Последний час рыцарей - читать онлайн книгу. Автор: Нанами Шионо cтр.№ 80

Двадцать второго ноября инженер Мартиненго наконец-то вышел из госпиталя и после шестинедельного отсутствия вернулся к сражавшимся. Однако разрушения укреплений Родоса были слишком серьезными, и его возвращение уже не играло большой роли. Раны Антонио тоже затянулись. Вернувшись в бой, он увидел, что враг придвинулся к внешней стене и вел обстрел с новых позиций.

Как в Средиземноморье, так и в Европе зима считалась неподходящим временем для сражений. Хотя в Средиземноморье зимой обычно не было снега, но шел дождь. С другой стороны, весной, летом и осенью было сухо, но возникала опасность эпидемий чумы. Не раз случалось так, что из-за чумы прекращали важную осаду. Но сражаться под дождем было еще хуже, так что войны почти никогда не продолжались с наступлением зимы.

Рыцари возлагали все свои надежды только на это. Придут дожди. С юга и юго-запада будут дуть ветра, а моря станут неспокойными. Так как доставлять боеприпасы из Малой Азии на Родос будет труднее, артиллерийский обстрел утихнет. Турецкая армия пострадает от нехватки провианта. Обеспечить питанием будет нелегко. В конце концов им придется вернуться в Малую Азию до весны, оставив только флот, чтобы удерживать блокаду Во время этой передышки защитники крепости могли бы восстановить фортификационные сооружения и даже получить подкрепление.

Однако двадцативосьмилетний Сулейман был решительно настроен довести это дело до конца. Он, казалось, прекрасно осознавал положение противника. Кроме того, климат на Родосе был на самом деле довольно мягким. Если запастись терпением, то даже грязь, образовавшаяся в результате сильных дождей, в конце концов высохнет. К тому же защитники крепости тоже будут страдать от дождей. Турецкой армии придется прилагать немало усилий, чтобы сделать устойчивыми платформы для пушек, а защитники столкнутся с трудностями при восстановлении крепостных стен. Учитывая урон, нанесенный турками за четыре месяца, с августа по ноябрь, человеческие жертвы среди защитников и разрушение укреплений, командиры султана единогласно поддержали его решение покончить со всем этим раз и навсегда. Таким образом, турецкая армия была настроена продолжать кампанию.

Непрекращающиеся ежедневные атаки заставили рыцарей понять, что турки решили остаться. Ближе к концу ноября в гавань прибыли корабли с рыцарями и наемниками с Коса, Линдоса и из Бодрума. Великому магистру наконец пришлось заставить их вернуться домой. Он больше не мог скрывать приближение краха. Хотя в Европу отправляли по два корабля в месяц с просьбами о помощи, пока в ответ на это были обещаны только два корабля из Неаполя.

Даже во время редких периодов сильных дождей туркам ничто не мешало взрывать мины. После ливней восстанавливать стены было особенно тяжело. Жители Родоса уже не могли делать это самостоятельно; и рыцарям, и наемникам приходилось помогать им, а это лишало их отдыха между сражениями.

Турки, взятые в качестве пленных, сообщили, что количество смертей на их стороне превысило пятьдесят тысяч человек. Защитникам все же удалось сократить число турецких воинов за счет слабых, но нескончаемых струек крови. Осада длилась уже пять месяцев, если считать с июля, когда город перешел к обороне. Четыре месяца прошло с первых залпов. Столь длительная осада, особенно когда в укрепленном городе оставались мирные жители, была таким редким явлением, что никто не мог припомнить других примеров. Еды было припасено впрок на год, поэтому проблема голода еще не стояла. Однако уже не хватало боеприпасов. Кроме того, сказывалась психологическая усталость, особенно когда стало ясно, что турки решили продолжать сражаться зимой. Сила воли населения была словно струна, натянутая до предела и готовая порваться.

