Разведбат - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Киселев cтр.№ 53

Когда решил, что «абзац», подскочили ребята и затащили нас обоих за деревья. Там меня стошнило, после чего почувствовал себя получше. Отобрал у Антона Ширинского свой пулемёт, который после Михаила Зосименко показался игрушкой, к тому же удалось зарядить его с ноги. Убедившись, что оружие стреляет, остался со старшим лейтенантом Соловьёвым, который занял моё место в тыловом дозоре и прикрывал отход. Разместился справа по ходу движения, чтобы сподручнее было маневрировать огнём.

«Пошёл в психическую, с наглостью танка…»

Сергей Вихрев, разведчик:

— На засаду нечаянно нарвались. Пришлось немного покидаться гранатами, пострелять. В первую кампанию был страх, а в этой — нет. Я понимал, что если со мной что-то произойдёт, то только со мной. Одна боязнь была, что ребятам меня тащить придётся, а труп он и в Африке труп… Мы в группе договорились между собой, что если кто-то получит смертельное ранение, то товарищ должен добить и закопать, чтобы не тащить на себе. Я весил 80 килограммов — одного меня тащить надо четверым, они тогда, считай, тоже из-за меня вышли бы из строя. Я горячий был — ползти не хотелось, плюнул, взял автомат наперевес и пошёл по дороге, в психическую атаку, с наглостью танка.

В траншеях начался бой. Одним выстрелом из подствольного гранатомёта с десяти метров угодил прямо в лоб боевику. Видно было, как его разнесло взрывом. Мне в этом бою хватило моих шести магазинов, и друг успевал снаряжать магазины — свои и мне. Во время этого боя потерялся приданный нам радист. Ходили с Петей Ерохиным его искать. Он сидел в окопе, со своей радиостанцией, срочник, молодой, и плакал. Радист потом быстро сориентировался и артиллерию вызвал.

Пётр Ерохин, старшина:

— Да, радиста сначала потеряли, пацан был просто в шоке какое-то время. Но я его не виню — первый раз в бою. Он просто лёг в окоп и лежал со стеклянными глазами, когда мы его нашли.

Егор Кляндин, командир взвода РДР, лейтенант:

— Когда группа отошла, мы остались на высотке. Я обнаружил, что кобура порвана и нет пистолета. Парни прикрыли меня, сбегал в окоп, оружие нашёл, но при возвращении обнаружил в этом окопе того самого мальчика-радиста, помогавшего артнаводчику. Он в шоке сидел в окопе, обняв свою радиостанцию. Вытащив его, мы с Ерохиным отправили его к нашим, и, метнув в «духов» по гранате, ушли сами.

Из наградных листов:

… Рядовой Сергей Вихрев, командир отделения РДР. В ночь с 10 на 11 декабря, действуя в районе сараи, отметки… в составе дозорной группы шёл на удалении 30–40 метров от основной группы. В экстремальной ситуации под интенсивным огнём противника из засады, когда огонь шёл с трех сторон, рядовой Вихрев занял выгодную позицию и огнём из автомата обеспечил выход группы на выгодный для обороны рубеж. Стойко и уверенно отражал нападение противника, уничтожил 6 бандитов, включая пулемётный расчёт. Закидав с дозорным отделением противника гранатами, обеспечил отход группы и отделения. При отходе отделения, когда был ранен старший сержант Н. Зацепилин, вынес его под огнём противника.

…Младший сержант Пётр Бурлаков, разведчик-пулемётчик РДР. В ночь с 10 на 11 декабря, в районе сараи, отметки… во время обстрела противника обнаружил дзот. Смело и решительно под обстрелом противника совершил рывок к оборонительной позиции боевиков и с 30 метров выстрелом из РПГ-17 уничтожил дзот, чем спас своих товарищей от гибели, так как группа при обстреле противником была на открытом и незащищенном месте. Представлен к медали «За отвагу».

