Тень Эдгара По - читать онлайн книгу. Автор: Мэтью Перл cтр.№ 93

Так вот, Эдвин застал меня в пустом пакгаузе, в луче света, над апрельским «Грэхемом», где впервые появился знаменитый Дюпен. «Повезло же “Грэхему”, что По работал у них именно в то время, — думал я. — По внес огромную лепту в журнал не только как автор, но и как редактор». И тут я вдруг замер, перестал листать. Подвинулся ближе к свету. Журнал был раскрыт вовсе не на искомой странице.

Ах, в том же самом номере, подарившем читателям рассказ «Убийство на улице Морг»; в том же самом апрельском номере 1841 года редактор — то есть Эдгар По — поместил рецензию на книгу «Портреты знаменитых современников» [27] . Название говорит само за себя. Первой мое внимание привлекла Жорж Санд, прославленная романистка. В памяти всплыло ее настоящее имя, вычитанное, вероятно, из какой-то давней статьи, — Амандина-Аврора-Люсиль Дюпен. Это уж потом, чтобы свободно печататься, она взяла мужской псевдоним. В рецензии Эдгар По приводил анекдот об обыкновении Санд одеваться в мужской фрак и курить сигары.

А потом я наткнулся на фамилию Ламартин. Возможно, для вас она в новинку — в Америке немногие знают парижского поэта и философа. Но слушайте дальше. Я перелистнул несколько страниц, быстро нашел «Убийство на улице Морг», этот первый в мире рассказ о логическом мышлении: «…пока мы не поравнялись с переулком, который носит имя Ламартина и вымощен на новый лад — плотно пригнанными плитками, уложенными в шахматном порядке». Каково? Простое совпадение или непростое? Почему имя выдающегося французского писателя упомянуто Эдгаром По сразу и в рассказе, и в рецензии — и под одной журнальной обложкой? Однако это не все. Продолжим чтение рассказа «Убийство на улице Морг»; доберемся до перечисления свидетелей. Итак:

«Поль Дюма, врач, показывает, что утром, едва рассвело, его позвали освидетельствовать тела убитых женщин».

Разве не вызывает этот Дюма в нашей памяти Александра Дюма, изобретательного автора авантюрных романов? Читаем далее:

«Изидор Мюзе, жандарм, показывает, что за ним пришли около трех утра».

Правильно — слегка измененная фамилия позаимствована у Альфреда де Мюссе, французского поэта, возлюбленного самой Жорж Санд. Полагаю, читатель уже догадался, куда я клоню, какое заключение на подходе. Но тогда, в пустом пакгаузе, я едва не лишился рассудка — настолько неожиданно было прозрение. Я почти различал в гулкой тишине смешок Эдгара По, довольного своей проделкой. Действительно, аллегория на состояние современной французской литературы удалась! Однако ссылки на Жорж Санд (то есть Аврору Дюпен), Ламартина, Мюссе и Дюма являются лишь самыми заметными в сплетении скрытых аллюзий, понятных лишь эрудитам.

А если По преследовал именно эту цель (в чем я теперь не сомневался), значит, и прототипа у его персонажа не было. Ни Огюст Дюпон, ни Барон Клод Дюпен не могут претендовать на это звание, ибо литературный Дюпен есть плод писательской фантазии с чертами разных персонажей. От этого открытия ваш покорный слуга так расхрабрился, что предпринял вылазку к ближайшей книжной лавке и украл несколько книг, из коих почерпнул дополнительные сведения: например, что у Жорж Санд был брат, который умер в младенчестве, а звали его — правильно, Огюст. Огюст Дюпен. Знал ли об этом По? Какой посыл приготовил он своим читателям? Не воскресил ли маленького мальчика в теле гениального аналитика, противостоящего смерти и жестокости? Быть может, По думал о своем собственном брате, Уильяме Генри, с которым его разлучили в раннем детстве?

