Дворец грез - читать онлайн книгу. Автор: Паулина Гейдж cтр.№ 76

В момент истинного озарения я поняла, что Гуи был более достоин этой награды, чем владыка Обеих Земель. Кроме того, я и не собиралась дарить свою девственность. Я наконец распорядилась ею, чтобы заплатить за будущее, о котором как давно мечтала, и это откровение принесло мне и надежду, и стыд.

Утром я поднялась немного позднее обычного, чтобы вечером чувствовать себя совершенно отдохнувшей. Когда я стала проверять содержимое своей медицинской сумки, как раз принесли новые травы, о которых я просила Гуи. В жаркие послеполуденные часы я снова спала, потом до заката мы с Гунро забавлялись игрой в собаку и шакала, [71] это подействовало на меня успокаивающе. Потом настало время для церемонии одевания и нанесения краски. Когда явился слуга из дворца, я поцеловала изножье Вепвавета, подхватила свою сумку и вышла вслед за ним в благоухание вечера. Еще я предварительно пожевала листик ката, и от моих страхов остался только слабый трепет где-то глубоко в животе. Я была молода и красива, хитра и умна. Я была Ту, царевна либу, которая собралась завоевать весь мир.

Я ожидала, что путь будет долгим и за это время я успею полностью овладеть собой, но молчаливый слуга вывел меня из двора, прошел несколько шагов наискосок по дорожке, что бежала из одного конца гарема в другой, и через калитку в дворцовой стене нырнул в короткую аллею. Почти тотчас мы оказались перед охраняемой дверью. Мой сопровождающий сказал стражникам несколько слов, и они постучали. Дверь открылась, мы вошли.

Я была совершенно сбита с толку. Мы вдруг оказались прямо в царской опочивальне. Я узнала изысканные кресла со сверкающими ножками из электрума и высокими серебряными спинками, низкие столики, изящно украшенные рельефными золотыми фигурками. Мой взгляд метнулся в сторону массивного ложа, громада которого неясно вырисовывалась в тусклом свете.

На скамеечке у ложа опять кто-то сидел, и я уже была готова увидеть царевича, стремительно поднимающегося мне навстречу, как в тот день, когда мы с Гуи приходили сюда; но закутанная в полотно склоненная фигура оказалась самим фараоном, он наблюдал, как с него снимают сандалии. Сопровождавший меня слуга прошел через всю опочивальню и занял место у двери и самом конце. Рамзес заметил его и поднял голову, сердце у меня заколотилось, я шагнула вперед и опустилась на колени, осторожно коснувшись лицом и ладонями лазуритовых плит пола, как меня учила Дисенк. Сумку я положила рядом с собой.

— Встань! — услышала я знакомый голос и поднялась, снова прижав сумку к груди, чтобы чувствовать поддержку ее привычной убедительности.

Я не стала ждать, пока меня позовут. Расправив плечи и сделав глубокий вдох, я гордо шагнула к скамеечке.

Рамзес поднялся. Прежде я не видела его стоящим. Он оказался выше меня, но совсем не намного, поэтому, после того как он с явным разочарованием осмотрел меня сверху донизу, наши глаза встретились. На голове у него была легкая полотняная шапочка, которая лишь подчеркивала его отвисшие щеки; мясистые губы его оказались еще толще, чем мне запомнилось.

— Глаза те же, — проворчал он, — но и только. Я устал, у меня болит голова. Я обрадовался, когда Амоннахт сказал мне, что ты поправилась, потому что мне уже начинало казаться, будто ты не желаешь доставить радость своему фараону. Я надеялся поближе познакомиться с чаровницей, что называет себя врачевательницей. Но что я вижу? — Он недовольно отстранился. — Увешанное драгоценностями создание в парике, каких всегда полно в толпе придворных. Я огорчен!

