Чеслав. Ловец тени - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Тарасов cтр.№ 17

Чеслав постарался опередить пробуждение остальной части соплеменников, дабы избежать ранней встречи с ни­ми и долгих расспросов о поездке на хутор Молчана. Еще вчера, прибыв в городище почти к ночи, молодой охот­ник поспешил к главе рода дядьке Сбыславу и рассказал ему о сожженном хуторе Молчана, а также о найденных останках чужака. И слух о том, надо полагать, уже накрыл все городище. Нынче же Чеслав не хотел попусту моло­тить языком, пересказывая увиденное в своем походе на дальний хутор. Пусть лучше Кудряш живописует о том. У самого же Чеслава были дела поважнее.

Выбравшись за ворота селения, парень украдкой огля­делся по сторонам, не видят ли его чьи-то любопытные очи, а убедившись, что нет, заторопился в сторону леса. Он шел, все дальше и дальше удаляясь от людского при­станища. Еле приметная тропа ловко таилась, скрывалась среди травы. Если кто об этой тропке не ведал, то никог­да бы и не подумал, что ей привычна людская нога, разве что лапа или копыто звериное. Но люди все же ходили по ней. Редко, но ходили.

А вела та тропа к старухе Маре.

Ходить же к ней строго-настрого запрещено было лю­ду всего племени. И запрет тот суровый был наложен вер­ховным волхвом Колобором. Однако люд, кто посмелее и у кого большая надобность была, ходил. Опасались гне­ва сурового жреца и Великих, но ходили.

Мара была когда-то давно изгнана из их городища, да так давно, что кроме ее самой никто, наверное, и не пом­нит — за что.

О причинах слухи ходили разные. А она хоть и помни­ла, но никогда о том никому не говорила. И жила теперь эта древняя старуха в лесу за болотом в каменной пещере одна. И был у Мары дар знахарства. Знала она про боляч­ки людские и звериные многое, да про снадобья, коренья и травы лесные, пользующие их, еще больше. Судачили в селении, что позналась она с духом леса, и именно он поведал ей свои премудрости и тайны. Однако что толь­ко люд не болтает!

Тропа обогнула болото, на котором вовсю расходились лягушки, будто стараясь перекричать одна другую, и юрк­нула в сторону колючих кустарников. Чеславу не надо было выискивать и высматривать, куда ступить по мало­приметной дорожке. Своевольный парень еще с малолет­ства не раз хаживал по ней повидать старую отшельни­цу. Было у него дело к ней и сейчас.

Преодолев заросли и попетляв тропой еще какое-то время среди деревьев, Чеслав вышел к небольшой по­ляне, покрытой буйной травой и цветами, — сразу ви­дать, тоже малохоженой. С противоположной стороны той поляны высились небольшие скалы, поросшие ку­старником, тщедушными деревьями и мхом, а в них таи­лась едва приметная расщелина. Там в пещере и обитала изгнанная старуха.

Он пересек поляну и вошел в каменное обиталище — небольшую, но просторную пещеру, в стенах которой бы­ло еще несколько ниш. Чеславу не надо было напрягать глаза, чтобы осмотреться. Вверху, в каменном своде, освещая жилище дневным светом, зияла неровными краями сквозная дыра. Мара говорила, что это Великий Пе­рун Сварожич в гневе из-за того, что споткнулся как-то о скалистую твердь, метнул молнию и пробил в камне брешь.

С последнего прихода Чеслава сюда ничего не измени­лось. Под стенами пещеры все так же лежали колоды, на которых располагались многочисленные ступки, плошки и горшки всякой величины со снадобьями и зельями. И как прежде неисчислимое множество разнотравья да кореньев наполняло каменную избу ароматами леса: сладкими, горькими, пряными, а порой и зловонными — у каждого свой нрав. И даже костер в очаге посреди жи­лища все так же весело отплясывал огненную пляску. Не было в пещере только хозяйки.

— Что, Чеславушка, о старухе вспомнил? — послыша­лось за его спиной.

Да так неожиданно, что гость вздрогнул.

