Южная Африка. Прогулки на краю света - читать онлайн книгу. Автор: Генри Воллам Мортон cтр.№ 33

Распрощавшись со старым фермером, я поехал дальше. Впереди меня ожидала встреча с Тулбахом — городом, который во всех туристических справочниках превозносится как «несравненный город королевы Анны на юге Африки».

Должен сказать, что Тулбах меня разочаровал. Не исключено, конечно, что многочисленные восторженные отзывы заранее настроили меня на слишком требовательный лад. Я ожидал, что передо мной откроется немыслимое архитектурное совершенство, а вместо того увидел обычный старинный городок, каких немало на Капе. В тени разросшихся деревьев прятались маленькие белые домики. Конечно же, они несли на себе печать очарования и достоинства семнадцатого века — как, собственно, и все постройки той эпохи. Но не более того. Один из местных жителей с гордостью продемонстрировал мне два главных сокровища Тулбаха — расположенный в нескольких милях от города Дростди и старую церковь, которая ныне превращена в музей. Завершив экскурсию, он с трогательным простодушием поинтересовался: «А у вас в Европе есть такие старые здания?» Я попытался описать ему наши Винчестер и Оксфорд — он вроде бы слушал и даже время от времени вставлял замечания типа «Поди ж ты!» или «Поразительно!» Однако очень скоро я умолк, осознав, как это непросто — объяснить жителю Южной Африки (особенно после того, как он хвастался перед вами музейной коллекцией предметов середины девятнадцатого века), что три столетия в Европе вообще не считаются за возраст.

Помимо архитектуры, Тулбах знаменит своими великолепными винами, а также весенними выставками цветов. Меня предупреждали: если моя поездка на Кап совпадет по времени с Тулбахской выставкой, то я ни в коем случае не должен пропустить это событие.

Дорога теперь проходила по совершенно плоской равнине. В одном месте я остановился, залюбовавшись вроде бы незатейливым, но таким прелестным капским пейзажем. В стороне от дороги стояла маленькая беленая хижина с соломенной крышей, она выделялась светлым пятном на фоне голубой горы. А перед домом по поляне с высохшей травой мирно разгуливали овцы, телята, поросята, индейки, куры и несколько страусов. Да уж, подумал я, с таким хозяйством фермерской жене скучать не приходится! Мне всегда казалось, что страусы отличаются капризным характером, однако, судя по всему, к здешним обитателям тощей поляны это не относилось. Они прекрасно уживались с остальными животными и выглядели совершенно ручными. Я где-то читал, что страусиное яйцо по своему объему и питательности заменяет два десятка куриных. Там же сообщалось, что омлет из страусиных яиц обладает непревзойденным вкусом. Ну и последний полезный факт, врезавшийся в мою память: чтобы сварить такое яйцо вкрутую, понадобится целый час!

Дорога привела меня в маленький городок с названием Пикетберг. Некогда здесь проходила граница белых владений в Западном Капе. Симон ван дер Стел рассказывает в своем «Дневнике», откуда возникло такое название. Оказывается, во время пограничной войны с одним из готтентотских племен здесь был установлен сторожевой дозор, или пикет. От него-то город и получил свое имя.

Если раньше мне казалось, что в Дракенштейнской долине и Цересе было жарко, то теперь я понял: та жара не шла ни в какое сравнение с беспощадным, иссушающим зноем Пикетберга. Я и поныне уверен, что это самое жаркое место в Южной Африке.

Представьте себе: в воздухе не ощущается ни малейшего ветерка, деревья практически отсутствуют, а посему укрыться от солнца негде. Оно беспрепятственно изливает свой жар на каменную мостовую и раскаленные кирпичные стены. Над землей колышется дурнотное марево. В этом городе чувствуешь себя, как на операционном столе: все четко очерчено, беспощадно освещено и твердое на ощупь. Тут я припомнил, что где-то здесь неподалеку проживает мистер Версфельд, с которым мне настоятельно рекомендовали познакомиться. Я заглянул в маленькую гостиницу, чтобы навести справки о нем. Когда глаза мои привыкли к полумраку затененной комнаты, я разглядел несколько человек, которые потягивали ледяное пиво из запотевших кружек. Они выглядели, как путешественники, решившие переждать самые жаркие часы в относительной прохладе гостиничного холла. Вряд ли они могли быть мне чем-то полезными. Зато чернокожий парнишка, исполнявший в отеле роль подсобного рабочего, сразу же понял, о ком я говорю. Он отвел меня на задний двор гостиницы и неопределенно ткнул пальцем в сторону ближайшей горы.

