Княжий остров - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Сергеев cтр.№ 80

Ты избран, как истинный молитвенник России, передать Определение высшее о спасении для всей русской земли и народа ее. Если Определение не исполнят правители нынешние, грядет гнев Божий и Россия погибнет… Слушай и запоминай, и найди путь, чтобы об этом все узнали… Немедля должны быть открыты все церкви, храмы и монастыри по России, семинарии и духовные академии… Немедля, начать службу всюду, возвратить священников из тюрем и с фронтов… в Петербурге вынести из Владимирского собора чудотворную икону и обнести ее с крестным ходом вокруг города — тогда ни один враг не ступит на святую землю. Это избранный небесами город, и сдавать его нельзя. Перед этой же Казанской иконою совершить молебен в Москве и тоже обвести ею город… Потом икона должна быть в Царицыне, сдавать его врагу тоже нельзя… Затем икона должна идти с войсками до границ России, и с ее помощью будет взята древняя русская земля, где стоит Кенигсберг… Народ русский должен знать обо всем этом после победы в страшной войне, затеянной для уничтожения Руси Святой, ее народа и Православия… Каждый верующий православный воин должен знать, что смерти и забвения в бою нет… его ждет несказанная награда — вечная радость общения с Богом в Его светлом Царствии, вечная память Отечества и народа Божия. Если народ просветлится и русская армия соединится с Церковью — Россия воскреснет…

— Непобедимая и непостижимая и Божественная сила Честнаго и Животворящаго Креста, не остави нас грешных, — умиротворенно промолвил Илий и низко поклонился явленной Матери Божией.

— Сим победиши, — ответила она.

Васенька с восторгом внимал происходящее, крестился, как учила бабушка Мария, и вдруг оборол страх и подбежал через поляну к сияющей светом тетеньке. Она улыбнулась ему, коснулась вихров на голове жаркой рукою и проговорила отцу Илию:

— Сей будет наш отрок… — И обратилась к старцу, добавила: — В сем святом монастыре под твоим учительством вижу рождение Православной Армии… Благословляю ея путь праведный.

Возвращаясь в монастырь, Илий не шел, а летел на крылах незримых, так весел и легок был, так радостно увещевал Марию Самеоновну не пугаться виденного, а молиться еще тверже заступникам небесным. Ибо только через молитвы Господь всемогущий подаст силы защитникам России на духовную и воинскую брань с ворогом.

По пришествии в свою келью он сразу же попросил к себе Скарабеева и уединился с ним надолго. Изможденный в непрерывном столпном бдении, Илий нашел дивии силы, твердость духа и слова, чтобы передать высокому ратному гостю Определение Божье для спасения России. Когда Скарабеев заколебался, что не воспримет Сталин этот путь и в критический час не отступится от коммунистического бесовского атеизма, старец уверенно заключил:

- Отступится, когда немец под Москвой и сил нету его остановить, а покуда верят всему иноземному, то пошли бельцов-воинов отсель для подтверждения изъявленной воли Божией к другому Его избраннику и молитвеннику… к митрополиту Гор Ливанских Илию, братской церкви Антиохийского патриархата. Он ведает, что значит судьба России для всего мира, и ему было явление Богородицы при усердных молитвах во спасение России от нашествия вражеского. Он молился в каменной пещере и подтвердит Определение Божие для сатанинских слуг, засевших в Кремле… Или они выполнят его, или погибнут и сгинет вся Российская земля… Иного выбора нет… Пошли немедля за письмом… Пусть Патриарх Антиохийский Александр III пришлет свое обращение и подтвердит явление Божией Матери к митрополиту Илию… Ему дано такое же Определение для спасения, как и мне.

— Как же послать туда и кого? В Ливан?

- Пошли Окаемова и Быкова и с ними пять бельцов, а как ты это сотворишь — разумей сам. Время не терпит отлагательства. С Богом!

