Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Толкач cтр.№ 53

– Спасибо, – говорю, – комиссар!

А он мне строго отвечает:

– Поведение в бою – вот ваш экзамен, товарищ Степанян!

Ах, молодец, комиссар, правильные его слова».

Гарнизон Меглина десантники МВДБ-1 растрепали в клочья: кого истребили, кого ранили, кто сам впопыхах покинул деревню, спасаясь бегством. Порезали связь. Нарушили движение по рокаде. Подорвали машины в сарае.

Ребята слышали приглушенные расстоянием громы из соседнего Тарасова, как призыв драться еще яростнее. И они не щадили себя.

По утреннему свету командование фашистов приняло экстренные меры локализации действий десантников. Началось преследование. Вызвали воздушного наблюдателя – «раму». По радио вражеский летчик наводил своих карателей на следы отступающих советских парашютистов, корректировал огонь артиллерии и тяжелых минометов.

Комиссар-4 возглавил арьергардную группу десантников. В помощниках у него И.Н. Пепеляев, А.С. Бабинцев, К.И. Петеримов. Умело укрываясь за увалами, используя извилистый овраг, они уводили товарищей в направлении Прудов и дальше к озеру Гладкое, что между Тараканицами и Ермаковом.

Немцы из Игожева попытались ударить с неприкрытого фланга. К ним прибыло подкрепление из Намещи и Борков. Пустили по зимнику в сторону Ермакова бронемашину.

«Правильно негодовал комбриг Тарасов при анализе неудач под Доброслями – командиры 204-й увальни!» – недовольно думал Куклин, организуя отпор наседавшим гитлеровцам.

Быстрые финские разведчики доносили по команде: большинство советских парашютистов уже настолько выдохлось, что почти не способно обороняться, а наступать – тем паче. И это придавало смелость преследователям. Сведения финнов были не преувеличением. На десантниках сказывались многоверстные переходы на лыжах по чаще и мокрому снегу, частые голодовки, сухомятка, сон в снегу. Да и вымотались они в наступлении на Меглино и Старое Тарасово. Отходили в леса с трудом и потерями…

Комиссар вызвал добровольцев. К нему первыми бросились все те же «старики» да еще Саша Тарасов с Иваном Норицыным.

Спасительный лес – рукой подать. А силы на исходе. Снаряды и мины гитлеровцев опустошали ряды парашютистов. Комиссар через связных приказал командирам рот и отдельных взводов быстрее достичь бора и углубиться в чащу, спасая бойцов. Он жалел, что в этом переплете с ним рядом не было опытного Андрея Дмитриевича Вдовина. Он нашел бы, наверное, лучший маневр. Вон как резвится бронемашина врага, чувствуя свою неуязвимость!

Михаил Сергеевич взял две противотанковые гранаты. Приготовились и «старики». Прижимаясь к снегу, утопая в нем, таясь за вывороченной ветром сосной, они прокрадывались к зимнику.

– Мы сами, товарищ комиссар! – остановил Куклина сержант Пепеляев.

Михаил Сергеевич сознавал: комиссар не имеет права бросать батальон под огнем противника! Но только наблюдать и переживать, а не действовать он не мог. Главной опасностью была сейчас бронемашина врага. Она одна массированным огнем пулеметов может нанести непоправимый урон десантникам. И он полз до изнеможения в глубоком снегу…

Сквозь утреннюю дымку и утихающую метель просачивались лучи загоризонтного солнца. Все вокруг красилось розовым светом.

Над головами лыжников по-волчьи подвывал воздушный наблюдатель фашистов. Взрывы снарядов вспахивали снег почти в цепи отходивших парашютистов.

Куклин дополз до корней сваленной на опушке сосны. «Старики» легли вразброс за снежными валами зимника. Вот уже видно серое тело броневика. Комиссар поднялся из-за бугра и бросил гранату. Из бронемашины успели полоснуть пулеметной очередью. Пуля обожгла скулу и висок Куклина. Царапина была неглубокой, но кровь залила лицо. Он вытер глаза. Иван Пепеляев попытался перевязать комиссара. Тот ожесточенно крикнул:

– Грана-атами!

Из немецкой машины, притормозившей у поворота за соснами, выскакивали автоматчики, падали в снег, укрывались и строчили не скупясь. Слышны были команды офицера.

Куклин сам швырнул «лимонку» в гущу вражеских автоматчиков. Сержант Пепеляев бросил противотанковую в машину. Петеримов поджег броневик, тот чадно задымил. Из кабины выпрыгивали водители. Бабинцев скосил их из автомата. Взорвались бензиновые баки броневика – придорожный лес осветился пламенем…

Частый сосновый лес укрыл отступивших десантников.

В расположение штаба бригады, куда явился Куклин по вызову военного комиссара А.И. Мачихина, уже знали о его нападении на броневик фашистов. Шел он со свежезабинтованной головой, с шапкой в руке, провожаемый взглядами уважения и сочувствия. Куда он шел, тоже знали. На лыжах комиссар держался твердо. Улыбался, встречая знакомых.

Александр Ильич Мачихин, что называется, всыпал комиссару 4-го отдельного батальона за участие лично в арьергардных стычках с врагом. Присутствовавший при этом начальник особого отдела Б.И. Гриншпун лишь покрякивал одобрительно. Да и сам Михаил Сергеевич не оправдывал свой порыв.

– Заморены люди у нас… Сил у меня побольше, – сипловато говорил Куклин и вдруг оживился: – Какие молодцы у нас, Александр Ильич!.. Ведь ветром шатает, а в атаку идут, как богатыри, видеть надо.

Он шел по болоту, не глядя назад,

Он бога не звал на подмогу,

Он просто работал, как русский солдат…

– Видал, стишки?! – Мачихин круто оборвал Куклина и обернулся к Гриншпуну. – Нет, ты видал героя? Потери командиров слишком велики. Вы поступили преступно! Своей жизнью вы рисковали бездумно! Обезглавить батальон окончательно – сыграть на руку фашисту! Вас убеждать, товарищ Куклин? Или так ясно?..

– Чего яснее!.. А стихи-то в точку, товарищ старший батальонный комиссар. Разрешите отбыть в расположение батальона? – Михаил Сергеевич пытался надеть шапку, но бинт мешал. Мачихин помог ему. Предупредил, уже потише, сдерживая недовольство:

– Смотри, комиссар! Победа нам нужна не любой ценой, а меньшей кровью. Как помогли ребята Никитина?

– Помогли?! – Куклин удивленно глядел на Мачихина. – Хотел бы я посмотреть, какие они из себя!..

– Яснее, комиссар! – насторожился Гриншпун.

Выслушав Михаила Сергеевича, военком спросил:

– Комбригу доложили? Сделайте поскорее. И Латыпова предупредите. – Мачихин нахмурился, прикурил трубку. – Не похоже на Никитина. Серьезный коммунист… Возможно, им помешали немцы выйти на боевой рубеж… Идите, товарищ Куклин!

* * *

«Когда шел бой за Меглино, в марте 1942 года, числа не помню, во второй половине месяца, то было много наших раненых. – Это из рассказа Николая Васильевича Казакова, бывшего десантника, участвовавшего в лыжном рейде по тылам немцев, теперешнего бригадира в совхозе деревни Зоновы. – Ребят подбирали и на волокушах оттаскивали в лес на поляну, куда должен был приземлиться самолет. Это, как говорили, где-то на Масловских болотах…