Морпехи - читать онлайн книгу. Автор: Натаниэль Фик cтр.№ 16

Мы все посмотрели друг на друга, думая-гадая, какой будет наша первая миссия в КПО.

— Класс, который был набран перед вами, собирается на этой неделе на полевые учения. — Мы уже слышали, что наши комнаты в казарме будут чуть больше прикроватных тумбочек. Полевые учения проходили каждую неделю и чуть не всю неделю занимали по времени. — Я хочу, чтобы вы, пока нас не будет, скосили траву с газонов и вымыли все кровати. — Новак повернулся корпусом назад, как будто собирался уходить. — И добро пожаловать в КПО. Здесь совсем не так, как вы думаете.

Задачей КПО было создать самого лучшего командира пехотного подразделения в мире. Добиться этого за десять недель было делом трудным. Если в ШЛО мы ползали, а в ШОСП ходили, то в КПО мы должны были стать идеальными спринтерами. Мы изучали весь спектр операций морской пехоты — не только обычный бой, но и бесчисленные градации поддержания мира, воспитания новой нации, что и делали военные после окончания Персидской войны.

Дело происходило летом 2000 года, еще до нападения на корабль ВМС США «Коул» в октябре и до событий 11 сентября. Войска США, с нашей, еще зеленых офицеров, точки зрения, были оснащены всем необходимым для военных действий на постсоветском пространстве и в Сомали. Но в военной пехоте происходили перемены, и все работали над подготовкой к следующей войне. Тем летом ходили слухи о «военном конфликте малой интенсивности». Военные интервенции 1990-х годов, как нам рассказывали на занятиях, преподали морским пехотинцам урок: «военные конфликты малой интенсивности» были отнюдь не «легким сражением». Мнение уже окончивших курсы офицеров было таково: взвод, вроде нашего, подготовленный к нападению на укрепленные позиции врага, сможет проявить себя с максимальной эффективностью. Взвод, вроде нашего, имеющий хорошее разведывательное подразделение, действующее методом засад, сможет сам разобраться в том, как лучше строить обучение. Личный же состав КПО (преподаватели) утверждал, что все эти разговоры, по большому счету, лишь не подтвержденная фактами теория; нам пообещали сделать все максимально возможное для подготовки нас к любым возможным вариантам развития военных событий. Преподаватели говорили прямо, и это вселяло в нас уверенность. Тем более что мы понемногу уставали от атаки вершин холмов. Мы знали: мир — это не только местность, похожая на Квантико.

Военные конфликты «малой интенсивности» накладывали на молодых офицеров и их морских пехотинцев особые требования. Мы изучили концепцию «трехблоковой войны». По этой модели морские пехотинцы должны были снабжать рисом один городской квартал, патрулировать и сохранять мир в другом, а в третьем вести полномасштабную перестрелку. Ментальная гибкость — вот ключ ко всему. Вторая концепция, над которой мы работали, — это «оперативно-стратегический базис». Каждое действие морского пехотинца может иметь стратегическое последствие, хорошее или плохое. Ну и, пока военные конфликты на горизонте не маячили, мы отрабатывали действия по пресечению массовых беспорядков, гуманитарные миссии, а также учились работать со средствами массовой информации.

После того как ты напичкан всякой разной информацией, очень сильно начинаешь задумываться о неоднозначности работы. Я понял, что, несмотря на брутальную оболочку, большинство морских пехотинцев являются в душе идеалистами. Капитан Новак, очень сильно похожий на пехотных офицеров, которых показывают по телевидению, честно и искренне говорил о том, что в качестве командиров мы несем ответственность за три аспекта: быть готовыми действовать всегда и везде, всегда побеждать и работать с личным составом так, чтобы по возвращении в общество наши морские пехотинцы стали даже лучше, чем были до того, как попали под наше командование. Командиры морально обязаны быть защитой для своих подчиненных, обязаны действовать во благо своих солдат. Моральные принципы командиров — вот что отличает боевое подразделение от своры вооруженных людей.

Капитан Новак прикрепил кнопкой лист с цитатой к стене аудитории. Это была цитата из книги Стивена Прессфидда «Врата огня», о битве спартанцев при Фермопилах:

«Ничто так не воспламеняет мужество в сердце воина, как те моменты, когда он с товарищами оказывается на грани смерти, на волоске от разгрома и уничтожения — и при отсутствии духа не позволяет под-, даться панике, запрещает отдаться во власть отчаяния, но вместо этого заставляет выполнить обычные действия, повинуясь приказу. Мужество, идущее изнутри, но являющееся следствием железной дисциплины и хорошего обучения. Именно это Диэнек всегда объявлял высшим достоинством воина. Выполнять обычное в необычных обстоятельствах. И совершать это не в одиночку, как Ахилл или герой прежних времен, нет, — действовать как часть целого. В мгновения хаоса чувствовать рядом с собой братьев по оружию, товарищей, которых даже не знаешь по имени, с которыми никогда вместе не учился военному делу, но которые заполняют пространство рядом с тобой сейчас — со стороны щита и со стороны копья, спереди и с тыла. У видеть, что товарищи сплачиваются как один, — не в безумной и неистовой одержимости, а в полном порядке, невозмутимо. Понять, что каждый знает свою роль в битве и справляется с ней». [2]

Иногда, во время занятий, Новак останавливал нас жестом, указывающим на листок:

— Джентльмены, все, что вам нужно, — здесь. Мы воюем не с мечами в руках, но во всем остальном ничего не изменилось.

Я переписал цитату в блокнот, так я смогу пробегать по ней глазами, когда буду уже на корабле.

Теоретические занятия в аудиториях были изматывающими, но все же КПО — это прежде всего курсы подготовки к военным действиям. Все три месяца мы в основном уезжали из Кэмп Барретта в понедельник утром и возвращались в пятницу вечером, посвящая недели напролет стрельбе из пулеметов и минометов, учились управлять артиллерией и поддержкой с воздуха. Для обучения бою в населенном пункте нас привозили в специально построенный город со зданиями из шлакоблоков, он носил название «Город сражений». Там, парящим июльским утром, я постиг для себя еще один важный урок.

Я был командиром взвода, получившим задание штурмовать здание в центре города. Противоборствующие военачальник и его кадровый состав находились внутри здания, а улицы кишели бандами вооруженного сопротивления. Было дано десять минут для планирования операции. Я собрал команду. Было решено двигаться методично, от квартала к кварталу, пока не дойдем до цели. Прикрывать передвижение взвода будут стрелки из миномета и бронетанковая техника. К заданию был вполне применим тот метод, который я хорошо отработал еще во время памятной ночной атаки в ШОСП.

Услышав все это, Новак кинул свою планшетку прямо в грязь, крича:

— Твои мозги работают не в ту сторону! Если в вашем мозгу царят неуверенность и нерешительность, вы никогда не придумаете хороший план.

Он замолчал. Он хотел, чтобы я понял: каждую операцию осуществлять максимально быстро. Она должна быть неожиданной. В действиях должна быть жесткость.

Он говорил, американцы, особенно молодые американские мужчины, склонны к некой игре на публику. Два парня в баре сталкиваются лбами, встают лицом к лицу и начинают покрывать друг друга всеми ругательствами, которые знают. Если дело доходит до драки, то, значит, они пытаются защитить свою честь и поступают так зачастую ради своей репутации. Это и есть игра на публику. Морские пехотинцы на поле сражения должны вести себя как хищники. В том баре, хищник бы вежливо улыбнулся в лицо своему противнику, подождал, пока тот отвернется, и затем разбил бы о его голову первый подвернувшийся, под руку стул.