Да, умела старая появляться внезапно, как бы и ниот­куда, словно дух лесной.

Чеслав повернулся на голос.

Перед ним стояла седовласая старуха с еще густыми во­лосами, с лицом, испещренным глубокими и мелкими морщинами, говорящими о ее немалых годах более ясно, чем слова, но с такими живыми и проницательными гла­зами, что Чеслав редко у кого видел.

Стояла и, хоть и была ниже его ростом, смотрела все же свысока. Ни суровая, одинокая жизнь в лесу, ни жи­тейские невзгоды, ни преклонные годы не смогли ее со­гнуть.

— Да вот... гостинец тебе принес... — протянул он за­вернутый в тряпицу сыр, умело приготовленный Болеславой из коровьего молока. — Попотчуйся, Мара.

Старуха развернула тряпицу, понюхала белую головку долгим вдохом и лукаво зыркнула на Чеслава:

— Ой, чую я, что гостинец этот неспроста мне доста­нется. Уж очень жертвенной данью от него пахнет. — Ее бледные сморщенные губы тронула едва заметная улыб­ка. — А дань ведь богам положено приносить, а не мне, смертной. Гляди, прогневишь Великих, парень!

Совсем не понравились Чеславу слова-подозрения Ма­ры, а потому и темнить не стал:

— Гостинец от души, а дело у меня к тебе и впрямь имеется.

— А ведь без дела бы и не пришел... — махнула рукой Мара и отложила сыр. — Вон из дальнего городища от ро­дичей материнских приехал, так и глаз не показал, не по­радовал старуху новостями.

— Прости, Мара, но не до того было. Городище нас та­кой вестью встретило, что... — Не договорив, молодой

муж тяжело вздохнул и опустился на пень у очага. — Про семейство Кудряша знаешь, небось?

— Слыхала...

— А про пошесть?

Глаза Мары прищурились. Она взяла сухую ветку и без всякой надобности бросила ее в огонь, а после села напро­тив Чеслава, так что их разделяло только пламя, и отве­тила не сразу, будто и хотела что-то сказать, да не знала, стоит ли.

— Знаю, что Колобор сказал о ней...

— А ему Великие поведали... — подхватил Чеслав. — Думаю, пошесть ту занесли в селение чужаки, что гости­ли у нас. Кажись, некому больше. Вот на розыск их и по­дался я сразу по приезде, но мало преуспел в том... — И он рассказал знахарке о своей поездке к хутору Молчана, о страшной находке на пожарище и о мертвом чужаке в лесу. — И язвицы те были подобны ранкам, что видел я у родичей Кудряша. Только отчего они за раз все сгину­ли, а чужаки вон еще сколько по лесу шатались? Да и бы­ли ли они на хуторе Молчана, уразуметь не могу, — за­кончил юноша свой рассказ и впился глазами в старую знахарку.

А та задумчиво смотрела на языки пламени и молчала. Наконец уголки ее сморщенного временем рта дрогнули.

— Слыхала я про язвицы и пошести смертные. И даже повидать эти болячки как-то довелось.

Чеслав, сидевший до того слегка подавшись в сторону старухи, даже распрямился.

— Неужели усопших родичей Кудряша видала? Как же ты в селение сама пробралась? — На лице его было край­нее изумление.

Мара отрицательно покачала головой.

— По молодости это еще было... Я тогда про хвори раз­ные да про то, как и чем их пользовать, разума набира­лась. По разным лесным племенам ходила, знающих лю­дей выпытывала, знахарей да ведунов. И до одного совсем уж затерянного от нас городища добралась. Там и случи­лось мне повидать навалу той пошести. — Мара снова бросила ветку в огонь, будто спасаясь от озноба. Словно и не лето нынче было, а стужа лютая, что обдавала ее хо­лодом. — Люд что снег на солнце гинул. И стар и млад... Гасли вмиг. Только поутру человек здоров бегал, а к вече­ру уж дух испустил. Оторопь от того пиршества смерти брала... — Лицо ее исказилось. — И если та напасть к нам в городище пробралась, то многих выкосить может. Если не всех...