«Нас бы смяли за несколько минут…»

Александр Соловьёв:

— Нашей первой группе пришлось отходить. Я принял решение на прикрытие первой разведгруппы, так как её преследовал противник. Мне пришлось принять бой. В ходе боя, естественно, считать точное количество огневых точек было невозможно. Но примерное количество противостоявших нам боевиков, судя по плотности огня и количеству огневых точек, было до роты, то есть 50–60 человек. Стрельбу по нам вели из крупнокалиберного пулемёта, двух ПКМ, из гранатомётов, снайперских винтовок (их численность я не считал) и миномётов.

«Духи» атаковали нас с трёх сторон, гораздо большими силами. У меня здесь было всего тринадцать человек, свои — километрах в семи-десяти. Вторая группа откатилась вниз метров на шестьсот. Ждать быстрой помощи было просто нереально, да у нас и рацию сразу же разбило пулями. Было всего 10–15 минут, чтобы оторваться и уйти. Если бы «духи» отрезали нам пути отхода — конец, у нас патронов было на двадцать минут. Если бы дошло до рукопашной — нас бы смяли за несколько минут. И потери у нас — в первые же минуты — смертельно ранили Мишу Зосименко, и я остался без снайпера, потом ещё один за другим двое тяжело раненых.

«Спасти раненых и отходить…»

Олег Кучинский, снайпер:

— По рассказам ребят после этой операции, когда завязался бой, снайпер Михаил Зосименко начал поражать «духовские» огневые точки, ему было уже не до маскировки, и на пятом выстреле был сам смертельно ранен.

«Духи» сначала опешили, что наши им зашли со спины, а не оттуда, где они ожидали. Имея выгодное положение и преимущество в количестве, стали обходить наших со стороны. Николай Зацепилин увидел, что «духи» слева, пошёл им наперерез и в зелёнке подорвался на мине, ему оторвало ступню. Без ребят ему было бы не выбраться, стал просить помощи. Командир в этой ситуации принимает решение спасти раненых и даёт команду отходить.

«Он даже с оторванной ступнёй шутил…»

Антон Ширинский:

— Встретились метров через сто с другой группой, кричали «Уру-ру опачки!». Не помню, кто это придумал для обозначения своих. Пока перевязывали раненых, наводили артиллерию, отошёл мой страх, я отдал Мирону весь свой груз, забрал его автомат. Несколько человек прикрывали, а остальные несли на плащ-палатках раненых. Никогда не забуду Зацепилина с оторванной ступнёй… Ерохин его несёт на себе, а он: «Петя, ты меня бросишь…». Петя ему: «Ты что, Коля, брось ерунду говорить!». — «Ты меня бросишь, я всегда твою сгущёнку на халяву ел». Это у него такая натура, он даже с оторванной ступнёй шутил.

Александр Соловьёв:

— Был у меня в группе солдат Саша Хилько — такой расп…й, но и забавный одновременно, поэтому ходил он в вечных истопниках. Когда Хилько приносил в офицерскую палатку дрова, то, присаживаясь у печки, всегда произносил одну и ту же фразу: «Опа, опачки…», а ротный добавлял: «Опапулички». Все смеялись до слёз. Вот и я решил взять эту фразу за основу пароля «свой — чужой». Старые контрактники рассказывали, что в Афганистане придумывали, помимо цифровых, словесные, трудно произносимые для местных пароли. Так у нас и появился боевой клич-пароль «Уру-ру!», ответ «Опа!» или «Опачки!».

Расшифровка радиопереговоров в районе боевых действий батальона на Гикаловских высотах 11 декабря:

Голос подполковника Тупика:

— Нас ждали… Проверьте, где ещё командир взвода. Ну-ка бегом марш за ним! Группа подойдёт, я сказал начальнику разведки. Аккуратно! Пулемётчик молодец, маленький танк, б… А где твои глаза были?