Отпечатки - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Коннолли cтр.№ 103

Да, думал Джейми: я понимаю. Теперь, когда Элис все это передо мной разложила, я понимаю, я понимаю. Однако я хотел бы — я так хотел бы быть человеком, способным понять все это без, ох — даже намеков, не говоря уже о таких вот готовых решениях.

— Ничего себе мысль, да? Что если бы он жил вечно — или хотя бы пятьдесят лет… что все мы остались бы. Что все мы тоже обитали бы здесь вечно…

— Мммм… ну, на самом деле это не совсем так. Все мы не остались бы, нет. Для начала, не осталась бы я. И Джуди с Уной тоже. И определенно Дороти и Мэри-Энн. Видишь ли, через некоторое время женщин — их бы аккуратно выжили. Они бы этого не знали, разумеется. Что это происходило. Каждой казалось бы, что она сама пришла к такому решению, но именно что казалось бы. И одна за другой они бы ушли. Лукас никогда не предложил бы ничего подобного — и, разумеется, даже и не думал предотвращать их приход. Как с твоей Каролиной, Джейми. Он был не слишком-то рад, сам знаешь, но ни за что бы не запретил, верно? Это же не в его стиле? Отнюдь не в его стиле. Но в конце концов, со временем, перемены свершались бы своим чередом, я в этом уверена. Сбрасывалась бы кожа. Потому что — быть здесь, как бы нам поначалу ни представлялось, чего бы люди от этого места ни хотели, ну… оно никогда не предназначалось для пар. По крайней мере, знаешь ли, — в традиционном смысле. Отсюда, я думаю, и Гитлеры: всегда что-то должно напоминать нам. И, конечно, у него, у Лукаса, было море времени. Он никуда не спешил. Нужный момент в каждом случае подвернется сам собой. Торопиться некуда. У Лукаса… у него было море времени.

Джейми лишь смотрел на нее, не осмеливаясь пошевелиться. Он удивился, когда она внезапно ухмыльнулась и коротко хохотнула.

— Он сказал мне одну вещь как-то раз. Я это помню. Он сказал мне: знаешь, Элис, — это миф, миф, что женщины живут дольше мужчин, как все говорят. Это не так. Просто, сказал он, они дольше умирают… Да. Тогда я не поняла, о чем он. Теперь понимаю. Ну ладно. Этот чай, знаешь, — он и впрямь ужасно мерзкий.

— Ты будешь продолжать в том же духе?

— С чаем? Ты про оолонг? Или просто — в более широком смысле? С чаем: нет. С другими вещами, ну… Наверное, я стану типичной внезапно освобожденной женщиной — и женщиной с деньгами, к тому же. Коротко обрежу волосы, накуплю одежды, которая, как я всегда считала, намного лучше смотрится на других, и несомненно стану привлекать неподходящих мужчин всех сортов. Что ж — на самом деле все они таковы. Ни один из них — разве есть хоть один? Который мне подойдет. А ты, Джейми? Что будешь делать ты? Ты рад тому, как все уладилось? Я довольна, знаешь ли, что Лукас… ну, что он не будет один. Вы с Полом — вы, так сказать, будете его сторожами. Странно об этом думать. Вообще-то довольно чудно? Ах да, Джейми — так и знала, что забыла что-то. В чемоданы, которые я послала вниз, я положила…

— Ах да — это я забыл, Элис: я должен был тебя поблагодарить. За все это.

— Гм? Ой, не дури. Я только рада, что они кому-то пригодятся. Костюмы просто шикарные, сам знаешь, — а он едва ли надевал каждый по нескольку раз. Любой приличный портной укоротит брюки. Как жаль, что туфли тебе велики. Ладно, послушай: надеюсь, ты не посчитаешь меня нахальной или вроде того, но я положила туда две свои картинки. Ну, знаешь, — с Печатней. Умоляю тебя, выброси их, если они тебе не понравятся, но…

— Нет. Нет-нет — вовсе нет. Они мне понравятся. Они мне уже нравятся. Спасибо тебе.

Элис заулыбалась: лицо просияло нежностью.

