Честь самурая - читать онлайн книгу. Автор: Эйдзи Есикава cтр.№ 311

— Он приказывает вернуться немедленно?

— Его наказ дословно гласит: возвратиться поскорее и пойти на соединение с силами союзников.

— Какое малодушие! — заметил Гэмба, криво усмехнувшись. — Но — да будет так!

Прибыли еще несколько лазутчиков с последними донесениями. Трехтысячное войско под командованием Нивы воссоединилось с корпусом Куваямы, совместными усилиями начата подготовка к обороне Сидзугатакэ.

Эта новость только подлила масла в огонь: Гэмба так и рвался в бой. Известие, что враг стал сильнее, настоящего полководца только воодушевляет.

— Занятно складываются дела…

Отодвинув полог шатра, Гэмба вышел на воздух. Любуясь свежей и сочной зеленью гор, он видел на расстоянии двух ри к югу Сидзугатакэ. Чуть ниже по горному склону от того места, где он стоял, вверх по тропе взбирался какой-то военачальник в сопровождении оруженосцев. Начальник стражи у первой линии укреплений оставил свой пост и услужливо показывал дорогу.

Щелкнув языком, Гэмба сказал:

— Должно быть, это Досэй.

Поскольку Досэй был правой рукой дядюшки, Гэмба догадался о причине его прибытия прежде, чем тот заговорил.

— Вот и вы!

Досэй отер пот со лба. Гэмба молча смотрел на него, даже не подумав пригласить к себе в шатер.

— Досэй, как вы здесь очутились? — произнес он в конце концов крайне сухо.

Досэй огляделся, словно собираясь с мыслями, но Гэмба, не дав ему начать, заговорил первым:

— Здесь мы заночуем, а утром снимемся. Я уже доложил об этом дядюшке.

Всем своим видом Гэмба показывал, что не желает слушать ни объяснений, ни увещеваний.

— Мне это известно.

Досэй, как опытный придворный, начал разговор с поздравлений по случаю одержанной победы. Он расписал сражение на горе Оива самыми яркими красками, но Гэмбе было сейчас не до праздных бесед. Он потребовал, чтобы Досэй перешел к делу.

— Дядюшка послал вас, потому что по-прежнему беспокоится, не правда ли?

— Как вы сами только что изволили заметить, он чрезвычайно обеспокоен вашим решением задержаться здесь на ночь. Ему хотелось бы, чтобы вы оставили местность, принадлежащую врагу, самое позднее нынешним вечером. Он ждет вас у себя в ставке.

— Не волнуйтесь, Досэй. Я командую отборным войском — и оно продвигается, сметая на своем пути все и вся. В обороне оно стоит как живая несокрушимая стена. Никто никогда не называл нас трусами.

— Князь Кацуиэ сначала во всем положился на вас, и вам это прекрасно известно. Но военный план князя не допускает ни малейших задержек и промедлений, особенно во время похода по тылам противника.

— Погодите, Досэй! Вы хотите сказать, что я не владею искусством воевать? И говорите это не только от собственного имени, но и от дядюшкиного?

Встревоженный тоном Гэмбы, Досэй вынужден был промолчать. Но он понимал: возложенная на него обязанность посредника чревата немилостью и унижением.

— Если таков ваш ответ, мой господин, то я дословно передам его князю Кацуиэ.

Досэй поспешил уйти. А Гэмба, вернувшись в шатер, принялся раздавать срочные распоряжения. Разместив один отряд на горе Ивасаки, он выслал несколько отрядов и вспомогательных частей в Минэгаминэ и окрестности Каннондзаки, то есть в местность, лежащую между Сидзугатакэ и горой Оива.

Вскоре ему доложили о появлении еще одного важного гостя.

— Князь Дзёэмон только что прибыл из главного лагеря в Кицунэ.

Князь Дзёэмон прибыл не для пустых разговоров и не для устной передачи опасений князя Кацуиэ. Он привез письменный боевой приказ, главным содержанием которого было очередное требование немедленного отступления. Гэмба выслушал приказ, сумев на сей раз обойтись без вспышки гнева, однако его решение осталось неизменным: он собирался поступить так, как считал нужным.

— Дядюшка возложил на меня ответственность за глубокое вторжение во вражеские тылы. Послушаться его сейчас означало бы разрушить столь удачно свершающийся замысел. Надеюсь, он позволит мне сохранить жезл полководца хотя бы еще ненадолго.

Таким образом Гэмба не только не прислушался к советам, которые дали ему высокопоставленные посланцы, но и откровенно пренебрег прямым приказом главнокомандующего. Самолюбие и тщеславие послужили ему щитом. В противостоянии с ним и с его упрямством даже у Дзёэмона — нарочно выбранного Кацуиэ для этой цели — не было надежды на успех.

— Больше я ничего сделать не могу, — сказал Дзёэмон, мысленно прокляв всю затею. Ему, правда, не удалось удержаться от гневного восклицания. — Даже не смею подумать, как отнесется к этому князь Кацуиэ, но я передам ему в точности сказанное вами.

И, не пускаясь в дальнейшие пререкания, он поспешно уехал. Обратно он мчался с такой же скоростью, как и сюда, когда стремился вразумить Гэмбу.

Убыл третий посланец, затем прибыл четвертый. Солнце начало клониться к западу. Четвертым посланцем оказался Ота Кураноскэ, старый самурай, многолетний соратник и личный друг Кацуиэ. Он говорил дольше всех, не столько о приказе к отступлению, сколько о взаимоотношениях между племянником и дядей, прилагая усилия к тому, чтобы перебороть упрямство Гэмбы.

— Ладно. Мне понятна ваша решимость, но князь Кацуиэ относится к вам лучше, чем к любому другому члену рода, поэтому он так за вас беспокоится. После того как вам удалось разрушить значительный участок вражеских укреплений, появилась возможность перестроить свои порядки так, чтобы победы одна за другой начали падать нам в руки, а вражеское войско слабело и теряло прежний дух изо дня в день. Такова истинная дальновидность — благодаря ей нам удастся захватить власть над всей страной. Послушайте, князь Гэмба, сейчас самое время остановиться.

— Солнце садится, и на дороге становится все опасней. Старик, тебе пора возвращаться.

— Значит, вы по-прежнему не согласны?

— О чем ты?

— Объявите ваше решение.

— Я объявил о своем решении сразу.

Усталый и разочарованный, Ота удалился ни с чем.

Прибыл пятый посланец.

Гэмба становился все несговорчивее. Он зашел так далеко, что ему ни за что не хотелось поворачивать назад. Пятого посланца он было вовсе отказался принять, но не смог это сделать — приехавший далеко превосходил значимостью и влиянием тех четверых, что напрасно побывали у Гэмбы до него.

— Мне известно, что вы отвергли советы всех посланцев князя. Сейчас сюда намеревается прибыть сам князь Кацуиэ. Лишь с великим трудом нам удалось убедить его остаться в ставке; вместо него поехать сюда было поручено мне. Я прошу вас хорошенько продумать сложившееся положение, а затем незамедлительно покинуть гору Оива и как можно скорее отправиться в обратный путь.

Он произносил свою речь, простершись ниц перед входом в шатер.