Честь самурая - читать онлайн книгу. Автор: Эйдзи Есикава cтр.№ 65

Плач сына означал для семнадцатилетнего отца голос собственной крови, но он редко заходил взглянуть на малютку. Он не чувствовал в душе той нежности к детям, о которой твердили вокруг. Иэясу признавался себе в том, что подобное чувство ему чуждо. Понимая, что из него не получилось отца и мужа, он испытывал жалость к жене и сыну. Сердце у него болело не столько за семью, сколько за своих бессильных и униженных сторонников в Окадзаки.

Мысли о сыне повергали Иэясу в уныние. Скоро малыш пустится в плавание по океану жизни, где его ждут лишения и надругательства, выпавшие на долю отца.

В пятилетнем возрасте Иэясу отдали заложником в клан Ода. Печаль и страдания, неизменные спутники человеческой жизни, не обойдут и его сына. Со стороны могло показаться, что семья Иэясу живет не хуже князя Имагавы.

Услышав шум в саду, Иэясу вышел на веранду. Взобравшись на дерево, кто-то пытался с улицы перелезть через стену, окружавшую дом и сад. Ветки дрожали и трещали под тяжестью невидимого человека.

— Кто там? — окликнул Иэясу.

Будь это вор, он непременно бросился бы в бегство, однако топота ног не послышалось. Надев сандалии, Иэясу через боковые ворота вышел на улицу. У ворот простерся ниц какой-то мужчина. Рядом с ним стояла большая корзина и лежал посох странника.

— Дзинсити?

— Сколько воды утекло, мой господин!

Четыре года назад с позволения Ёсимото Иэясу посетил в Окадзаки могилы предков. По дороге исчез один из его приближенных, Удоно Дзинсити.

— Ты теперь странствующий монах? — дрогнувшим голосом спросил Иэясу.

— Да, это лучшая маскировка для путешествий по всей стране, — ответил Дзинсити.

— Когда ты прибыл сюда?

— Только что. Решил тайно повидаться с вами.

— Прошло четыре года. Поначалу я получал от тебя подробные отчеты, но с тех пор, как ты отправился в Мино, связь с тобой оборвалась. Я подозревал самое худшее.

— В Мино я угодил в разгар войны. Проверка на границах и заставах была чрезвычайно строгой, и я не мог сообщить о себе.

— Значит, ты побывал в Мино? Долго ты там пропадал.

— Год войны я провел в Инабаяме. Как вам известно, крепость Сайто Досана разрушена, а Ёситацу стал правителем Мино. Когда там все успокоилось, я перебрался в Киото, потом в Этидзэн, обошел северные провинции и двинулся в Овари.

— А в Киёсу удалось побывать?

— Да.

— Расскажи поподробнее. Находясь в Сумпу, я могу представить события в Мино, но положение клана Ода мне неизвестно.

— Составить к вечеру письменный отчет?

— Нет, писать не нужно.

Иэясу отвернулся от Дзинсити, задумавшись о чем-то.

Дзинсити был его глазами и ушами во внешнем мире. С пятилетнего возраста Иэясу жил у Оды, потом у Имагавы на правах не то изгнанника, не то заложника. Он и сейчас пребывал в таком положении. Иэясу с малолетства не знал жизни на свободе. Заложник постепенно привыкает безразлично относиться к окружающему миру. Невольник может полагаться только на себя. Несмотря на подневольную жизнь, а может, из-за постоянного тревожного ожидания, в котором он находился с малых лет, Иэясу строил великие планы на будущее.

Четыре года назад он послал Дзинсити в другие провинции, чтобы разведать о происходящем в Японии, и этот поступок свидетельствовал о том, что в Иэясу просыпается честолюбие.

— В саду нас могут заметить, — произнес он, — а в доме что-нибудь заподозрят слуги. Пойдем-ка сюда. — Ияэсу широким шагом пошел в сторону от дома.

Усадьба Иэясу находилась в самом тихом квартале Сумпу. Отойдя от стены, собеседники вышли на берег реки Абэ. Когда Иэясу был маленьким, слуги носили его на спине сюда на прогулку. Река текла здесь сотни лет, а на берегу ничего не менялось.

— Дзинсити, отвяжи! — сказал Иэясу, усаживаясь в небольшую лодку.

Дзинсити оттолкнул лодку шестом, и она поплыла по течению, как бамбуковый лист. Господин и его подданный могли теперь говорить, зная, что их никто не подслушает. За час Дзинсити изложил Иэясу все сведения, собранные им за четыре года скитаний. Но куда важнее всех этих сведений явилась разгадка смысла той смутной тревоги, которая давно бередила его душу.

— Если Ода не нападают на соседей, как в былые времена, при Нобухидэ, значит, они наводят порядок в собственном доме, — сказал Иэясу.

— Нобунага — человек целеустремленный, не ведающий сомнений и снисхождения ни к родным, ни к вассалам. Он убивает тех, кого надо убрать с пути, и обращает в бегство тех, кого надо победить. В Киёсу у него не осталось ни одного врага.

— В клане Имагава всегда потешались над Нобунагой и считали его самодовольным и невоспитанным глупцом.

— Глупым его не назовешь, — заметил Дзинсити.

— По-моему, о князе распускают злонамеренные сплетни. Князь Ёсимото верит сплетне, не видя в нем серьезного противника.

— Боевой дух в Овари сейчас как никогда высок.

— А кто входит в ближайшее окружение Нобунаги?

— Хиратэ Накацукаса умер, но у Нобунаги есть несколько толковых советников. Это Сибата Кацуиэ, Хаяси Садо, Икэда Сёню, Сакума Дайгаку и Мори Ёсинари. Недавно он обзавелся человеком, обладающим исключительными способностями. Его зовут Киносита Токитиро. Он не занимает высокий пост, но его имя сейчас у всех на устах в Овари.

— А как люди относятся к своему князю?

— Невероятное дело! Правитель провинции, как правило, поглощен заботами управления, а народ повинуется ему. В Овари все по-другому.

— И как же?

Дзинсити помолчал, собираясь с мыслями:

— Как бы поточнее выразиться? Нобунага внешне ничего особенного не делает, но люди живут с надеждой, прекрасно зная, что Овари — маленькая и бедная провинция, что у их князя нет ни гроша! Они ведут себя так, словно живут в могущественном государстве, которому не страшна ни война, ни любая другая напасть.

— Вот как? В чем же причина?

— Вероятно, в самом Нобунаге. Он ничего не скрывает от людей, намечает цели, во исполнение которых все усердно трудятся.

Помимо воли, Дзинсити в глубине души сравнивал двадцатипятилетнего Нобунагу с семнадцатилетним Иэясу. Иэясу казался ему более зрелым человеком, во всяком случае, в нем не осталось ничего детского. Оба выросли в трудных обстоятельствах, но были совершенно разными. Иэясу попал в руки врагов в пятилетнем возрасте, и суровость жизни ожесточила его душу.

Лодка вынесла Иэясу и Дзинсити на середину реки. Время за тайной беседой пролетело незаметно. Дзинсити повернул лодку к берегу.

Выйдя на берег, он торопливо подхватили корзину и взял посох. Прощаясь с Иэясу, он произнес:

— Я передам ваши слова вашим соратникам. Хотите сказать еще что-нибудь, мой господин?