На последних словах он перешел на крик. Слова эхом прокатились под высокими голубыми сводами и обрушились на меня как удар грома. Преодолевая внутренний трепет, я шагнула к нему. И тут в тени по другую сторону ложа я заметила неподвижную фигуру с сине-белой лентой через плечо. С ужасом я узнала Паибекамана. Его лицо вырисовывалось в темноте неясным овалом, он озадаченно смотрел на меня; я поймала его взгляд. «Верь мне, — попыталась я передать ему взглядом. — Просто верь мне».

— Присядь, мой повелитель! — приказала я строго. Рамзес запнулся, и я повторила еще раз: — Садись. Я готова поспорить, что владыка не следовал моим предписаниям и не ограничился водой. Разве владыка позабыл, какие у него были боль и жар после злоупотребления кунжутной халвой? Голова у моего повелителя болит оттого, что канал мету, ведущий к голове, закупорился из-за чрезмерного употребления вина и изысканных кушаний. Разве не так? — Не гляди на него, я деловито открыла свою сумку и достала ступку и пестик. Потом принялась распечатывать баночки. — Особа повелителя священна и дорога дли всех жителей Египта, продолжала я с укором. — Владыка задолжал своим подданным немного самодисциплины.

— Самодисциплины? — взревел Рамзес, обернувшись. — Кем ты себя вообразила? — Потом его тон изменился. — Что ты делаешь?

— Готовлю состав из семян сетсефта, плодов дерева ам и меда, чтобы прочистить мету. Мой повелитель будет медленно пить это, а я пока помассирую ему ноги.

Это был переломный момент. Сердце у меня билось так неистово, что готово было вырваться из груди, и я была рада скрыть дрожание рук за перетиранием порции снадобья. Мне показалось, что прошел целый хентис, пока царь смотрел на меня сверху вниз, шумно дыша, потом он вдруг уселся на свою скамеечку и преувеличенно глубоко вздохнул, как нашаливший и пристыженный ребенок.

— Паибекаман! — рявкнул он. — Принеси мне ложку!

Тень отделилась от темноты и исчезла.

— Я хотел несколько часов позаниматься любовью, — пожаловался фараон моей склоненной голове, — а вместо этого слушаю нравоучения ведьмы, воплотившейся в красивую юную девушку. Уже жалею о том дне, когда я решил добиться тебя, мой маленький скорпион!

Я не ответила. В его голосе звенел смех. Дела пошли на лад. К тому времени, как Паибекаман вернулся с золотой ложкой, лекарство было готово. Рамзес взял каменную ступку, и, пока он помешивал и сам глотал лекарство, я села перед ним, поджав ноги, поставила одну его ступню к себе на колено и начала массировать ее. Изредка он вздрагивал, когда мои пальцы находили чувствительную точку, но продолжал глотать снадобье. Когда оно закончилось, отдал пустую ступку дворецкому и откинулся назад. Его глаза медленно закрылись. На этот раз вздох был вздохом удовольствия, и я увидела, что его пенис опасно зашевелился и стал твердеть, начав вдруг жить своей жизнью. Я остановилась и, раздвинув многочисленные складки его халата, захватила член и крепко сжала его. Член опал, и Рамзес распахнул глаза.

— Больно! — сказал он.

— Нет, мои повелитель, это не больно, — возразила я. — Я пытаюсь избавить тебя от головной боли и усталости. Еще не время для любви.

Я продолжала массировать одну ногу, потом другую. Снова его член начал восставать, и снова я заставила его упасть. Когда он в третий раз стал наливаться кровью, Рамзес прошептал мне:

— Сделай это снова, Ту.

И я повторила. Потом он протянул руку и снял с меня парик. Волосы обрушились вокруг лица, и он начал ласкать их, перебирая пальцами и прижимая их к моему лицу. Я оттолкнула его, но, прежде чем он успел запротестовать, я опустилась на колени и стала касаться языком пальцев его ног, медленно облизывая их и посасывая. Он пробормотал что-то невнятное. Потом я осторожно стала продвигаться выше, целуя его икры, внутреннюю сторону бедер, потом резко остановилась.