Агония Сталинграда. Волга течет кровью - читать онлайн книгу. Автор: Эдельберт Холль cтр.№ 30

Было уже темно, когда мы в 15.00 вернулись на свой КП. Весь день на фронте было тихо.

3 и 4 ноября ничего особенного не произошло. Но насколько, оказывается, тесен мир. Вскоре после того, как стемнело, в штабе появился репортер из роты пропаганды с целью снять сцены из фронтовой жизни и написать соответствующие репортажи. Ничего не скажешь, хорошие снимки получаются в темноте. Репортер представился как Герман. Позже, сидя в блиндаже, я завел с ним разговор. По акценту можно было сказать, что он из долины Рейна.

Я спросил его:

– Герр Герман, я слышу, что вы с Рейна. Из какого вы города?

– Из Дуйсбурга.

– Я тоже! Строго говоря, я из Дуйсбург-Лаара и знал там Германа Германа. Мальчиком он серьезно разбился на велосипеде.

– Я его знаю, он мой брат!

– А тогда почему я вас не знаю?

– Герр Холль, я на двенадцать лет старше моего брата, и дома меня не было более десяти лет. Я теперь берлинец.

Мы долго разговаривали о родном городе и общих знакомых. В нашем секторе было тихо, и мой земляк отснял несколько кадров на следующее утро перед отъездом.

6 ноября 1942 г.

С шести часов я на ногах вместе с оберстом Гроссе. Мы посетили самые передовые позиции. Там была и моя седьмая. Лейтенант Аугст все организовал четко и по порядку. Я был счастлив, когда мои верхнесилезцы спрашивали меня: «Герр лейтенант, когда вы вернетесь в роту?» Мой командир слышал это и ухмылялся. Погода была туманной, шел мелкий дождь. Когда мы к 14.30 вернулись, оба были вымотаны.

Ночью было холодно. Хорошая погода, кажется, кончилась. Лучше уж холодно и сухо, чем сыро. Если мы должны дождаться здесь зимы, будут проблемы с топливом. Полку отчаянно нужно получить в дивизии зимнее обмундирование, а также белый камуфляж. Скоро начнутся первые снегопады; к тому времени по крайней мере передовые части должны получить белый камуфляж. Сейчас у наших частей обычная экипировка (2 пары белья; 2 пары носков; 2 пары портянок; 1 свитер; брюки; китель; кепи; 1 пара перчаток; стальной шлем; шинель; брезентовая рабочая форма, плащ-палатка; сухарная сумка с фляжкой и принадлежностями для готовки; 1 пара укороченных кожаных сапог, известных также как «стаканчики для костей»). Да, для ледяной русской зимы, с ее жестоким безжалостным морозом, даже этого набора не хватало. Зимняя форма состояла из пары стеганых хлопчатобумажных штанов и такой же куртки. Оба предмета одежды были двусторонними, и их можно было носить поверх другой формы, так что зимой – с ее снегом – белая сторона была снаружи, а когда снег таял, форму выворачивали на сторону с камуфляжной раскраской. Кроме того, были также войлочные сапоги (автор имеет в виду советские валенки или бурки, широко применявшиеся и в вермахте, или зимние сапоги с войлочными голенищами. – Прим. пер. ).

Зимняя одежда не была для русских чем-то новым. Благодаря ей они часто имели перед нами преимущество. Наша камуфляжная форма для снега была самоделкой. Она включала белую простыню с дыркой для головы и двумя прорезями для рук. Их придумали, чтобы войска были не так легко заметны на снегу.

Погода начала меняться. Было холодно и ветрено. Вчера шел дождь, и на улице теперь гололед. Это осложнило жизнь водителям машин снабжения, подвозящих продукты. Осложнилась и жизнь на переднем крае. Весь штаб полка прилагал огромные усилия по обеспечению зимним обмундированием солдат на передовой.

15 ноября 1942 г.

