Лучший английский ас - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Э. Джонсон cтр.№ 36

«Глориес» накренился и горел. Кросс видел, как офицеры и матросы Воздушных Сил Флота отчаянно пытаются поднять на полетную палубу «Суордфиши» и подвесить к ним торпеды. Эти усилия были бесполезны. Через полчаса отказала внутрикорабельная связь. Приказ «покинуть корабль» передавался устно, от человека к человеку. Кто-то сообщил, что мостик уничтожен прямым попаданием, и капитан погиб. Приказ покинуть корабль был отменен, но вскоре его повторили. «Глориес» еще двигался, и за кораблем волочился шлейф спасательных плотиков, обломков и мертвых тел.

Кросс спросил молодого лейтенанта:

«Как лучше попасть на плот?»

«Дождитесь, пока они сбросят плотик Карли, сэр. А тогда прыгайте как можно скорее, иначе вам предстоит долгий заплыв!»

Майор авиации прыгнул за борт и поплыл к только сброшенному плотику Карли. Там уже находились трое или четверо моряков. Вскоре после этого Кросс увидел какого-то пловца, который буквально рассекал волны, демонстрируя отточенный стиль кроль. Джейми добрался до плотика, но тут же повернул назад, на помощь полузахлебнувшемуся матросу. Наконец на плотике собрались 37 человек.

«Глориес» остановился примерно в миле от плотика. Один из эсминцев сопровождения тоже остановился, что было большой любезностью по отношению к немецким линкорам. Кросс и Джеймисон не видели, как затонул авианосец, так как сидели спиной к нему. Только что он был здесь, и вот на море не осталось ничего, кроме нескольких плотов и массы обломков. Немецкие линкоры подошли совсем близко к плотику, тогда Кросс достал из меховой куртки бумаги эскадрильи и выбросил их в море. Однако вражеские корабли ушли прочь.

На третий день их подобрало маленькое норвежское судно, но к этому времени в живых осталось только семеро. После долгого лечения Кросс отправился воевать в Северную Африку. Джейми выздоровел вовремя, чтобы участвовать в Битве за Англию, а теперь служил командиром авиакрыла у Бэзила Эмбри.

Вот такие люди командовали нами в Уитеринге в ту мрачную зиму.

* * *

По какой-то неизвестной причине, которую нам так и не объяснили, нас внезапно пересадили на «Спитфайры VI». Всего было построено около сотни таких самолетов. Как заявил представитель фирмы, прибывший к нам в Кингзклифф, это был первый истребитель с герметической кабиной. Он был спешно создан для того, чтобы бороться с высотными разведчиками Ju-86P, действующими на Среднем Востоке. Они летали на высоте 40000 футов, и достать их было крайне сложно.

Кабина закрывалась наглухо. Наши тела обдавали потоки горячего воздуха, которые было невозможно контролировать. Кабина задраивалась за пилотом еще до старта и закрывалась на 4 защелки. Нам это совершенно не понравилось, так как мы привыкли к сдвигающему колпаку. А этот фонарь на защелках неприятно напоминал прозрачный гроб. Большинство вылетов из Уитеринга мы совершали на малых высотах. Патрулировать над конвоем, ползущим вдоль восточного побережья, под теплым весенним солнышком в глухой кабине, рассчитанной на высоту 40000 футов… Это было серьезное испытание физических сил. Больше всего такой полет напоминал турецкие бани, мы быстро теряли вес, несмотря на огромное количество пива, которое поглощали после каждого вылета.

Ради практики мы все-таки поднимали наши новые «Спитфайры» на высоту 40000 футов, но вести бой на таких высотах оказалось делом весьма непростым. Мы обнаружили, что при приближении к своему потолку истребитель требует исключительно аккуратного пилотирования. «Спитфайр» требовалось вести как можно ровнее. Нельзя было резко работать ручкой управления, а все изменения высоты следовало выполнять плавно и медленно, иначе самолет срывался в штопор и терял высоту.

Как-то в конце мая я со своим звеном дежурил вечером на аэродроме. Я отправился переодеться, так как был приглашен на коктейль одним из офицеров в Уитеринге. Переодевшись, я вернулся на стоянку, чтобы попрощаться с парнями. Когда я вошел в домик, меня чуть не сбили с ног Браун и Уэлш, которые бегом бросились к своим «Спитфайрам». Браун был невысоким безбородым юнцом, который летал так хорошо, что я сделал его командиром четверки.

«Что за переполох?» — спросил я, так как у нас не было тревог уже несколько месяцев.

Сержант Смитсон, симпатичный молодой австралиец, уже представленный к офицерскому званию, ответил:

«Не знаю, сэр. Нам по телефону приказали срочно взлететь. Мы должны патрулировать над Лейстером на высоте 2000 футов».

Это прозвучало интригующе, и я позвонил офицеру управления полетами. В этот день дежурил Питер Клэпхем.

«Что стряслось, Питер?» — поинтересовался я.

«Мы засекли одиночного бандита возле Лейстера. Он болтается ниже 1000 футов. Ваше синее звено уже рядом».

«Может, мне поднять еще четверку?»

«Давай. Позвони мне, когда они будут в воздухе».

Я позвал Смитсона, и мы прыгнули в два ближайших «Спитфайра». Времени закрывать фонарь не было, и это было хорошо, так как я не собирался портить свой лучший мундир.

«Зеленое звено в воздухе, Питер», — доложил я.

«Пеленг 270. Бандит в 10 милях впереди. — И через пару секунд: — Пеленг 300, бандит в 5 милях».

Мы находились всего в нескольких футах над землей и много ниже границы облачности. Мы мчались над полями Лейстершира. Впереди мелькнула серая башня церковной колокольни. Я вырос здесь и потому точно знал, где мы находимся.

Снова раздался голос Питера:

«Пеленг 350, Джонни. Газуй. Он совсем рядом».

Мы оба увидели его одновременно. Смитсон что-то выкрикнул, но мой палец уже лежал на гашетке. Это был двухмоторный «Дорнье» с тупым носом и двумя килями. Он повернул влево и пошел на снижение. Мы описали широкий вираж, и когда немец снова появился на прицелах, ринулись в атаку.

Внезапно меня остановило смутное сомнение, и я не нажал на спуск. Вместо черно-белых крестов на крыльях бомбардировщик имел большие темные круги, напоминающие опознавательные знаки Королевских ВВС. А что если это какой-нибудь двухкилсвой самолет американского производства? Я был совсем рядом, менее чем в 70 ярдах, но стрелять было неудобно, так как я автоматически отвернул, как только увидел круги. Уже имелось слишком много случаев ошибочных атак. Но все мои сомнения улетели прочь, когда стрелок из верхней средней турели дал по моему «Спитфайру» длинную очередь. Мне показалось, что сотни мячиков для гольфа промелькнули мимо кабины. Немец использовал фальшивые опознавательные знаки! Взбешенный, я заорал:

«Задай ему, Смити! Задай этому говнюку!».

Я заложил крутой вираж и снова попытался выйти в атаку, чтобы выместить на фрице свою злость. Смитсон проскочил мимо немца, и «Дорнье» нырнул в облако. Больше мы его не видели.

Два пилота синего звена слышали мой истошный вопль, и молодой Браун повел их в атаку. Клубочки белого дыма начали вылетать из одного мотора «Дорнье», но когда Браун выходил из атаки, немецкий стрелок подловил его и разнес фонарь. При этом Брауну повредило правый глаз. Он зажал рану, и белый шелковый шарф окрасился кровью. Наполовину ослепший пилот, испытывая страшную боль, все-таки посадил «Спитфайр» в Норт-Лаффенхэме.