От Иерусалима до Рима. По следам святого Павла - читать онлайн книгу. Автор: Генри Воллам Мортон cтр.№ 83

В этом месте послания мы ощущаем некую нотку усталости. Ну, что ж, Павел уже немолод. За спиной у него долгие годы физических и моральных трудностей, и сейчас, вынужденный переносить тяготы заключения, он мечтает об отдыхе.

«Ибо знаю, что это послужит мне во спасение… при уверенности и надежде моей, что я ни в чем посрамлен не буду, но при всяком дерзновении, и ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью! Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать. Влечет меня и то, и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас. И я верно знаю, что останусь и пребуду со всеми вами для вашего успеха и радости в вере, дабы похвала ваша во Христе Иисусе умножилась чрез меня, при моем вторичном к вам пришествии.

Только живите достойно благовествования Христова, чтобы мне, приду ли я и увижу вас, или не приду, слышать о вас, что вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру евангельскую. И не страшитесь ни в чем противников; это для них есть предзнаменование погибели, а для вас — спасения. И сие от Бога; потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него. Таким же подвигом, какой вы видели во мне и ныне слышите о мне».

Далее Павел сообщал, что Тимофей, его возлюбленный товарищ, находится рядом с ним, и напоминал, что тот «как сын отцу, служил мне в благовествовании». Павел выражал надежду, что скоро — как только разрешится судебное дело — сумеет послать Тимофея в Филиппы, чтобы получить через него известия о тамошней христианской церкви, и добавлял: «ибо я уверен в Господе, что и сам скоро приду (к вам)».

Теплота, с которой Павел относился к филиппийцам, освещала последние главы его послания. Вслушайтесь, какими словами он называл свою паству — «радость и венец мой»! Он давал советы, которые с неослабевающей силой звучат сквозь столетия.

«Наконец, братия (мои), что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте. Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, — и Бог мира будет с вами».

Апостол завершил свое послание благодарностью за ту материальную поддержку, которую филиппийская церковь ему оказала. Кстати, эта часть письма характеризует самого святого.

«Я весьма возрадовался в Господе, что вы уже вновь начали заботиться о мне; вы и прежде заботились, но вам не благоприятствовали обстоятельства. Говорю это не потому, что нуждаюсь; ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть: умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть в изобилии и в недостатке; все могу в укрепляющем меня (Иисусе) Христе. Впрочем вы хорошо поступили, принявши участие в моей скорби.

Вы знаете, Филиппийцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. Говорю это не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу. Я получил все и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу…»

Так — с достоинством, благодарностью, любовью и христианской премудростью — обращался Павел из темницы к первой в Европе и, возможно, самой его любимой христианской общине.

Я бросил прощальный взор на развалины, притаившиеся в тени холма. Многие поколения людей рождались и умирали на этой земле. Они исчезали, не оставив после себя никакого следа на равнине, где некогда стояла римская колония Филиппы. Но слова, обращенные Павлом к этому городу, сохранились и остались такими же живыми и теплыми, какими были почти две тысячи лет назад — в те времена, когда по Виа Эгнатиа шли путники и катились подводы, а на улицах Филипп — ныне холодных и безжизненных — звучали голоса жителей…

Я прибыл на конечную станцию в Драме с тем, чтобы продолжить свой путь по Греции. Мне казалось, что этот пыльный македонский городок стоит на краю света. На вокзале я увидел нескольких солдат, возвращавшихся из отпуска — они сидели в станционном кафе и вяло отмахивались от маленького армянина, безуспешно пытавшегося продать им ковер.

Мне предстояло два часа прождать поезда на Салоники. Поэтому я уселся рядом с солдатами, пил одну за другой чашки турецкого кофе и поглощал турецкий рахат-лукум. Вначале меня донимал местный деревенский дурачок — молодой парень, у которого волосы росли прямо изо лба: он незаметно подкрадывался ко мне, трогал за руку и разражался беззвучным смехом. Однако к концу второго часа я начал к нему привыкать.

Постепенно окружающие горы меняли цвет. Над ними вздымались клубы пыли, будто бы из-под копыт приближавшегося всадника, и вот наконец на перроне показался длинный, забрызганный грязью поезд.

7

Салоники находятся всего в семидесяти милях от Филипп, если двигаться по прямой. Святому Павлу понадобилось три дня, чтобы преодолеть это расстояние. Шел он по Виа Эгнатиа и по дороге миновал Амфиполис и Аполлонию — два города, которые исчезли с современной карты. Нашему поезду приходилось пробираться меж горами к западу от Драм, и в результате мы проделали примерно сто пятьдесят миль, прежде чем добрались до Салоник. Железнодорожное полотно прокладывали по горным долинам. Рельсы изгибались и петляли, двигаясь в обход горного массива Бешик-Даг, на чьих вершинах до середины лета лежат снежные шапки. Из-за забавного сходства этого массива с горкой риса на блюде местные жители прозвали его Пилаф-тепе, то есть «блюдо плова».

На протяжении многих миль мы ехали по долине Струмы, вдоль Болгарских гор. А возле озера Дойран оказались в непосредственной близости от югославской границы. Рубеж между двумя странами проходит по озеру и делит последнее на две части — македонскую и югославскую. Более двух лет наши войска занимали позицию в районе Дойранского сектора и все это время вынуждены были сражаться в тяжелейших условиях на пределе возможностей [33] . С тех пор на этих безлюдных склонах осталось множество военных кладбищ.

В Салониках мне неожиданно повезло: в отеле я получил номер с ванной — после долгого путешествия по провинциальным городкам это воспринималось как верх роскоши. Помимо того, в комнате был маленький балкончик, откуда открывался вид на городской порт. Сквозь переплетения телеграфных проводов я мог разглядеть стоявшие на якоре корабли.

Очарование гостиницы еще более усиливалось тем фактом, что из кранов практически всегда текла вода, а на звяканье колокольчика, как правило, появлялась прислуга. К тому же я обнаружил несомненную связь между выключателем на стене и светом в номере, а также между жалюзи и приделанным к ним шнуром. В общем, условия меня вполне устраивали.

В результате утренней прогулки по городу я пришел к выводу, что, очевидно, в древности Салоники производили очень приятное впечатление. Город был построен на склоне холма, возвышавшегося на берегу голубого залива. Со всех сторон его окружали горы, а далеко на юге из моря вздымалась заснеженная вершина фессалийского Олимпа. Современные Салоники — довольно убогое смешение двух городов. В низине, у подножия холма, раскинулся новый город, построенный по европейским стандартам. К несчастью, значительная его часть уничтожена во время большого пожара, случившегося в 1917 году. Старый город, как и прежде, располагается на склоне холма и потому благополучно пережил пожар 1917 года. Сегодня он выглядит как беспорядочное и живописное скопление домов, укрывшихся за мощными крепостными стенами. Стены эти — еще византийской постройки, снабжены воротами и квадратными сторожевыми башнями. Наиболее заметной достопримечательностью нового города является Арка Галерия, украшающая главный проспект Салоник (кстати сказать, улица эта проложена поверх Виа Эгнатиа и повторяет ее очертания). Также в городе сохранилось несколько византийских церквей, чья архитектура и уникальные мозаичные полотна представляют немалый интерес для студентов, специализирующихся на данном историческом периоде.