Атаман Войска Донского Платов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Венков cтр.№ 94

13-го вышли к Неману, быстрой реке, за которой куда глаз с песчаного бугра хватало тянулся мрачный сосновый лес.

Литовская земля поразила Степку скудностью. Песок, глина, камни… Жители бледны, тощи и запуганы. Хлеб всюду был черный и во рту колючий.

— У нас на Дону земля черная, а хлебушек белый, а тут земля белесая, а хлеб — черный, в рот не возьмешь. Чудеса! — рассуждали казаки.

13-го в Гродно получили приказ из 1-й армии в случае ожидаемой переправы неприятеля между Ковно и Меречем бить ему во фланг по-над Неманом, а за тылы не беспокоиться — князь Багратион поддержит. Степка вываживал возле здания, где размещалась атаманская канцелярия, за малым не запаленного курнаковского коня и слышал, как Платов, отъезжая куда-то, наказывал Лазареву:

— Ты ж пропиши этому Барклаю, что мы пять сотен и полк Ивана Иловайскова под Белостоком оставили. Ежели на Меречь уйдем, когда ж они нас догонят? Придется ждать. Опять же на нас самих его сила прет… Да! И нехай егерей пришлет… Ясно? Ну, с Богом! Я поехал хлеб вывозить.

Ночью, перебудив всех, один за другим прискакали два фельдъегеря и привезли писанное Барклаем со ссылкой на царя повеление: французы еще 12-го перешли Неман у Ковны, 1-я армия отходит за Вильну и готовится драться, и потому Платову, собрав все силы, идти решительно неприятелю во фланг и в тыл.

Атаманская канцелярия гудела ульем. Сгоряча кое-кто из полковых кинулся седлать. Шутка ли, позавчера война началась, а мы и не знали. Может, он уже на подходе, обошел, отрезал…

Платов мигом всех утихомирил:

— Чего вы сбегались, как худые щенки? Лазарев! Пиши Барклаю! Без своих, пока не подошли, никуда не пойдем. Он и сам про то пишет: «собрать все силы… идти решительно…» Будем ждать. Тут по лесам, по болотам анчибел ногу сломит. Это не пиши… Где мы их потом искать будем?! К Меречу пошлем нарочного одвуконь. Об этом особо пропиши. Нехай глянет, точно ли перешли? А Барклай нехай прикажет, чтоб Багратион мне из Белостока полк Иловайскова вернул. Жду этого приказа до завтрева. Ну, и от себя чего-нибудь, помягче…

К полудню прискакал из 2-й армии с пакетом черный гусар-«александриец» [126] , багратионовский адъютант. Рвавшийся ранее на Варшаву Багратион увидел из переписки с Барклаем, что 1-я армия сдаст Вильну, откуда французам легко будет по большой дороге метнуться вправо, на Минск, и перекрыть всю лесистую и болотистую территорию между 1-й и 2-й армиями. Меж тем на самого князя, судя по донесениям разведки, направлялись превосходные по числу силы наполеоновского братца, короля Вестфалии Жерома. Забыв о Варшаве, искал Багратион выхода в отступлении — опередить французов, занять Минск и, опираясь на него, вести армию на соединение с Барклаем.

«Впрочем, я говорю собственные мои мысли и единственно для того, чтобы вы приняли оные в одном случае к соображению, а в другом, если не имеете особенных повелений, тогда для совместного выполнения», — писал осторожно Багратион Платову.

По мальчишескому легкомыслию, ждал Степка, узнав о начале войны, что Платов соберет полки и выведет их в чистое поле искать и бить неприятеля. Но Платов, разослав людей вычистить Гродно и вывезти все припасы, предупредил Багратиона, что будет отступать на Минск, и еще два дня ждал с полковниками распоряжений от Барклая.

Барклай нажаловался царю, что Багратион сбивает с толку Платова, «который и без того уже мало образован и просвещен», а самому Платову язвительно ответил: «Весьма мудрено давать мне за 300 верст Вашему Высокопревосходительству наставления, которые разрешаются местными обстоятельствами». Мол, бери полк из Белостока без разговоров и наступай. Но следующей эстафетой указал на всякий случай путь отступления, тот же самый, что и Багратион предлагал.

16-го показались с той стороны Немана первые французы, и Платов, спалив мост через реку и отослав Багратиону копию с Барклаева ругательного письма, приказал отступать. Двумя днями позже параллельно Платову потянулся на восток Багратион.

Французы преследовали вяло. Запуганные долгими русскими приготовлениями, они сами ждали внезапного нападения, ночами костров не жгли, вперед двигались ощупкой.

Только выступили донцы — попали под проливной дождь. Два дня хлестало. Крайняя жара сменилась холодом. Дороги и поля затопило. Сотню верст до города Лида с трудом покрыли за три дня. По пути встретил их гонец от самого царя с повелением идти к нему, в Свенцяны, круг давать вокруг Вильны. Платов воспрянул. В Лиде разобрали по полкам из казенных магазинов сапожный товар, сукно, сухари и овес, остальное — муку и сено — за невозможностью увезти предали огню, перекрестились и устремились через леса и болота по царскому зову на Свенцяны.

Багратион, вязнущий с обозами в песках, пенял Платову вслед: «…Ваше превосходительство, кажется, идете слишком скоро. По мнению моему, чтобы соединение ваше с первою армиею было вернее, то должно вам равняться со мною…»

Тяжелый из-за сырости дым пожаров отмечал путь платовских казаков. Простывший Степка, ехавший при Шершневе, надышался горечью до тошноты, до кашля.

Впереди, в литовских лесах и болотах, разъезды неожиданно наткнулись на французов. Обошли-таки черти!.. Первые пленные показали, что это маршал Даву торопится на Вильно и Минск.

Стали пробиваться, забирая правее и правее. Из авангарда доносили, что в лесу тесно, развернуться негде, пробовали в обход, мостили из сосен гати, лошади через стволы спотыкались, ломали ноги, а чуть свернешь — топь… Французы не ждали, сами вперед полезли. Отбились, отскочили, пробовали взять еще правее, но догнало высочайшее повеление — прикрывать движение армии Багратиона. Вернулись.

Багратион сначала подбадривал: вот, мол, сейчас через Неман переправлюсь, и вместе на Минск ударим, — но увяз на переправе надолго, а потом написал, что у неприятеля сил много, и если даже мы разобьем его и прорвемся, то по таким болотам весь обоз потеряем и много лошадей, и соединение с 1-й армией ничего не даст. А потому решил Багратион либо искать к Минску окольные пути, либо идти кружным путем на Бобруйск и Борисов.

2-я армия вернулась на левый берег Немана и песками по неимоверной жаре тронулась на юго-восток, на Несвиж, а Платову «предлагалось» два дня удерживать французов, а под третью ночь идти к переправе и догонять. Но тут оказалось, что генерал Дорохов, уходивший с гусарами и егерями от границы лесами, бьет неприятеля в Воложине, под Минском. Через Платова и записку переслал о том Багратиону. Багратион ухватился за это известие. Велел Платову Дорохова подкреплять, а сам хотел, пока французы на Воложин отвлекутся, проскочить у них под носом в Минск.

Платов же, зная, какая туда дорога, и не веря, что Дорохов долго продержится, на Воложин не пошел, но, имея на город Минск свои виды, послал вперед генерала Кугейникова с бригадой, чтоб брал Дорохова, если встретит, и, не останавливаясь, следовал бы далее. А коль скоро займет Минск, то все имеющиеся в нем обозы, какие бы то ни было, и вагенбург платовского корпуса (ради чего и рвался он сам в этот городишко) выслал бы вперед по дороге для безопасности.