Я лихорадочно читал дальше. Каждая подробность приобрела новый смысл; в частности, описание жилища и привычек К. Огюста Дюпена:

«Наше уединение было полным. Мы никого не хотели видеть. Я скрыл от друзей свой новый адрес, а Дюпен давно порвал с Парижем, да и Париж не вспоминал о нем. Мы жили только в себе и для себя».

Что это, если не прозрачнейший намек: гений логического мышления существует только в воображении поэта? На ум пришел отрывок из газетной статьи — той самой, которую Джон Бенсон передал мне через библиотекаря:

От «преданной читательницы» в наше издание поступила следующая информация: Эдгар А. По, эсквайр, литератор одаренный и непредсказуемый, «списал» своего персонажа, гениального Огюста Дюпена, с реального человека, носящего похожее имя и славящегося мощным аналитическим умом. Сей почтенный джентльмен широко известен в Париже…

Как мог я клюнуть на столь грубую наживку? Как усмотрел руководство к действию в столь расплывчатых клише? Как не заметил взбалмошности в столь бульварном стиле? Кто она, эта «преданная читательница»? Какое отношение имела к Эдгару По? С чего я решил, будто она достойна доверия? Да есть ли она вообще? О, как я тщетно ждал ответа на каждый вопрос из прошлого, а тем временем настоящее объяло мой разум дьявольски черными крылами. В ушах раздавался голос: «Дюпон — всего лишь мошенник, По мертв, и ты тоже умрешь, ты взойдешь на эшафот, будешь вздернут — за то, что желал большего, чем было тебе дано».

Дюпон растаял как дым; Дюпона не вернуть.

— Кларк, вам плохо? Может, к доктору вас проводить?

Это Эдвин тормошил меня, старался стряхнуть тяжкий транс.

— Эдвин, Эдвин! Я почти мертв! — выдохнул я, не смутившись нелепостью формулировки.

Мне давно следовало отвлечься от собственных злоключений и рассказать подробнее о трагедии, которая, собственно, и запустила цепочку драматических событий. Я имею в виду смерть Эдгара По. На протяжении нескольких глав я ссылался на лекцию Барона, и дальнейшие ссылки, без раскрытия сути, были бы с моей стороны неуважением к читателю. Как я уже говорил, в память мою врезалось каждое слово записок Барона. Фамилия Рейнольдс будет, несомненно, отдаваться в наших ушах похоронным звоном всякий раз при воспоминании об Эдгаре По, ибо то было его прощальное слово, напутствие нам. Он мог бы также добавить: «Вот, Бог и Отец мой, взгляни, как я умираю. Взгляните, друзья и родичи, остающиеся покуда в юдоли скорбей. Взгляните и узнайте, кто тому виной…»

Мне искренне жаль, что Барон так и не поведал миру свою версию смерти По, пусть даже губительную для истины. Ибо теперь читатель не получит полной картины — не увидит Барона, расхаживающего по сцене, как некогда, в лучшие времена, — по залу суда. Вообразите, как Барон, сверкнув безупречными зубами, простирает руки к аудитории и объявляет, что раскрыл тайну:

«Эдгар По прибыл в Балтимор в плохое время. Он вообще сюда не собирался; он ехал в Нью-Йорк, в свой маленький домик, чтобы забрать оттуда свою бедную тещу и зажить новой жизнью. Увы, еще на корабле, следовавшем из Ричмонда, какие-то негодяи напали на По и, возможно, обокрали. Поэтому Эдгар По опоздал на поезд из Балтимора и не смог продолжить путешествие на север. Откуда такие выводы? Из того факта, что По недурно заработал в Ричмонде чтением лекций, но уже через несколько дней оказался почти без гроша. Образно выражаясь, он, подобно кораблю, сел на мель в Балтиморе. Заметив, что его «ведут» какие-то подозрительные личности, По решил укрыться у своего друга, издателя доктора Натана Ковингтона Брукса. Однако доктор Брукс дома отсутствовал, а трусливые негодяи, боясь, как бы По не сообщил об их гнусных действиях, устроили пожар, в результате которого дом сгорел почти дотла. Эдгар По еле успел спастись из огня.