— Какой ты милый, Джейми. Совсем как Джуди — она тоже всегда была такой милой насчет моих бесполезных картинок. Когда-то у меня было что-то вроде романа с художником: архитектурным живописцем, собственно говоря. Загородные особняки рисовал и все такое. Он меня кое-чему учил. Однажды попросил меня позировать и усадил в своем прелестном саду. Я позировала. На мне было надето не так уж и много. А когда посмотрела на холст, я была потрясена до глубины души. Он просто нарисовал здание за моей спиной. Меня там вообще не было. И я его бросила. Кстати, вскоре после этого я встретила Лукаса. Оох — и огромное спасибо, Джейми, за то что приглядел за этими чудовищными агентами и вообще. Они забрались на чердак — я тебе говорила? Сказали, что прелестно его перестроят и продадут «как есть». Они так и говорят — совершенно чудовищно. В общем — я ужасно расстроилась, когда они мне сказали: нашли там двух мертвых сов. Они пытались пробиться сквозь крышу, бедняжки. В смысле, совы, а не агенты. Совершенно про них забыла. Лукас мне сказал: о совах, видишь ли, тоже надо заботиться. А я не позаботилась. Ну ладно. Сов больше нет. Еще двое ушли навсегда.

А потом ушла и она — Элис: ушла в прощальном вихре поцелуев и обещаний (не таких поцелуев, какими мы мимолетно обменялись — в тот день, тот день). Она, Элис, была одновременно уверена и решительно настроена, сказала она: впредь нам будет намного проще — да, каждому из нас — хотя бы попытаться стереть из памяти все плохое, а потом — кто знает? Может, даже достичь чего-то великого. Вряд ли она сама в это верила. Наши вершины, если то были они, уже достигнуты посредством инстинкта и Лукаса давным-давно. Теперь надо просто пережить падение, нести эту печать — смириться и работать с тем, что нам осталось. Как сказала мне тогда Джуди: на самом деле вопрос в том, чем тебе придется пожертвовать, чтобы справиться…

Что ж. Пара минут, а может, просто годы прошли с тех пор, и мы с Полом, мы слегка подуспокоились, к добру или к худу. Он пытался подбить меня снова заняться живописью, но, если честно, у меня просто не хватает сил. И он старается возродить «Схемы Тема», хотя временами я вижу, что он тоскует по легким путям, к каким, должно быть, привык раньше (но я на этом внимания не заостряю). Однако скоро что-то придется делать. Не сказать, что у нас имеются деньги. Пол говорит, чтобы я не волновался — он напечатает, сколько надо. Боже — думаю, он шутит, но может и до такого дойти, знаете; я просто физически не могу сейчас даже подумать о том, чтобы искать работу…

Пола неприятно потрясло известие о том, что Тычок, бедняга Тычок… ну — отвечает на вопросы полиции. Пол только горестно покачал головой, когда узнал. «Я предупреждал его — я его что, не предупреждал? — все время спрашивает он у меня (как будто я знаю). — Надо было поосторожнее, вот и все: ему просто надо было быть поосторожнее…» С Бочкой, однако, вроде бы все путем — работает на кухнях большого отеля на Парк-лейн, я практически уверен, что это там: ну, знаете — там громадные такие отели. Пока ему доверяют только овощи — но он крайне решительно настроен, сказал мне Пол, добраться до самой верхушки, чтобы за большие деньги сниматься в рекламе «Сейнзбериз» [102] и заставлять литературных негров писать за него кулинарные бестселлеры. По стопам Кимми идет, прокомментировал Пол. Кстати, о Кимми — она, знаете, прогремела во всех газетах неделю или две назад. Выставка ее картин грудями произвела ожидаемый шум (мы с Полом получили приглашения на открытие — впрочем, не пошли). А потом она, должно быть, решила повысить ставки, устроив представление живьем — голые женщины, густо покрытые краской, прижимались к вертикальным холстам (на это мы с Полом тоже получили приглашения; впрочем, не пошли). Все критики над ней глумились — говорили, что какая-то Ева, а может, Ив, Кляйн [103] (бог его знает, кто это такой) уже делал все это раньше. Можете представить реакцию Кимми: всех журналистов послала на хуй, после чего картины раскупили как горячие пирожки. Вот и славно. Дороти и Мэри-Энн могли оказаться в куда худших руках, знаете ли, чем бы все это ни кончилось.