Наследство - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Вебб cтр.№ 19

Вторая собачка мельче, изящнее, с грубой бурой шерстью и добрыми глазами. Шпинат лижет пальцы Динни.

— Так ты… ммм… работаешь здесь в округе? Чем занимаешься? — Это звучит как разговор на светской вечеринке.

Динни пожимает плечами. На миг мне становится не по себе от мысли, что он, вероятно, живет на бесконечные пособия, а может, ворует или торгует наркотиками. Но это мысли Мередит, и мне стыдно пускать их в голову.

— Сейчас в общем-то ничем. Мы большей частью ездим по стране, работаем. На фермах, в автомастерских, на праздниках. Сейчас повсюду затишье — мертвый сезон.

— Трудно, наверное.

Динни бросает на меня косой взгляд.

— У меня все отлично, Эрика, — спокойно говорит он. Меня он не спрашивает, чем я занимаюсь. Кажется, за время нашей короткой прогулки я растеряла весь кредит доверия, на который могла рассчитывать в силу детского знакомства.

— Симпатичная у тебя машина, — делаю я отчаянную попытку вернуть его расположение.

Не успеваю я закончить, как дверь походного госпиталя распахивается, и из нее осторожно вылезает девушка. Положив руки на поясницу, она потягивается, болезненно поморщившись. Я мгновенно узнаю ее — беременная девушка с кургана. Но сейчас я вижу, что ей лет пятнадцать-шестнадцать, не больше. Динни — ровесник Бет, ему тридцать пять. Я снова смотрю на девушку, пытаюсь убедить себя, что ей восемнадцать или даже девятнадцать, но не могу.

Девочка с кудряшками, яркая натуральная блондинка, таких в наше время редко встретишь. Кожа у нее бледная, под глазами синие круги. На ней трикотажная кофта в обтяжку, и сейчас я вижу, что она буквально на сносях. Увидев нас с Динни, она, насупившись, идет к нам. Я пытаюсь улыбаться, выглядеть естественно. Вид у девушки злее, чем у Кляксы.

— Это кто? — спрашивает девчонка, уперев руки в бедра. Обращается она к Динни, не ко мне.

— Эрика, это Хани. Хани, это Эрика.

— Хани? Очень приятно познакомиться. Простите, если испугала вас на днях, на кургане. — Я говорю с ней ненатурально, с деланым оживлением, и с ужасом понимаю, что точно таким же тоном я говорю со своими учениками.

Хани таращит на меня невыразительные, скучные глаза.

— Это вы были? Вы меня не испугали. — У нее заметный картавый уилтширский выговор.

— Ну, я не так выразилась. Не испугала, но… — Я развожу руками.

Она смотрит на меня, долго не отводит взгляда. Необычно пристальное внимание от такой юной особы. Я чувствую облегчение, когда она наконец поворачивается к Динни.

— Печка не тянет, — говорит она.

Динни вздыхает, наклоняется и запускает пальцы в шерсть Шпината. С неба падают первые капли дождя падают.

— Приду посмотрю через минутку, — ласково отвечает он.

Хани глядит на него, потом разворачивается и скрывается внутри. Я растерянно провожаю ее взглядом.

— А… когда ждете события? Похоже, уже недолго осталось? — интересуюсь я, понижая голос, чтобы в машине не было слышно.

— Сразу после Рождества, — отвечает Динни, отворачиваясь и глядя в сторону просеки.

— Так скоро! Переживаете, наверное. Она уже подготовила вещи? Для больницы?

Динни отрицательно мотает головой:

— Никакой больницы. Она говорит, что хочет прямо тут рожать. — Динни замолкает, поднимается и поворачивается ко мне: — Не знаю, правда, хорошая ли это идея. Ты что-нибудь знаешь про новорожденных?

В его голосе слышна тревога.

— Я? Нет, почти ничего… У меня никогда… Но сейчас многие хорошо отзываются о домашних родах. В общем-то, каждая женщина имеет право выбора. У вас есть хорошая акушерка?

— Никакой акушерки нет, и это не домашние роды, она собралась рожать прямо здесь, в лесу.

— В лесу? Да ведь… декабрь на дворе! Она сошла с ума?

— Я знаю, что сейчас декабрь, Эрика. Но она имеет право выбирать… сама сказала… — Его голос звучит ровно, но решительно. — Она забрала себе в голову, что роды должны быть максимально приближены к природе.

— Ну, знаешь, ты тоже имеешь право выбирать. У отца тоже есть такое право. Первые роды могут быть затяжными, ты же понимаешь. Бет рожала Эдди тридцать шесть часов…

— У Бет есть малыш?

— Был малышом. Сейчас ему одиннадцать. Он приедет на Рождество, так что вы обязательно познакомитесь… Эдди — чудесный парень.

— Так она замужем?

— Была. Сейчас нет, — лаконично отвечаю я. У него нашлись вопросы о Бет, и ни одного обо мне.

Дождь снова усиливается. Я горблюсь, глубже засовываю руки в карманы, но Динни, кажется, ничего не замечает. Думаю, не предложить ли поговорить с Хани, но вспоминаю ее злые глаза. Надеюсь, что Динни не попросит меня об этом. Впрочем, возможен компромисс.

— Знаешь, если Хани захочет обсудить это с кем-нибудь, она могла бы поговорить с Бет. То, что она пережила, может послужить хорошим уроком и предостережением.

— Она ни с кем не станет то обсуждать. Она… сильная, — вздыхает Динни.

— Да уж, я заметила, — бормочу я под нос.

Молчание невыносимо. Я хочу расспросить Динни о Рождестве. Об именах для младенца. Я бы засыпала его расспросами о путешествиях, о его жизни и о нашем прошлом.

— Что ж, мне, наверное, пора. Пока не промокла насквозь… — Вот и все, что я могу выжать. — Я в самом деле очень рада была снова тебя повстречать, Динни. Хорошо, что ты вернулся. И было приятно познакомиться с Хани. Я… в общем, если надумаете зайти или что-то понадобится…

— Я тоже рад был тебя повидать, Эрика. — Динни смотрит на меня, склонив голову набок, но глаза у него не радостные, а тревожные.

— Ну, ладно, счастливо, — бросаю я небрежно, насколько мне это удается.

Я не рассказываю Бет о Динни, когда нахожу ее в кабинете, где она смотрит телевизор. Сама не знаю почему. Неизвестно, как она отреагирует, думаю я. Я внезапно чувствую возбуждение. Мне кажется, что я больше не одна. Даже отсюда я ощущаю присутствие Динни там, за деревьями. Как будто вдалеке что-то маячит, и я вижу это краем глаза. Третий угол нашего треугольника. Я выключаю телевизор, откидываю шторы.

— Собирайся. Мы идем гулять, — объявляю я.

— Я не хочу выходить. Куда мы пойдем?

— В магазин. Мне осточертел консервированный суп, к тому же Рождество на носу. Мама с папой приедут к обеду, а чем ты будешь угощать Эдди в праздник? Высохшими крекерами Мередит?

Бет минуту обдумывает мои слова, потом быстро встает:

— Господи, ты права. Ты права!

— Я знаю.

— Нам нужно кучу всего… индейка, сосиски, картошка, пудинги… — Она загибает длинные пальцы.

До Рождества, конечно, еще десять дней, у нас полно времени, но я не произношу этого вслух. Пользуясь внезапным оживлением сестры, показываю на двери.