История куртизанок - читать онлайн книгу. Автор: Эдвин Эбботт cтр.№ 68

Связь Родриго с Джулией ничем не напоминала его стабильные и уравновешенные отношения с Ваноццей, продолжавшиеся двадцать пять лет. Несмотря на очевидную привязанность юной любовницы к домашнему очагу — Джулия была близкой подругой его дочери Лукреции, причем и та, и другая постоянно находились под бдительным контролем Адрианы, — Родриго часто мучили острые приступы ревности. Славным раздражителем в данном случае выступал муж Джулии — очарованный ее обаянием Орсино, которого она отказалась оставить.

Вместе с тем Родриго вел профессиональную публичную жизнь, а кроме того, он был тем кардиналом, который с нетерпением ждал смерти находившегося у власти папы. Днем он усердно работал, демонстрируя показное благочестие, и энергично уговаривал других кардиналов голосовать за него, когда придет время. А свободное ночное время проводил у любовницы.

Двадцать пятого июля 1492 г. скончался Иннокентий VIII — первый папа, открыто признавший своих детей. Семнадцать дней спустя, в ночь с 11 на 12 августа, совет кардиналов избрал его преемника. Когда закончился подсчет голосов, Родриго Борджиа взволнованно воскликнул: «Я стал папой! Я — папа!» Так Джулия Фарнезе превратилась в любовницу папы римского Александра VI.

Как и его предшественник, не соблюдавший обет безбрачия, Александр открыто включил в свою свиту Джулию — остряки прозвали ее «невестой Христовой», — а Ваноццу признал матерью своих детей. Одним из первых указов в качестве понтифика Родриго назначил кардиналом брата Джулии, Алессандро, в связи с чем молодой человек — будущий папа Павел III — получил прозвище «кардинал под каблуком». Год спустя Джулия родила Лауру, свое единственное дитя, которое Родриго с радостью признал. А когда тринадцатилетняя Лукреция выходила замуж в Ватикане, Джулия была на свадьбе почетной гостьей. Ваноцца же, мать невесты, скорее всего, вообще не получала приглашения на церемонию.

Несмотря на ее веселый нрав и восторг, испытываемый ею на балах и других празднествах, Джулия могла быть и строптивой, причем ее характер проявился, в частности, в том, что она отказывалась игнорировать своего мужа. Когда она навещала его в Бассенелло, Родриго сходил с ума от ревности. Пробыв на папском престоле два года, он написал своей «неблагодарной и вероломной Джулии» полное горечи письмо. Он обвинял ее в том, что «душа ее полна зла», которое побудило Джулию нарушить данную ею «торжественную клятву не встречаться с Орсино… [и] не отдаваться снова этому жеребцу». Возвращайся ко мне немедленно, приказывал он ей, «под страхом отлучения от церкви и вечных мук» {151}.

Чтобы отвратить гнев Родриго, Орсино отослал Джулию со своей матерью назад в Рим. Но им сильно не повезло: в пути их захватили враждебные французские солдаты, предводитель которых уведомил Родриго о том, что, если он захочет снова увидеть Джулию, ему придется заплатить выкуп. Родриго был совершенно подавлен. Выкуп он заплатил, а потом ждал молодую любовницу у городских ворот. Она приехала в сопровождении четырехсот французов, глумившихся над вооруженным до зубов престарелым папой, забравшим домой выкупленную из плена красивую блондинку.

Тот факт, что папа угрожал любовнице церковными карами за визит к собственному мужу, кажется просто нелепым, хотя такие прецеденты бывали: на протяжении веков служители церкви не раз запугивали любовниц такими ужасающими и одновременно лицемерными наказаниями. Отчаянная потребность Родриго в обладании Джулией перевесила его рассудительность и гордость. Возможно, его яростные обвинения Джулии в том, что она тайно наведывалась в Бассенелло, имели под собой основания. Римляне, как всегда в таких случаях, перешептывались о том, что родной отец Лауры — не кто иной, как ее законный батюшка Орсино Орсини.

Как-то ночью в 1497 г. Джованни, сын Родриго и Ваноццы, исчез после ужина в доме матери. На следующий день его тело со связанными руками и перерезанным горлом выловили в Тибре. Убийцу, которым, возможно, был муж-рогоносец, не нашли. И Ваноцца, и Джулия пытались успокоить Родриго, но он был безутешен и убежден в том, что смерть его любимого сына стала карой Господней за его собственные прегрешения. Он дал обет исправиться. Но когда горе понемногу притупилось, Родриго Борджиа вновь вернулся к прежнему образу жизни.

Однажды в 1503 г., после ужина, папа, которому тогда уже исполнилось семьдесят два года, заболел «римской болезнью» — по всей видимости, холерой. Он мучился двенадцать дней, симптомы болезни усиливались, сильно менялось лицо, которое он скрывал под капюшоном. Восемнадцатого августа после соборования он скончался. Римляне к тому времени поносили его и оскорбляли за то, что он позорил и порочил папство ради упрочения власти своей семьи, и на его похоронах было совсем мало народа. Свидетель так описал кончину некогда могущественного папы: тело его почернело, нос и язык распухли, причем язык вывалился изо рта. Когда оказалось, что гроб слишком короткий и узкий, плотники просто закатали труп Александра VI в старый ковер, а потом затолкали останки папы в гроб.

Джулия оправилась быстро. Она вернулась в Бассенелло и спустя два года устроила свадьбу совсем еще молоденькой дочери Лауры с племянником злейшего врага Родриго, который 1 ноября 1503 г. взошел на престол Святого Петра под именем папы Юлия II. В бытность любовницей самого могущественного человека в Риме Джулия поняла, насколько важно иметь нужные связи.

Ваноцца после смерти Родриго Борджиа жила долго и совсем не плохо. В 1518 г. в возрасте семидесяти шести лет она отошла в мир иной прославившей свое имя благочестивыми делами уважаемой и набожной престарелой дамой, перед тем завещав церкви целое состояние, составленное ею на сделках с недвижимостью.

Феодора и Марозия Теофилакт выбирали мягких и податливых мужчин, превращали их в послушных ставленников-пап и основывали свои династии. Они бы никогда не избрали блистательного и коварного Родриго Борджиа, человека, который предотвратил войну между Испанией и Португалией, двумя великими державами, проведя посреди Атлантического океана линию и передав все, что находилось к западу от нее, Испании, а то, что лежало восточнее, — Португалии; который рисковал навлечь на себя гнев собратьев-католиков, отказавшись преследовать евреев; и который сформулировал положение о том, что коренные жители Америки ни в чем не уступают другим людям и что они вполне способны самостоятельно решать, принимать им христианскую веру или нет. В отличие от деятельных женщин из рода Теофилакт, Ваноцца и Джулия сами стали «созданиями» исключительного мужчины, который любил каждую из них, но при этом сознательно их использовал ради усиления династии Борджиа.

Не принимая в расчет периодов церковного раскола, в каждый данный момент времени существовал только один папа, но на протяжении столетий на ниве пастырства трудились миллионы простых священников. В отличие от папских фавориток, Феодоры и Марозии, Ваноццы и Джулии, их сожительницы не могли рассчитывать ни на богатства, ни на привилегии. Вместо этого им грозили суровыми карами законы, их также ждали общественное порицание и другие тяжелые лишения, которые сопровождали жизнь со священниками, с трудом позволявшую сводить концы с концами.