Время, чтобы вспомнить все - читать онлайн книгу. Автор: Джон О'Хара cтр.№ 113

— Я вас приглашаю. У меня целая пинта, — сказал Бонжорно.

— Хорошо, — сказала Энн. — Встретимся в перерыве. Мы будем стоять справа от входа.

— Смотрите не подведите.

Заиграла музыка, и партнер Энн сказал ей:

— Мне понравилось, как ты выразилась: «Вы же не думаете…».

— О, не строй из себя благовоспитанного мальчика. У нас ведь выпить нечего, а я вовсе не возражаю.

— Ну, я не собираюсь пить спиртное этого парня.

— Подумайте, какое несчастье!

— Слушай, что с тобой такое? Хочешь подцепить бродягу из оркестра?

— Он вовсе не похож на бродягу. Он ведет себя воспитанно, а что касается бродяги, то, поспорю, он уже зарабатывает больше, чем ты будешь зарабатывать, когда тебе будет тридцать.

— Уверяю тебя, таким путем я денег зарабатывать не буду.

— Конечно, не будешь. Ты не можешь сыграть даже «Собачий вальс».

— Пойдем отсюда… в машину.

— Не пойду.

— Это твое окончательное решение?

— Такое же окончательное, как… Декларация независимости.

— Тогда уж извини, но тебе придется ехать домой с кем-то другим. Да хоть с этим чертовым пианистом. Мне наплевать.

— Спокойной ночи, Собачий Вальс, — сказала Энн.

Партнер Энн ушел, и ей пришлось ждать еще минут пятнадцать, прежде чем появился Бонжорно.

— А где твой парень? — спросил он.

— Понятия не имею.

— Он на тебя обиделся из-за меня?

— Да, но ты об этом не беспокойся.

— Ладно, давай достанем пару бутылок имбирного эля и начнем разбираться с крысиным ядом. У тебя есть машина?

— Нет, а у тебя?

— Нет, — ответил он. — Как же ты доберешься домой, если твой парень сбежал?

— Я здесь с большой компанией. Как-нибудь доберусь.

Они купили имбирного эля и уселись в чей-то пустой «бьюик».

— Хочешь чистого спиртного, а потом эля, или смешать?

— Смешай, пожалуйста.

Он смешал виски с имбирным элем, и они залпом выпили его из бумажных стаканчиков.

— Хочешь еще?

— Нет, спасибо, — сказала Энн. — Но ты можешь выпить еще.

— Нет, спасибо, я столько сразу пить не буду.

— Ну, меня благодарить не за что, — сказал Энн.

— Мне нужно выпить рюмочку-другую во время перерыва. Это помогает мне продержаться, пока тянется перерыв, а иначе я устаю. Пока играю, я не устаю. Устаю, только когда перестаю играть. Откуда ты? И как тебя зовут? Я сказал, как меня зовут, но по глупости не спросил твоего имени.

— Энн Чапин. Я из Гиббсвилля.

— О, я играл в Гиббсвилле прошлой зимой, я имею в виду позапрошлой зимой — не той, что прошла. Сейчас лето, а в моем представлении это было прошлой зимой. У нас теперь новые костюмы, и мы работаем на свежем воздухе, но вся разница только в температуре. А так, это все одно и то же. Но Гиббсвилль я помню. Так ты там живешь?

— Всю свою жизнь. Там и родилась.

— А я родился в Джерси-Сити, штат Нью-Джерси. Мы называем его «Джерси», а когда так говорим, люди думают, что мы имеем в виду весь штат.

— Ты женат?

— Женат? Только не в этом бизнесе. А ты?

— Господи, нет, конечно. Хочешь сигарету?

— Спасибо. Спички у меня есть. Те, кто работает в этом бизнесе, не женятся. Слишком много всего повидали.

— А где ты научился играть на фортепиано?

— Где научился? У сестер. Ну, я имею в виду сестер-монахинь. Я католик. Ходил в католическую школу, и моя старушка — моя мать — решила, что я должен брать уроки фортепиано, и если я не практиковался час в день, она била меня по ушам. Но ей бить меня по ушам не надо было, потому что очень скоро мне это дело понравилось. Потом я начал этим зарабатывать, а потом я уже был Винсентом Лопезом или кем-то в этом роде. Кого бы она ни слушала, я был лучше. Что ж, она права, я лучше Винсента Лопеза, это уж точно. Он и его «Нола». Господи, если бы ты только знала, как это меня оскорбляет. Зачем вообще играть на фортепиано, если не можешь играть лучше, чем он? Так, как он играет, уж лучше вообще не играть. Перебирает себе пальцами клавиши как положено, только и всего. Господи Иисусе! А твой брат хорошо играет? Он играет как кто?

— Как ты.

— А как кто еще? Кроме меня.

— Я не очень хорошо знаю их имена.

— Если он понял, что я хорошо играю «Нежная и прекрасная», то соображает, что к чему. Раз оценил мое соло, он, видно, не большой поклонник «Нолы». Такого просто не может быть, я гарантирую. Я люблю хорошую фортепианную игру. Если бы не фортепиано, я бы сейчас был мертвым гангстером. У меня была пара приятелей, с которыми я вырос, так они сейчас лежат на «Джерси Медоус», и я мог бы лежать там вместе с ними. А ты, Энн, из обеспеченной семьи?

— Да.

— Что бы сказали твои родители, если б знали, что ты тут со мной пьешь спиртное?

— Страшно подумать.

— Ну, тебе здесь лучше и не быть. Я-то рад, что ты здесь, но некоторые ребята из этих джаз-оркестров уже содрали бы с тебя половину одежды.

— Выходит, это было рискованно? А я все же рискнула.

— Интересно почему?

— Откуда я знаю?

— Что ж, чтобы показать мое к тебе уважение, я даже не буду пытаться тебя поцеловать. А ты хорошенькая. — Парень обвел взглядом ее лицо и грудь. — Точно хорошенькая. Все у тебя, крошка, на своих местах. Я даже начинаю думать, а не сбежать ли нам? Энн Чапин. Никогда не слышал такой фамилии. Чапин. Какой же это национальности?

— Американской. Я толком не знаю. Наверное, английской.

— Чапин немного похоже на «Шопен», а он, как ты знаешь, на самом деле был не французом, а поляком. Энн Чапин. Я знаю многих девиц, которых зовут Анна, а вот Энн никогда не встречал. Я знал одну ирландскую девушку по имени Анна, так она для важности называла себя Энн, но ты ведь всегда была Энн?

— Угу.

— Моя старушка учила меня: никогда не говори «угу» — это невежливо. А по мне, так звучит совсем неплохо. Энн, ты хочешь еще выпить? Еще виски с теплым имбирным элем?

— Нет, спасибо. Покажи-ка мне свои руки.

— Я беру на три ноты больше октавы, — сказал он.

Энн взяла его руку и неожиданно приложила к своей щеке.

— Хочешь, чтобы я тебя поцеловал, верно? — спросил он.

— Если тебе хочется.

— Если мне хочется? Знаешь что, Энн? Я в тебя влюбился.

— Я тебе верю.

— А ты?