Рим должен пасть - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров, Алексей Живой cтр.№ 75

И когда гонец и дочь Марцелла встретились почти у самых ворот, она, увидев легионера, остановила его, повелительным жестом вскинув руку. Федор повиновался, осадив взмыленного коня.

— Куда ты спешишь, солдат? — поинтересовалась дочь сенатора. — К моему отцу?

— Везу сообщение военному трибуну Памплонию, госпожа, — ответил Чайка, не спешиваясь.

— Он должен уехать? — догадалась девушка.

Федор промолчал, но в ответе она и не нуждалась. По всей видимости, Юлия даже обрадовалась. «Интересная у них будет семейная жизнь, — промелькнуло в голове опциона, — чистый расчет. А может, стерпится-слюбится?» Но интуиция подсказывала ему, что эта девушка не из утаивающих свои чувства. И вряд ли станет мириться с обстоятельствами.

Дочь сенатора, преградившая ему путь, всмотрелась пристальнее и вдруг сказала:

— А я помню тебя, солдат. Ты Чайка-аа! Самый высокий легионер Памплония. Ты не римлянин.

— Я из Калабрии, госпожа, — соврал Федор.

— Я бывала в Калабрии, там нет похожих на тебя, — продолжала гнуть свою линию Юлия.

Разговор затягивался, и Федор решил спешиться, чтобы не проявлять неуважения. Он спрыгнул на землю и взял лошадь под уздцы, бросив косой взгляд на служанок, остановившихся в десяти шагах от них и словно застывших перед невидимой магической линией. Но уши, скорее всего, они навострили. «Надо проявить осторожность, — подумал опцион, — а то донесут сенатору о нашем разговоре. Еще понакрутит невесть что, и придется заканчивать службу в гладиаторах».

— Моя мать из Калабрии, — осторожно сказал Федор, щурясь от солнечного зайчика, пробившегося сквозь листву, — но я не знаю, кто отец. Она не говорила.

Заинтригованная Юлия снова вперила в него проницательный взгляд, придумывая новый вопрос. Она была умна не по годам и сердцем чуяла несоответствие, оставленное без внимания военным начальством. Похоже, ей не терпелось вывести этого легионера на чистую воду.

«Хороша, чертовка, — думал Федор, невольно разглядывая дочь Марцелла, — но пора бы и в дом, а то Памплоний меня не поймет».

Однако, Юлия не торопилась. Видимо, дочь сенатора решила развлечь себя разговором с новым человеком, пусть и солдатом. И привыкла всегда доводить начатое до логического конца.

— Кем ты был до армии? — спросила девушка, глядя ему прямо в глаза.

— Рыбаком, госпожа, — схитрил Федор, едва не покраснев, чего с ним отродясь не случалось даже в прошлой жизни.

Юлия прищурилась. Ее девичья грудь стала вздыматься чаще.

— Для рыбака ты слишком долго размышляешь над каждым словом, — заявила дочь сенатора, закончив свои наблюдения и тряхнув локонами. — Но мне не верится, что ты тугодум. Твоя латынь оставляет желать лучшего. Ты не похож на калабрийца и ты не рыбак. Ты что-то скрываешь, Чайка-аа?

У Федора пропал дар речи. Вот это выводы. Прямо в цель. Дочь Марцелла рассуждала, словно прожженный контрразведчик. Правда, несмотря на молодые годы, Федор тоже неплохо разбирался в женщинах и верил в интуицию. Юлия скорее угадала его тайну, повинуясь своим подсознательным чувством, чем сопоставила факты. «И откуда такое внимание? — расстроился Федор. — Неужели из праздного любопытства? А может, Квинт все-таки прав? Но не признаваться же в том, что я из далекого будущего».

— Нет, госпожа, — ответил опцион, придерживая норовившую взбрыкнуть лошадь, — я настоящий рыбак. Просто я попал в шторм, тонул и почти потерял память.