Вечером двадцать девятого ноября во время штурма — никто не мог бы сразу сказать, сколько их было за эти месяцы, — в город залетела стрела с письмом из вражеского стана. Это было послание от Сулеймана, адресованное простым жителям Родоса, в котором их призывали сдаться. Если они продолжат оказывать сопротивление, то, когда город падет, их убьют.

Четвертого декабря генуэзец с белым флагом вышел из турецкого лагеря и спустился в ров перед оверньским участком; он обратился с просьбой поговорить с Великим магистром. Глядя вверх на Л’Илль-Адана, который появился на стене, генуэзец сказал, что султан призывает их достойно сдаться, чтобы сохранить жизни горожан. Великий магистр ответил очень кратко:

— Уходи!

Шестого декабря генуэзец появился снова, на этот раз прося разрешения доставить письмо другому генуэзцу по имени Маттео, который был среди осажденных. Солдаты, находившиеся на крепостных стенах, откликнулись на его просьбу, но письмо, отправленное со стрелой, предназначалось не Маттео. Это было адресованное Великому магистру письмо от султана, содержание которого ничем не отличалось от устного обращения двумя днями ранее. Л’Илль-Адан не стал на него отвечать.

Восьмого декабря албанский наемник покинул форт Святого Георгия, который был ближе всего к врагу, и перебежал в турецкий лагерь. Позже он появился у дальнего края рва и крикнул, что у него письмо для Л’Илль-Адана от Сулеймана. На этот раз защитники крепости даже не передали послание. После этого всем, кто находился на стенах или фортах, было запрещено разговаривать с любым представителем вражеского лагеря.

Однако мирные жители испытали потрясение. Пока султан делал попытки договориться с Великим магистром, боевые действия не прекращались. Артиллерийские обстрелы и минные взрывы стали ежедневными. На стенах не прекращались рукопашные схватки.

Гражданское население Родоса можно было разделить на три группы: европейское католическое меньшинство, греческое православное большинство и некоторое количество евреев. Среди католиков были генуэзцы, торговцы из Франции, Испании и Венеции. Хотя, строго говоря, они принадлежали к европейцам, большинство из них относилось к семьям, которые прожили на острове более ста лет и торговали отсюда с Востоком. Они были сильнее связаны с Родосом, чем с родиной. Однако, подобно грекам и евреям, они не разделяли с рыцарями их готовность умереть за остров.

Жители Родоса охотно помогали обороне. В конце концов, рыцари защищали их от мусульман. Теперь, когда эта защита стала сомнительной, необходимость поддерживать иоаннитов отпадала. В те времена способность правителей защитить подданных лежала в основе их взаимоотношений.

К тому же греки и евреи Родоса, казалось, неожиданно вспомнили, что на землях, которые находились во власти необъятной Османской империи, жило огромное количество их собратьев. О султане Сулеймане говорили как о монархе, который всегда держал слово и избегал неразумного насилия. Все это способствовало тому, что родосцы постепенно склонялись к тому, чтобы сдаться. Влиятельные жители города заявили об этом настроении местного населения греческому православному епископу.

Вечером девятого декабря, пока на улице бушевал шторм, во дворце Великого магистра собрался совет. В тот вечер здесь присутствовали не только постоянные члены совета, но и католический архиепископ, греческий православный епископ и два представителя от населения. Одним из них был грек, крупнейший землевладелец на острове. Второй мужчина по имени Милези был родом из Бергамо. Он поселился на Родосе в ранней молодости и на протяжении последних десяти лет служил ордену. Он объезжал в Европе разные поместья, принадлежавшие ордену, и собирал причитавшийся иоаннитам доход. Он продавал награбленное рыцарями-пиратами и оплачивал строительство новых галер; он даже закупал обмундирование и пшеницу. Он знал все об их внутренних делах, и поэтому на его практичность можно было рассчитывать. Возможно, именно из-за его присутствия собрание в тот вечер проходило в приглушенных тонах, хотя можно было ожидать горячих споров.