Впервые в Библии - читать онлайн книгу. Автор: Меир Шалев cтр.№ 16

Сыны Вениамина уступали другим в численности, но, будучи храбрыми воинами, поначалу одержали победу. (Между прочим, Библия отмечает здесь их отличное владение пращой: «все сии, бросая из пращей камни в волос, не бросали мимо», — и я вскоре вернусь к этой детали в связи с победой Давида над Голиафом.) Тем не менее объединенная армия Израиля в конце концов победила вениамитян, разрушила их дома и уничтожила всех мужчин, за исключением нескольких сот воинов, скрывшихся в пустынных горах у Мертвого моря. Однако объединенные колена Израиля не удовлетворились своей победой. Они поклялись также, что никогда не будут отдавать своих дочерей в жены сыновьям Вениамина. Но назавтра им стало ясно, что эта клятва грозит полным вымиранием родственного колена. Поэтому они собрались снова и, проведя расследование, обнаружили, что был один город, который не прислал своих людей в состав объединенной армии и не участвовал в войне с вениамитянами, а потому не связан общей клятвой. Этим городом был как раз Иавис Галаадский, что за Иорданом. Объединенная армия тут же повернула на Иавис, вырезала всех его жителей, оставив в живых лишь четыреста молодых девственниц, и отдала этих девушек в жены уцелевшим воинам из колена Вениамина. Таким образом, колено Вениамина возродилось только благодаря девушкам из Иависа.

Время, оказывается, и впрямь способно излечить. Не всегда душу отдельного человека, но в истории общества, по прошествии нескольких поколений, оно порой и в самом деле сглаживает боль и смягчает душу, закрывает рубцами раны и подсказывает прощение. Вот и в этой ужасной истории, начавшейся насилием над женщиной и продолжившейся братоубийственной войной, «из сильного вышло сладкое», как сказал Самсон, увидев рой медоносных пчел в пасти убитого им льва (Суд. 14, 14) [25] . Иависские девушки, выданные за уцелевших вениамитян, связали Иавис и колено Вениамина семейными узами. Вот почему в трудную минуту жители Иависа бросились за помощью к вениамитянам, и вот почему вениамитяне плакали, услышав о беде, постигшей далекий им, казалось бы, город. И в этом же состояла причина того, что Саул, который тоже принадлежал к колену Вениамина, тотчас собрал армию и спас Иавис. Просто всех их связывало кровное родство. У каждого из вениамитян были родичи в Иависе — возможно, внуки той бабки, которая когда-то была одной из четырехсот пощаженных девственниц этого Иависа.

Автор библейского рассказа, явно желая напомнить читателю историю левита и его наложницы, проводит дополнительную параллель: Саул, услышав о том, что Иавис осажден аммонитянами, рассекает на куски пару своих волов и рассылает эти куски «во все пределы Израильские чрез тех послов, объявляя, что так будет поступлено с волами того, кто не пойдет вслед Саула и Самуила» (1 Цар. 11, 7). И действительно, этот неординарный способ всеобщей мобилизации тотчас напоминает нам о левите, который точно так же рассек и разослал тело своей наложницы «во все пределы Израилевы».

Но история Саула имеет еще одну связь с историей наложницы в Гиве — уже не личную и не родовую, а принципиальную. Рассказ о наложнице начинается и кончается одним и тем же рефреном. В начале говорится: «В те дни, когда не было царя у Израиля» (Суд. 19, 1), — а в конце: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд. 21, 25). Этот рефрен можно толковать двояко. Во-первых, в том смысле, что люди Гивы Вениаминовой позволили себе злодействовать именно в силу отсутствия центральной власти. Во-вторых, как намек на то, что, несмотря на отсутствие царя, все прочие израильские колена действовали, как надлежало. Факт: они собрались, они решили, они организовались, они мобилизовали армию, чтобы выжечь зло из своей среды, а потерпев поражение в начале антивениаминовой кампании, пошли в Бейт-Эль, где тогда находился Ковчег Завета, чтобы спросить первосвященника, что им делать. И поскольку всё это они сделали без всякого царя — в деле участвовали только они, и Бог, и первосвященник — и тем не менее одержали большую победу, это снова призвано напомнить читателю о том библейском идеале власти, в соответствии с которым не человек, а Бог — истинный царь Израиля, и хотя у Него есть на земле свой наместник — первосвященник или пророк, — но он всего лишь передает народу слово Господне.

Отголоски этого основного антагонизма — между царем земным и Царем небесным — возникают снова и снова, на протяжении всех лет царствования Саула, при каждом его столкновении с пророком Самуилом. Об этих стычках, о постоянных стараниях пророка мешать и вредить первому царю, я уже писал в своей предыдущей книге [26] и не буду здесь повторяться. Замечу только, что борьба между Саулом и Самуилом была сложнее, чем обычный конфликт между религией и государством. То был во многом и личный конфликт — между старым обидчивым пророком, к тому же человеком фанатичным и агрессивным, который не нашел себе подходящего наследника и потому не хочет уходить со сцены, и молодым, слабым и нерешительным царем, который не может ему противостоять.

После победы над аммонитянами Саул одержал еще одну победу — на сей раз над филистимлянами. И все же, несмотря на обе эти победы, он по — прежнему не находит в себе силы решительно противостоять Самуилу и эта его роковая нерешительность достигает апогея в ходе войны с Амалеком [27] . С точки зрения самого Саула, эта война, в отличие от войн с аммонитянами и филистимлянами, была совершенно излишней. Но Самуил навязал ее ему во исполнение старого Моисеева наказа, что семя Амалека надо истребить под корень — убить всякую живую душу, включая коров и овец, — потому что амалекитяне жестоко преследовали израильтян во время их сорокалетних странствий в пустыне.

Как рассказывает Библия (1 Цар. 15), Саул разгромил амалекитян, но пощадил их царя и по требованию народа пожалел также захваченный у Амалека скот — волов, коров и овец. И тогда Самуил сказал ему: «Ты отверг слово Господа, и Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем» (1 Цар. 15, 26). Устрашенный угрозой отлучения, Саул попытался успокоить разгневанного пророка. «Согрешил я, ибо преступил повеление Господа, и слово твое, — оправдывался он, — но я боялся народа, и послушал голоса их». (Кстати, этот страх, в котором он сам признается, страх царя перед собственным народом, тоже свидетельствует о несоответствии Саула своему званию.) Самуил, однако, ни за что не хотел его простить. Когда же Саул, продолжая молить о снисхождении, нечаянно порвал полу его накидки, пророк окончательно разъярился и воскликнул, что вот так же, как эту полу, Бог оторвет от Саула его царство. И затем, отвернувшись от несчастного царя, велел слугам привести прощенного было владыку амалекитян Агага, сам, собственноручно, зарезал его, после чего повернулся и пошел прочь, не оборачиваясь. «И более не видался Самуил с Саулом до дня смерти своей», — говорит Библия [28] .