь работать и учиться.

— Да, воистину новая жизнь! Меня, правда, беспокоит еще кое-что.

— Что? Обещаю свою помощь, чтобы заставить твою мать забыть ее ненависть.

— Неловко, право… Видишь ли, моя спутница. Она… не могу вымолвить ее имя…

— Будь мужчиной!

— Не сердись на меня, но ты ее знаешь.

— Кто же?

— Акэми.

От удивления Мусаси замолк. «Хуже не придумать!» — решил он, но вовремя спохватился, чтобы не высказаться вслух.

Конечно, Акэми не столь порочна, как ее мать, но была легкомысленной на свой лад — птица с факелом в клюве, увлекаемая ветром. Мусаси знал историю с Сэйдзюро и подозревал, что Акэми имела связь и с Кодзиро. Мусаси недоумевал, какая неведомая сила толкнула Матахати в объятия Око, а потом ее дочери.