Я слышал, что американцы и англичане высадились в Северной Африке, но не было времени на более общие вопросы; теперь были другие неотложные дела. Появился гауптфельдфебель Михель и доложил, что отбывает в отпуск. Он честно его заслужил, потому что, как неженатый, раз за разом отказывался от отпуска в пользу женатых солдат. Он почти полтора года не был дома. Я пожелал ему всего наилучшего и спокойно вернуться в часть. Его заменит фельдфебель Купал. Он из Южной Германии и уже служил в чешской армии.

Почта из дома принесла печальные вести: несколько друзей и знакомых из детства погибли или пропали без вести, когда потопили их подводную лодку, идущую в боевом дозоре.

Командир сказал, что, для того чтобы успеть на курсы, я должен выехать 25 ноября. Осталось десять дней.

16 ноября 1942 г.

Штаб XIV танкового корпуса: 05.40 16 ноября 1942 г.

Перегруппировка и переподчинение между 16-й ТД и 94-й ПД на Волге и северном секторе фронта продолжается согласно графику…

Мы снова поехали в 79-й панцергренадерский. Это было 16 ноября. На командном пункте оберста Райниша обсуждалась атака на пригороды: Рынок и Спартаковку. Нашим полкам было назначено участвовать в этой атаке бок о бок. Удар планировался внезапным. Мы не могли рассчитывать на танковую поддержку, потому что рельеф местности этого не позволял. Кроме того, танки опять были заняты в роли «пожарной бригады». Начало наступления было назначено на утро 17 ноября. Нас поддержит артиллерия 16-танковой дивизии. Поскольку за последние недели 79-й панцергренадерский полк тоже поднял численность за счет возвращающихся из госпиталей, корпус надеялся, что мы сможем взять оба поселка.

Штаб XIV танкового корпуса: 16.00 16 ноября 1942 г. 3-я ТД и 94-я ПД сменили 16-ю ПД вдоль Волги и северного фронта для наступления на Рынок…

17 ноября 1942 г.

До атаки оставались часы – то есть никто из нас не имел роздыха. Нужно было передавать приказы. Там, где этого нельзя было сделать по телефону, их в письменном виде доставлял связной. По жизненно важным вопросам было необходимо, чтобы наши офицеры лично являлись в штабы батальонов.

Часы шли и шли незаметно для нас. И снова наступил последний час перед атакой. Снова думаешь: а будет ли она успешной и в этот раз? Сможем мы застать противника врасплох? Вопросы и сомнения, ответы на которые придут позже.

За несколько дней до этого оба наших полка, 267-й и 274-й гренадерские, выдвинулись на позицию на северной блокирующей линии, которая тянулась от Дона до Волги фронтом на север. Мы должны были провести зиму на этой блокирующей позиции. Тем не менее до этого пока не дошло. Первым делом мы должны провести эту атаку.

Поскольку я командовал 7-й ротой – но был откомандирован на полтора месяца в полковой штаб, – мои мысли обратились к моим солдатам. Как не раз за эти недели, они снова встретились с непростой задачей. Силезцы должны были выполнить ее с моими земляками из Рейнланда-Вестфалии: остальную часть атакующих сил составляло по полку от 24-й танковой дивизии (не существует документального подтверждения, что какая-либо часть 24-й ТД принимала участие в атаке. – Прим. зарубежного издателя ) и 16-й танковой дивизии, двух дивизий, чьи солдаты к сегодняшнему дню – каждый на своем месте – доказали, чего они стоят.

Я – маленький винтик в этой большой машине, обученный тактике и мало разбирающийся в стратегических вопросах, – сомневался в успехе атаки. Когда переходишь от удержания позиций к наступлению, нужно значительное численное превосходство или применение тяжелого оружия, чтобы не дать противнику подняться во время прорыва. Я не верил, что у нас есть численное превосходство. Я не знал, сможет ли тяжелое оружие, выделенное для поддержки атаки, заставить противника залечь. Местность была для танков непроходима; более того, их не было.