Он думал, что Юлия рассмеется, услышав этот незамысловатый рассказ о его злоключениях. Но вместо этого в глазах девушки отразился сначала испуг, а потом жалость. На секунду ему даже показалось, что Юлия сочувствует ему, как простому рыбаку.

— Ты чуть не утонул в море? — спросила она, еще пристальнее вглядываясь в его лицо. — Наверное, это страшно, когда почти расстаешься с жизнью?

— Страшно, — согласился Федор, пытаясь завершить разговор, грозящий завести неизвестно куда, — Но я выжил. И теперь я солдат. Госпожа, разреши мне исполнить свой долг.

— Ах, да, великолепный Памплоний, — она вернулась в реальность, как показалось Федору, с некоторым сожалением. — Ступай, Чайка-аа, передай свое сообщение.

И направилась по дороге к дому. А Федор вскочил на коня и, по широкой дуге объехав дочь хозяина, оказался во дворе виллы. Уведомив слуг, среди которых было несколько чернокожих эфиопов, живописно смотревшихся в белых туниках, что он ищет гостя сенатора, Памплония, опцион остался у крыльца в ожидании. Коня подоспевшему конюху он не отдал, мало ли что решит военный трибун.

Марк Акций Памплоний показался на крыльце нескоро, прочитал свиток и приказал Федору переночевать в уже знакомом ему домике, с тем, чтобы наутро вместе отправиться в Остию.

По лицу военного трибуна при прощании с прекрасной Юлией легко читалось, что он остался недоволен первой встречей со своей прекрасной невестой, хотя это старательно скрывалось. Да и невеста весьма холодно обошлась с будущим мужем. Но, похоже, чувства предназначенных друг другу молодых — не главное для знатных римлян. Своего Памплоний добился. Марк Клавдий Марцелл его принял вполне радушно и подтвердил все договоренности. А потому, простясь со столичным сенатором, военный трибун с легкостью вскочил на коня. Федор бросил последний взгляд на Юлию, стоявшую рядом с отцом, и поскакал вслед за своим командиром.

Через четыре дня флот прибыл в Геную, лигурийский торговый город, как оказалось, всего пару лет назад захваченный римлянами и превращенный теперь в одну из морских крепостей великой нации. Однако Памплоний решил не ограничиваться морским патрулированием вполне безопасных берегов, отправив в дозор десяток триер, а приказал готовиться к выгрузке на берег. Предстояла сухопутная операция.

— Солдаты Тарента! — начал свою речь Памплоний перед выстроившимися в гавани морскими пехотинцами. — Вы отлично показали себя в первом бою с луканами, но теперь вас ждет новый враг — галлы, не жалеющие жить с нами в мире. Это сильный противник, но и вы уже не просто новобранцы. Наш долг помочь первому легиону усмирить этих животных.

Услышав об этом, Федор в очередной раз поймал себя на мысли, что в этой стране почему-то очень многие не желали жить в покое, просто подчиняясь римскому порядку. Видимо, что-то их не устраивало в таком образе жизни. И посещение столицы только усилило сомнения опциона в правильности сделанного им выбора. Правда, если разобраться, особого выбора у него не существовало изначально. Так сложилось. А осознанные действия в этой новой реальности, кажется, только начинались. Рим не собирался прощать тех, кто не принимал установленный им порядок. Строить отношения здесь предписывалось только по-римски. А галлы этого не хотели. Они привыкли жить по-своему.

Высадившись в Генуе, морпехи Тарента еще несколько дней шли форсированным маршем сквозь горы в глубь галльских земель, пока без особых происшествий не достигли верховий реки По, где им полагалось соединиться с силами первого легиона союзников. К сожалению Via Flaminia — та знаменитая мощеная Фламиниева дорога, недавно связавшая Рим и часть заселенного галлами Адриатического побережья — проходила по Этрурии и Умбрии значительно правее пути морпехов. А в окрестностях Генуи и дальше, особенно в горах, дорог практически не существовало. И то, что называлось дорогами тянуло не больше, чем на горные тропы. Так что Федор снова вспомнил марш-броски с полной выкладкой из прошлой жизни.