* * *

Сквозь нудный вой моторов и кромешную темень за окошками самолета, в болтанке и вихрях небесных, Егор сидел на жесткой скамье в чреве грохочущего чудища и явственно, близко слышал голос Ирины, ее прощальные, ожегшие душу нежные высокие слова… Он слышал их и сейчас, оставаясь соединенным с нею незримыми нитями, по коим живыми токами летели они, обнимая и Лаская душу светом ее женским:

- Мой мир, мой дом — в твоей душе… Без тебя не восходит солнце, весна не сменяет зиму. Дыхание мира останавливается… Я часто вспоминаю слова моей бабушки; обращенные ко мне: «Жалкая ты моя, что же ты так любишь?!»

Я тоже думала — что это? Почему это ни с чем нельзя сравнить? И только сейчас, в страдании разлуки с тобой, поняла: ты — Белая Река, которая течет по руслу моей души. Произошло с нами редкое и сокровенное: душа с душою встретилась.

Потому так сильны, а для людей необычны, все ощущения, которые ты вызываешь во мне. Ты — моя молитва… «Агница Твоя, Иисусе, Ирина зовет велиим гласом: Тебе, Жених мой, люблю, и Тебе ищущи страдальчествую и сраспинаюся и спогребаюся крещению Твоему, и стражду Тебе ради, яко да царствую в Тебе, и умираю за Тя, да и живу с Тобою; но яко жертву непорочную прийми мя, с любовию пожершуюся Тебе. Тоя молитвами, яко Милостив, спаси души наша»…

Егор прижался лбом к холодному стеклу самолета и медленно растворил глаза, силясь увидеть ее через мглу и звездный мир, вдруг разом вырвавшийся из туч. Звезды близко лучились в его мокрых глазах, а губы шептали заветные слова Ирине, и не находилось еще слов, чтобы выразить свою печаль и тоску о ней… Егор напряженно вглядывался в золотую россыпь и помнил слова Окаемова, что по древним поверьям — это души дедов, ставших Солнцами, и не мог разгадать вместе с Окаемовым, откуда древние пастухи тыщи лет назад знали, что звезды — есть Солнца во Вселенной… Пращуры не боялись смерти в бою за свой Род — веселые умирали и уходили к горизонту, а потом ступали на голубую траву Сварги и шли к дедам своим на радость их зрящих… Млечный Путь сиял над самой головой мириадами звезд, они порошили в глаза, бесчисленными душами золотились, целыми родами и семьями сливались, иные мерцали еле заметно, другие горели ярко и чисто, согласно более великим подвигам… горели неугасимо путеводным русским трактом, птичьей лебединой дорогой, летели журавлиными станицами над землею и вечностью…

Окаемов неспокойно вертелся на своем кресле, отбросив на пол мешавший парашют, уверенный, слегка подшучивающий над своим необычным положением в этой жизни. Тронул Егора за локоть и дурашливо сказал на ухо:

— Сейчас сядем в Тегеране и смоемся к моему другу Ахметке, у него шикарный духан, он нам и проводников подыщет.

— Нас же ждут в посольстве?

— Посольство под неусыпным наблюдением немецкой агентуры, нам там появляться нельзя, к аллаху лишние инструкции и подозрительные рожи малиновых парней от Лубянки. Мы выполняем особое задание, и надо к нему подходить творчески! Никаких посольств. Ты, как командир группы, требуй немедленно отвязаться от нас и ждать возвращения. Организовать отправку назад. Вот все их дела. К Ахметке!

— А у тебя и тут друзья? — подивился Егор.

— Труднее найти место, где их у меня нет. Опасность в том, что наши в посольстве могут оказаться хуже врагов по своему тугоумию. А если прознают о цели нашей, то не поверят и станут связываться с Москвой и ждать подтверждения… Они же помешаны на инструкциях и секретности… и спеси столь, что меня начинает трясти после минуты общения. Восток же — коварен, его надо знать и чувствовать.