Любимцы фортуны - читать онлайн книгу. Автор: Тилли Бэгшоу cтр.№ 164

Несколько недель состояние Пита оставалось неизменным, и пресса потеряла к нему интерес. Врачи предвещали, что он может так и не выйти из комы и умереть во сне, но Клэр все еще не теряла надежды. Она каждый день навещала мужа, иногда ее сопровождала Сиена, которую теперь почти не тревожили журналисты.

Хантер проводил много времени в Хэнкок-Парке по просьбе Сиены и Клэр. Тиффани поначалу сильно пугали визиты ее парня к Макмаонам, потому что она с ужасом ожидала возобновления отношений с Сиеной.

— Что, если она снова тебя обидит? — спрашивала она Хантера. — Ты так переживал после вашего разрыва, я не хочу, чтобы ты снова пострадал. Всякий раз, когда Сиене плохо, она цепляется за твою руку, а как только дела у нее налаживаются, она забывает о тебе и двигается дальше.

Они сидели на диване в доме Хантера, глядя на огонь, потрескивавший в камине. За окнами лил дождь, постукивая по листьям и траве. Звук был заунывным, но по-своему приятным. В Лос-Анджелесе дождь всегда становился целым событием, и Тиффани была счастлива посидеть у камина в обнимку с любимым.

Разумеется, Хантер в очередной раз вступился за Сиену, утверждая, что она изменилась. Он принялся уговаривать Тиффани поехать в Хэнкок-Парк на ужин, но девушка отнеслась к идее скептически.

— Только один разок, милая, — настаивал Хантер. — Ну пожалуйста. Если после этого визита ты не пожелаешь больше видеть Сиену, клянусь, я не буду тебя неволить.

— Один разок? — уточнила Тиффани, смягчаясь.

— Один-единственный! — с жаром воскликнул Хантер. — Честно-честно! Я хочу, чтобы ты встретилась с Сиеной и поняла, что я прав.

Этот ужин стал поворотной точкой в отношениях Тиффани с Макмаонами.

Девушка не знала, что потрясло ее больше: изуродованное лицо Сиены или очевидные перемены в ее поведении.

— Я просто ревновала его к тебе, — сказала Сиена, когда девушки вышли прогуляться по садовой дорожке.

Тиффани, которая никогда не бывала в Хэнкок-Парке, пришла в восторг от его роскоши и размеров. Она много раз слышала от Хантера о его несчастливом детстве и «доме скорби», а потому представляла себе жилище Макмаонов мрачным замком с унылыми коридорами и голым двором, поросшим жидкой травой. Образ был настолько четким, что реальность потрясла Тиффани.

Теперь девушки шли по оранжерее, наполненной ароматом цветов.

Тиффани остановилась и недоверчиво посмотрела на Сиену.

— Ты ревновала? Но почему?

— Потому что тебе досталась любовь Хантера, — вздохнула Сиена. — И наверное, потому, что ты заслуживаешь этой любви.

Сиена тоже остановилась. Она все еще ходила с предосторожностями, потому что при резких движениях в ребрах ощущалась боль.

— Присядем? — предложила она.

Девушки устроились на деревянной скамье напротив розария.

— Но ведь Хантер и тебя любит. Всегда любил.

Сиена кивнула. Тиффани видела, как она сильно похудела и осунулась. Казалось, ее может унести резким порывом ветра.

— Я знала, что он меня любит, но… это трудно объяснить. Думаю, я всегда чувствовала, что не заслуживаю его любви. Да, наверное, так. Мне казалось, что если он увидит, какова я на самом деле, как избалованна и эгоистична, он убежит прочь. Но Хантер всегда был слеп, когда речь заходила обо мне. Он такой великодушный, правда?

— Правда, — улыбнулась Тиффани. — Хантер… сообщил тебе новости?

Тиффани поклялась Хантеру, что пока не скажет Сиене ни слова, но почему-то передумала. Казалось, наступил верный момент.

Сиена покачала головой, с любопытством глядя на собеседницу.

— В общем, — начала та с улыбкой, — я не должна была говорить, потому что это пока секрет… я беременна.

— Ух! Вот это да! — Сиена вскочила в возбуждении, затем снова села и обняла Тиффани за плечи. — Значит, у вас будет малыш! О, пусть он будет похож на Хантера! — Она осеклась, понимая, что это пожелание звучит невежливо. — То есть… на тебя тоже… я имела в виду.

Тиффани расхохоталась:

— Не оправдывайся! Я тоже хочу, чтобы ребенок был копией отца.

Девушки, не сговариваясь, встали, словно подсознательно уловив, что все главные слова сказаны, и направились к дому. Омытый светом звезд и луны, Хэнкок-Парк казался прекрасным райским уголком. Неудивительно, подумали обе девушки, что весь мир завидовал Хантеру. Ведь он вырос в таком прекрасном доме. Баловень удачи, счастливчик, любимец фортуны. Если бы только окружающие знали, сколько бед и несчастья повидал этот дом, сколько разбитых судеб переплелось под его крышей!

— Ты хотя бы сознаешь, — вдруг сказала Тиффани, когда они подошли к большому дубу у входа в дом, — что этот ребенок будет твоим кузеном? Или кузиной?

— Черт возьми! — Сиена рассмеялась, и это был легкий, счастливый смех. — А ведь и в самом деле! Вот это номер! А я и не сообразила, дубина!

Что ж, подумала Тиффани, по крайней мере язык Сиены остался прежним. А то она уж начала подумывать, что общается с бледной тенью былой Сиены Макмаон.

Тиффани рассмеялась.

Лишь после Рождества, спустя две недели после разговора с Тиффани, Сиена решилась спросить у Хантера про Макса. Она надеялась, что он или Тиффани хоть раз упомянут ее бывшего парня, сболтнут о нем что-нибудь, но оба старательно избегали этой темы. То ли они щадили ее чувства, то ли по каким-то иным причинам, Сиена терялась в догадках. В конце концов она не выдержала и решила спросить Хантера напрямую.

Они как раз завтракали. Сиена отложила газету, все еще пахнущую типографской краской, и улыбнулась Хантеру, сидевшему напротив. Шрамы вокруг ее глаз побледнели и уже не так портили вид. По крайней мере теперь Сиена больше напоминала близким прежнюю себя, чем совершенную незнакомку, какой казалась раньше. Правый глаз все еще почти ничего не видел (разве что размытые пятна), но левый почти оправился.

Заметив, что Сиена на него смотрит, Хантер тоже улыбнулся.

— А ты… — начала она и замялась. Сердце на мгновение сжалось в груди так сильно, что снова заныли ребра. — Ты слышал что-нибудь о Максе?

— Иногда мы общаемся, — ответил Хантер уклончиво. Он ждал этого вопроса, но так и не придумал, что будет отвечать. Ему не хотелось расстраивать Сиену.

— Иногда? Но ведь вы были так близки?

— Ну, он уехал обратно в Англию, причем давно. Мы по-прежнему близки, а поскольку почти не видимся, говорим лишь по телефону, и это… сама понимаешь. Жизнь не стоит на месте.

— Это точно, — грустно сказала Сиена, возвращаясь к газете.

Хантер видел, что она подняла газету только для виду, а сама напряженно размышляет. Он сочувствовал подруге, которая в последнее время больше жила воспоминаниями о прошлом, нежели мечтами о будущем. Постоянное чувство вины по отношению к тем, кого она когда-то обидела, могло довести Сиену до депрессии и превратить ее жизнь в унылое существование без цели.