Кольцо Луизы - читать онлайн книгу. Автор: Николай Вирта cтр.№ 49

Как бы там ни было, тысячи строителей ставки унесли с собой в могилы все ее секреты.

Вот сюда-то и прилетел Штауффенберг, чтобы окончить давно задуманное дело.

Ему осточертела склока между главарями заговора, вконец рассорившимися, и не только из-за дележки мест в правительстве.

Гёрделер вдруг решил, что убивать Гитлера не надо, а генерал Бек с пеной у рта доказывал, что устранение фюрера — единственный шанс для заключения мира с западными союзниками.

Фельдмаршал Витцлебен, назначенный главнокомандующим вермахта, помалкивал. Остальные, словно в басне о щуке, лебеде и раке, тянули разваливающуюся повозку заговора куда попало. Кое-кто из самых рьяных господ, перетрусив, вообще отказался от участия в путче. Другие хотели и не хотели.

Одним словом, черт ногу сломит.

Лишь несколько человек: Штауффенберг, Остер, Ольбрихт, начальник связи командования сухопутных войск Фельгибель и фон Тресков — держали в руках механизм заговора.

Фильгебель должен был прервать средства связи ставки с внешним миром и сообщить о смерти Гитлера в Берлин, на Бендлерштрассе, где помещалось военное министерство.

Утром 20 июля там собрались фельдмаршал Витцлебен, Бек и Гизевиус, только что видевшийся в Швейцарии с Даллесом.

Бек все поглядывал на часы и панически бубнил об упущенном времени.

Генералы Ольбрихт и Геппнер выпивали. А Бек призывал всех не нервничать, хотя сам трясся от страха: вдруг Штауффенбергу снова не повезет? Так шли томительные часы ожидания. Ждали Гёрделера и вдруг узнают: будущего канцлера нет в Берлине. Узнав, что гестапо вот-вот арестует его, он скрылся.

На аэродроме под Берлином, откуда Штауффенберг должен был лететь в ставку, генерал Штиф передал ему портфель с начинкой в виде бомбы — ту самую, что не взорвалась в самолете Гитлера год назад.

К несчастью для заговорщиков, бомба была рассчитана на взрыв в бетонированном подземелье, где, как уже сказано, фюрер выслушивал сводки с фронтов и отдавал приказы. Из-за жары он перенес очередной военный совет в дощатый барак.

В тот день Хойзингер докладывал обстановку на Восточном фронте, после чего Штауффенберг по поручению командующего армией резерва генерала Фромма должен был сообщить о формировании новых частей. В барак он вошел, когда совещание уже началось, отдал честь Гитлеру, спокойно подошел к столу, на котором лежали карты, и поставил портфель на пол недалеко от того места, где, слушая Хойзингера, стоял фюрер. Извинившись, он сказал, что должен срочно созвониться с Берлином, и вышел.

Кейтель сердито пробормотал что-то вслед Штауффенбергу. «Эти молокососы всегда вносят беспорядок, черт бы их побрал!»

Хойзингер, сменивший Цейтцлера на посту начальника Генштаба сухопутных войск, продолжал доклад. Гитлер, слушая его, водил пальцем по карте. Ничего веселого Хойзингер сообщить не мог. Несмотря на сосредоточение крупных сил, переброшенных с запада, задержать наступление русских не удалось. Наступление русских в полосе обороны группы армий «Северная Украина» началось в первой половине июля. Прорвав фронт у городов Броды и Ковель, Красная армия форсировала Западный Буг и вышла к реке Сан.

Оставлен Минск. Русские на широком фронте форсировали Березину. Их боевые дозоры рвутся к Барановичам и Брест-Литовску. Крупные силы русских обходят Курляндскую группировку. Если она не будет отведена, ей грозит окружение. Вряд ли удастся остановить русских, прежде чем они достигнут границ Восточной Пруссии. На юге русские приближаются к Львову. «Позиция принца Ойгена» прорвана.

В Нормандии англо-американцам удалось к середине июня расширить свой оперативный плацдарм, который представлял собой полосу шириной около тридцати километров, на востоке — до устья реки Див, на западе же — включая полуостров Котантен.

Гитлер молчал, собираясь с мыслями. Это было ровно за две минуты до взрыва бомбы.

Несколько раз самолету, в котором летел Ганс, пришлось отбиваться от русских и американских истребителей и делать вынужденные посадки.

Утром двадцатого июля самолет сел на аэродром Растенбурга. Созвонившись со Шмундтом, Ганс отправился в ставку. Его документы проверили на двух контрольных пунктах; охрану их несли вооруженные пулеметами эсэсовцы. На третьем дежурили два офицера СС. Первые посты Ганс миновал в двенадцать десять; третий — в двенадцать тридцать пять.

И вот он на территории «Волчьего логова», о котором Йодль как-то сострил, что это «нечто среднее между монастырем и концлагерем».

Ганс, не спешивший, естественно, к Шмундту, с интересом осматривал территорию ставки, зазевался, и его чуть не сбил блиставший лакировкой лимузин, остановившийся у контрольного пункта второй, запретной зоны.

В опущенном ветровом стекле Ганс приметил молодого одноглазого человека с лицом смуглым и шапкой каштановых волос.

Он протянул караульному офицеру СС пропуск. Офицер мельком заглянул в машину, козырнул.

Автомобиль на большой скорости ринулся к следующему контрольному пункту. Поглядев вслед ей, один из караульных офицеров заметил:

— Что-то очень уж спешит сегодня граф Штауффенберг. И десяти минут не пробыл сегодня в ставке.

Второй офицер промолчал. Он знал, зачем приезжал Штауффенберг и почему так быстро уехал.

Один из офицеров охраны — ему показалось подозрительным поведение Ганса — окликнул его:

— Послушайте! Что вы околачиваетесь здесь?

— Мне нужен адъютант фюрера генерал Шмундт. Я с поручением к нему, но не знаю, куда идти.

— Генерал занят на совещании у фюрера. Вам придется подождать. — Офицер обернулся к напарнику. — Сколько на твоих?

— Двенадцать сорок восемь, — зевнув, ответил тот. — До смены мы еще пожаримся на солнце. Ну и пекло!

— Послушайте, майор, — снова окликнули Ганса. — Хватит вам толкаться здесь. Идите в адъютантскую. Три поворота налево.

Радуясь удачному исполнению поручения, Ганс неторопливо побрел по бетонированной дорожке.

И тут же могучая взрывная волна швырнула его на землю.

Очнулся он через несколько минут. На территории ставки происходило что-то непонятное. Взад и вперед рысью бежали люди. Где-то что-то горело. Повсюду слышались крики и ругань.

Потом Ганс увидел такое, от чего волосы его встали дыбом. Двое военных вели под руки фюрера. Лицо его было в крови, брюки порваны.

Он бормотал:

— Мои бедные новые штаны. Я только вчера надел их!

Третий военный — Ганс узнал Кейтеля — картой прикрывал оголенные ягодицы фюрера.