Дело Локвудов - читать онлайн книгу. Автор: Джон О'Хара cтр.№ 3

— Значит, бисквит, — сказала Мэй, уходя.

Джордж Локвуд поднялся к себе, вымыл лицо и руки, снял пиджак, надел вельветовую куртку и старые лакированные шлепанцы. Мэй принесла на подносе чай и поставила перед ним на письменном столе.

— А почта-то все же была. Вот четыре письма, — сказала она. — Маргарет вынула их из ящика, пока я прибиралась на третьем этаже. Могла бы, по крайней мере, сказать.

— Да уж, по крайней мере, могла бы сказать, — согласился Локвуд.

— Бисквит-то почерствел немножко. Когда долго стоит, всегда черствеет.

— А я такой люблю. Не люблю, когда он как резина.

— Постоит еще день — совсем испортится.

— А он не будет больше стоять. Я его сейчас съем.

— Как вы можете столько есть и не толстеть?

— Двигаюсь много. Все время занят.

— Это правда. Как новый дом?

— Готов. Поэтому я и ем бисквит.

— Готов? Совсем?

— Совсем. Теперь им займется миссис Локвуд.

— Когда вы повезете нас смотреть? Я хочу сказать: нас с Маргарет.

— В свое время.

— Знаете, что я слышала? Впрочем, не я, а Маргарет. Это она мне рассказала.

— Что же она слышала и любезно рассказала вам?

— Уж не знаю, правда ли, нет ли.

— Не будете же вы пересказывать мне неправду.

— Говорят, будто одна сторона дома присела.

— Присела? То есть осела?

— Вы еще не переехали, а уже пошли слухи. Дайте вспомнить, что еще говорили. Ах, да! Будто вы решили отдать свой старый дом под больницу.

— Вы умеете хранить тайну?

— Конечно.

— Так вот: я не знаю, как поступлю с этим домом. Не решил еще. Врачи хотят открыть здесь больницу, Это, видимо, вам и сказали.

— Нет, я слышала, что вы уже отдали его.

— Нет, не отдал.

— А новый дом садится?

— Не знаю.

— Значит, да. Верно?

— Я не стану ничего опровергать и не стану ничего подтверждать насчет нового дома, Мэй. Я ведь предупреждал вас об этом.

— Они только и делают, что болтают о вашем доме; С тех пор как вы начали строить стену. Весь город болтает. Далась им эта стена.

— А разве до этого они не болтали?

— Наверно, болтали. Они всегда найдут, о чем поболтать.

— Вот именно.

— Верно. Всегда что-нибудь придумают. Не одно, так другое.

— Безусловно. Что вы еще хотели сообщить, Мэй?

— Что-то еще было.

— Ну?

— Я говорила вам, что к нам пришли по почте какие-то коробки?

— Нет.

— Из Нью-Йорка. И все — на ее имя.

— Наверно, что-нибудь для нового дома.

— Да! Вот что я хотела спросить.

— Спрашивайте.

— Хотя нет, не то. Это я уже спрашивала. Вот что: мы тут разговаривали с Маргарет насчет Эндрю и его жены. В новом доме они над гаражом будут жить?

— А что?

— Маргарет говорит, что не хотела бы жить там одна. Ночью без мужчины страшно. Мне-то что, я привыкла, потому что родилась и выросла на ферме, а Маргарет горожанка.

— Очень уж вы простодушны, Мэй.

— Почему вы так говорите? Может, простодушна, а может — нет. Все зависит от того, что вы под этим подразумеваете.

— Вами играют, как пешкой. Не вы, а Эндрю и его жена хотят знать насчет гаража. Эндрю уже больше года допытывается. Поэтому он и попросил Маргарет через вас узнать. Поняли, Мэй?

— Ах, вон что. Кажется, поняла. Ну, тогда не говорите. Пойду к Маргарет и скажу, что не сумела ничего узнать.

— Я и не собираюсь ничего говорить. Ни вам, ни Маргарет, ни Эндрю. Скажу в свое время. Вы с Маргарет живете у меня достаточно долго, так что пора бы уж знать. Но вы, видно, никогда этого не усвоите.

— Я-то усвоила. Я говорила Маргарет, что мы ничего не узнаем.

— Но она считала, что есть смысл попробовать.

— Да, она считала, что есть смысл попробовать. Почти буквально ее слова.

— Маргарет вечно хитрит. Но она забывает, что Эндрю хитрее ее. Ну ладно, Мэй. Можете убирать со стола. Пойду приму ванну. Ужин — в семь тридцать. Что у нас на ужин?

— Телячьи отбивные.

— Хорошо. Да, не забыть бы: утром я буду спать. До десяти часов кофе мне не приносите.

— До десяти?

— До де-ся-ти. Лучше вам записать это на своей грифельной доске, когда вернетесь на кухню. Напишите: «Ему кофе в десять».

Она улыбнулась.

— Откуда вы знаете, где я напишу?

— Потому что взял себе за правило многое знать, Мэйбл Кристина Фриз, родившаяся двенадцатого апреля тысяча восемьсот восемьдесят шестого года.

— Не говорите Маргарет мой год рождения.

— Не скажу.

— Благодарю вас, сэр.

Она никогда не забывала говорить «сэр» в начале и в конце всех их разговоров; но поскольку она подозревала, что общение с нею ему приятно, то считала, что в ходе самой беседы соблюдать эту формальность ни к чему. Крепкая, трудолюбивая женщина, она начинала сознавать, что годы уходят и надо что-то предпринимать. Но за нехитрой каждодневной работой, которая не была ей неприятна, хотя и отнимала много времени, она забывала об этом и все никак не могла сделать решающего шага. Впрочем, она и не представляла себе достаточно ясно, что, собственно, должна предпринять.

Джордж Локвуд просмотрел вечернюю гиббсвиллскую газету, сложил ее и оставил на привычном месте, где ее подберет Мэй. Потом встал, потянулся и направился было наверх, как вдруг услышал телефонный звонок. Он взял трубку.

— Алло! Ладно, Мэй, я подошел. Алло!

Мэй, бывшая в это время на кухне, повесила трубку.

— Мистер Локвуд? Это Диген. Мэтью Диген. Помните — из охраны?

— Да, Диген.

— Вы меня хорошо слышите? Я из конторы звоню.

— Да, я слышу вас. Что там стряслось?

— Я решил, что лучше вам позвонить. Тут у нас несчастный случай. Очень неприятный.

— Что за случай? Пожар?

— Нет, сэр. Тут один парнишка — не знаем толком, как его зовут… мертвый. Убился.

— Убился? На моей территории? Как он туда попал?

— Он и еще один подросток залезли на дерево с наружной стороны стены, со стороны Рихтервилла.