Последний час рыцарей - читать онлайн книгу. Автор: Нанами Шионо cтр.№ 58

Поднимающееся турецкое государство, чье влияние росло с каждым днем, не сидело сложа руки и предоставив рыцарей на Родосе самим себе. После разгрома Византийской империи в 1453 году султан Мехмед II так стремился к господству в Средиземноморье, что перенес свою столицу в Константинополь и объявил себя преемником византийцев. В 1480 году он отправил на Родос стотысячное войско. Орден Святого Иоанна, возглавляемый Великим магистром Пьером д’Обюссоном, сумел выдержать трехмесячную осаду Армия, в которой было не более шестисот человек, если считать только рыцарей, отразила нашествие частично благодаря эпидемии, разразившейся среди турецких воинов; к тому же отсутствие султана привело к разобщенности его командиров.

Это поражение никак не повлияло на боевой дух турок, для рыцарей-иоаннитов победа оказалась настолько важной, что равную ей по значимости можно отыскать только среди событий трехсотлетней давности в Палестине. Тогда им удалось разбить турок, которых не могли победить ни Византийская империя, ни Венеция — королева моря. Для христианского мира победа на Родосе была великим событием. Страны Западной Европы праздновали его так, словно они снова осознали существование рыцарей. Д’Обюссона удостоили звания кардинала, чего никогда не случалось ни с одним Великим магистром в истории ордена. Само собой разумеется, что значительно выросли суммы пожертвований и количество добровольных помощников.

Однако рыцари ни минуты не сомневались, что турки не успокоятся. Следующие сорок лет они потратили на укрепление защитных сооружений острова. Особенного внимания заслуживает итальянец Фабрицио дель Каретто, который занимал пост Великого магистра с 1513 по 1522 год; при нем изменили конструкцию стен так, чтобы они могли выстоять против пушек, главного орудия войны после падения Константинополя. Будучи родом из Италии, в те времена одной из наиболее развитых стран в области технологий, дель Каретто понимал, что век, когда победа достигалась за счет одной доблести, прошел.

Сорок лет прошли для ордена в условиях относительного затишья только потому, что турки тогда не были особенно заинтересованы в Родосе. Баязид, сын Мехмеда II, укреплял огромную империю, которую его отец создал довольно хаотично. Под командованием Селима, внука Мехмеда, туркам удалось захватить Сирию, Аравию и Египет — все те земли, которые они давно желали заполучить. Эти завоевания закончились в 1517 году и позволили туркам — которые установили власть над Меккой — стать духовными лидерами ислама. Восточное Средиземноморье превратилось в их собственное море, и теперь настало время заняться этим шипом — островом Родос.

Две другие крепости, плавающие в этом «внутреннем» море, Кипр и Крит, находились под властью Венеции, тогда могущественной морской державы. На их фоне Родос казался туркам просто островом, который охранял небольшой отряд. В отличие от венецианских островов, жители которых не занимались пиратством, завоевание Родоса турки могли оправдать стремлением уничтожить грабителей. Их противниками выступали вооруженные монахи, высоко несущие над своими рядами крест. С точки зрения исламского правосудия такая причина выглядела вполне обоснованной. Сулейман, занявший трон султана в 1520 году, принял решение покорить Родос.

Учитывая неясно надвигавшееся противостояние с домом Габсбургов, приобретавшим все большее влияние на Западе, молодой султан, должно быть, осознал, что его империя не может больше терпеть рыцарей, «гнезду христианских випер» не место на острове Родос. Спустя год после вступления на трон Сулейман совершил поход в Венгрию и завоевал Белград. Теперь он был готов заняться Родосом.

Султан Мехмед II не являлся основателем Османской империи в полном смысле этого слова: он не создавал что-то из ничего. Тем не менее его можно считать таковым, потому что он разрушил Византийскую империю и показал турецкому народу путь, которым ему следовало идти. Правлению султана Сулеймана, которого впоследствии стали называть Сулейманом Великолепным, предшествовали годы правления Баязида и Селима; таким образом, строго говоря, он не относился к третьему поколению. Но во всех других смыслах Сулейман был этим знаменитым третьим.

Его прадед, Мехмед II, вступив на трон в девятнадцать лет, убил родных братьев, чтобы предотвратить борьбу за власть. Дед Сулеймана Баязид не последовал примеру отца, и в результате Джем, один из его младших братьев, взбунтовался против него. Хотя Баязиду удалось подавить восстание, ему пришлось пережить неприятные минуты, видя, как Джем спасается бегством на Родос.

Великий магистр ордена Святого Иоанна понял, что турки могли использовать факт удержания ими такого ценного заложника в качестве предлога для нападения. Поэтому он отправил Джема к королю Франции. Папа Александр VI (Родриго Борджиа) взял его под свою опеку, считая, что он может послужить щитом против турок. Таким образом, принц стал вести весьма приятную жизнь в Риме в качестве заложника. Само собой разумеется, что Баязид желал совсем другого. Султан отправил папе письмо следующего содержания: «Султан Османской империи, чьи думы полны печали из-за тяжелого положения его брата, находящегося в заложниках, и который считает, что освобождение его от бесконечных дней, проведенных в страданиях, является желанием его собственной плоти и крови, принял решение освободить Джема от страданий этого мира и отправить его в мир иной, несомненно, позволит его душе обрести покой. Мы готовы предложить Вашему Святейшеству 300 тысяч дукатов в знак нашей благодарности в обмен на оказание ранее упомянутой любезности».

Это огромное вознаграждение, практически равнявшееся всему состоянию семьи Медичи, должно быть, показалось Борджиа, который славился расточительностью, весьма соблазнительным. В то же время он хорошо разбирался в политике и знал, что чем дольше удерживают заложника в живых, тем большую цену он приобретает. Поэтому турецкому принцу в изгнании удалось избежать смертельной дозы «яда Борджиа». Однако через несколько лет его заставили сопровождать французского короля, захватившего Италию; по дороге в Неаполь он подхватил малярию и умер.

Возможно, желая избежать повторения такого скандала, следующий султан, Селим, вступив на трон, приказал немедленно убить двух младших братьев вместе с их женами, любовницами и детьми — всего семнадцать человек. У Селима было несколько дочерей, но один сын. Поэтому Сулейману удалось занять трон, не запятнав его кровью.

Сулейман хотел, чтобы с того момента, как он вступил на трон в двадцать пять лет, его знали как человека закона и справедливого правителя. Он получал удовольствие, демонстрируя эти качества при каждом удобном случае. Возможно, он был решительно настроен завоевать Родос, но посылать армию без предупреждения не входило в его планы. В 1521 году он отправил личное письмо Филиппу Вилье де Л’Илль-Адану, который только что сменил на посту Великого магистра Фабрицио дель Каретто.

Сулейман был, несомненно, лучше образован, чем, скажем, Карл из дома Габсбургов, и из-под его пера вышло письмо, прекрасно написанное на латыни. В нем упоминались победы турецких войск и рассказывалось, как они завоевывали прекрасные, сильно укрепленные города и как они убивали жителей и превращали выживших в рабов. В конце письма он обращался к Великому магистру ордена Святого Иоанна, который столько лет прожил с ним по соседству, предлагая присоединиться к нему в праздновании этих побед.