— Вон там, — лаконично сообщил он.

— А высоко ли надо подниматься? — спросил я.

— До самого верха.

Подъем на вершину горы, да еще в такую жару, представлялся мне весьма трудоемким делом. Поэтому я решил сначала вернуться в гостиницу и немного передохнуть. Тем более что время близилось к обеду. В полутемном зале уже сидели два десятка человек. Все они внимательно изучали меню, в котором числились: суп, жареный цыпленок, отдельно жареная баранина и свинина, а на десерт — пропитанный вином и залитый взбитыми сливками бисквит. На мой взгляд, та несгибаемая стойкость, которую южноафриканцы — несмотря на жуткое пекло — проявляют за столом, заслуживает всяческого уважения. Я с интересом следил за мужчиной, который сидел за соседним столом. Вот он вооружился ножом и вилкой и накинулся на дымящееся жаркое. Через десять минут с бараниной было покончено. Когда мужчина вскинул голову над опустевшим блюдом и шумно перевел дух, я было решил: все, спекся парень! И тут же понял, что сильно его недооценил. Ибо к столику бесшумно скользнул чернокожий гарсон с огромным блюдом жареной свинины в руках. Затаив дыхание, я ждал развития событий. И что же? Мой сосед — этот чемпион по уничтожению жаркого — лишь покрепче сжал свое оружие и ринулся на нового врага. Я просидел за столом достаточно долго, чтобы убедиться: десерт постигла та же печальная судьба — с ним расправились еще быстрее, чем со свининой. После этого я тихонько покинул обеденный зал и вышел на залитую солнцем улицу. Я все никак не мог решить для себя: стоит ли подниматься в гору и пытаться отыскать мистера Версфельда, руководствуясь весьма туманными указаниями чернокожего мальчика.

Те, кому доводилось путешествовать в отдаленных областях Шотландии и Ирландии, легко поймут мои колебания. Знаете, как обычно бывает?

— Отправляйтесь в ту сторону, — говорят вам. — Как доберетесь — спросите. Там любой подскажет, где живет мистер Такой-то.

И вы двигаетесь в указанном направлении, наивно надеясь, что вам укажут на конкретный дом (лучше бы на центральной улице). А вместо того слышите:

— Мистер Такой-то? А он живет вон за той горой…

Или как вариант:

— Вон на тех холмах…

И что остается делать, особенно после того, как вы уже полдня прошагали под дождем? Разве только собрать остатки мужества и идти до конца. А с другой стороны, рассуждал я, наверху все-таки попрохладнее. Сидеть в городе в такую жару — это верный способ получить солнечный удар с дальнейшей перспективой превращения в бильтонг. Все, решено! Попытаюсь одолеть Версфельдпасс.

Первая часть подъема оказалась сравнительно несложной. Когда я остановился обозреть пейзаж, то увидел под собой все те же бесконечные поля, убегавшие к горам вокруг Олифантс-ривер. Ощущение было такое, будто смотришь на землю в окошко аэроплана, летящего на высоте две тысячи футов. Вслед за тем дорога пошла круто вверх, в воздухе повеяло прохладой. Теперь меня со всех сторон окружали куполообразные вершины. Ого, думал я, а перевал-то показывает характер! Но я тоже не намеревался сдаваться — упорно крутил руль, стараясь не потерять тропинку, петлявшую между скал. Я преодолел таким образом около трех миль и нигде не заметил признаков человеческого жилья. Где-то на середине пути я наткнулся на большое стадо коз — около сотни черно-рыжих животных паслось на склоне пологого холма. Мое появление застало коз врасплох. Несколько мгновений они стояли неподвижно, а затем бросились наутек, ловко перепрыгивая с одной скалы на другую. В воздухе ощущался какой-то терпкий запах. Он напоминал аромат тимьяна, но был гораздо резче и сильнее. Принюхавшись, я узнал баку — лечебное растение, по виду смахивающее на вереск. Я не поленился собрать небольшой букетик, который потом долго валялся у меня на заднем сиденьи автомобиля. Он стал для меня символом Южной Африки. Я знаю: впредь всякий раз, как мне случится увидеть пучок полевых трав, я непременно вспомню этот летний день, проведенный в горах Капа.