Оборона тупика - читать онлайн книгу. Автор: Максим Жуков cтр.№ 47

– На эту тему тоже только слухи? Никаких взвешенных мнений? – спросил Никитин.

– Боюсь, что да, – ответил Вольский, – хотя кое-что и видно невооруженным глазом, но тема как-то замалчивается и заминается, в том числе и западными СМИ, что само по себе, конечно, тоже подталкивает к мысли о серьезности проблемы. Однако… Простите, что я об этом спрашиваю, но ведь жесткое давление с прямым использованием климатического фактора ведет к прямой конфронтации, разве нет?

– Что вы видите в этом опасного, Антон?

– А разве вы?.. Впрочем, я понял, это должен сформулировать я, не так ли? Стало быть, да. Хорошо. Опасность любой конфронтации самоочевидна, но в данном случае эскалация конфронтации приведет к тому, что цель такого давления, какой бы она ни была, если только это не война с Европой и не желание самоубийственно объединить Запад против себя, просто не будет достигнута.

– Браво, Антон! – воскликнул Никитин. – И вот, с одной стороны, нельзя этого не делать, а с другой стороны, нужно как-то снимать напряженность во время этого процесса.

– И как же?

– У нас имеется множество задумок и наработок, Антон, – Никитин снова улыбался, – и одна из них – это полноформатный международный российский канал. Надо еще договориться об этом с европейцами и, возможно, с американцами, но мы полагаем, что нам не откажут. В ответ мы позволим «CNN», «Sky News» или «Euronews» вещать у нас круглосуточно на русском языке и на общедоступных частотах. Что думаете по этому поводу, Антон?

– Думаю, что мы должны оказаться лучше, чем они… – нахмурившись, проговорил Вольский. – Постойте, вы не предлагаете мне работу на этом канале?

– Предлагаем, – ответил Никитин, – и не только вам, и не только мы с Данилой Аркадьевичем. Просто мы еще хотели попутно с предложением вам работы поговорить с одним из интересных тележурналистов, убедиться воочию, чем вы дышите, как мыслите… Антон, вы хотели бы работать на таком канале? Как вам задачка?

– Очень впечатляет, – честно ответил Вольский. На щеках у него даже появился румянец.

– Вас по-прежнему интересуют ваши первые тридцать-сорок вопросов, друг мой? – спросил Суворов. – Переворот это был или победа на выборах, секретные спецслужбы, не подсудные и не подчиненные Президенту, тюрьмы для интернированных в первые два месяца нашей власти и все такое… Собираемся ли мы душить права граждан, свободу слова… А, дорогой мой?

Вольский, пока Суворов говорил, опустив взгляд, качал головой.

– Нет, я думаю, мне понятно, чего вы хотите. Возможно, я жестоко ошибаюсь, но вы только что дали мне надежду на дело, которое может стать делом всей моей жизни. А это серьезно. Если вы таким же образом рассматриваете ваши задачи в отношении всех граждан страны, то мне все равно, как вы пришли к власти. Дать людям дело, хорошее, любимое и благодарное дело – это эффективнее, чем ГУЛАГ и даже чем рынок, который, насколько я понимаю, вы совершенно не собираетесь зажимать. Это упрочит вашу власть и в конечном счете послужит благу всей страны. Прошу покорно, но если вы меня обманули, господа…

– О, если бы мы вас обманули, дорогой господин Вольский, – задумчиво проговорил Суворов, – это было бы грехом гораздо худшим, чем убийство врагов, пусть даже самое грязное и жестокое. Зачем нам усугублять свои прегрешения?

Вольский больше не поднимал глаз. Он смотрел в пол и кивал каким-то своим мыслям.

– Ну что же, Антон, – сказал Никитин после паузы, – интервью вам все-таки обещано, тем более что вы можете оказаться одним из последних, кому это удалось. Если по вопросам армии, то это к Петру Петровичу Жуку. Он сейчас здесь. В последнее время он, занимаясь военным строительством, все время просится вон из Совета в действующую армию. Думаю, он не откажет вам. Если же вы хотите поговорить по вопросам ситуации в Европе и о взаимодействии с ней, то это к господину Тёмину. Он сейчас не в Кремле и вообще не в столице, но, полагаю, в течение недели мы сможем вам устроить встречу с ним. Что думаете?

– Я лучше задам вопросы о военном строительстве, – сказал Вольский, поднимая взгляд. – Эта тема поспокойнее, насколько я понял. А думать мне теперь надлежит о моей новой работе…

Новосибирск. Центральный проспект.

Торговый центр «Аршин». Пятница, 17 мая 2024 г. 21:15.

– Ты закончил наконец? – спросил Суворов, увидев, что продавщица-китаянка убежала с охапкой выбранных Струевым вещей в сторону кассы. – Ты же есть-пить хотел, город посмотреть, а сам застрял в магазине, как барышня, и покупаешь шмотки!

– А мне, представь, совершенно нечего надеть, – хохотнул Струев, – нет, правда. Кроме того, я ведь и так тоже город смотрю… Данила, почему так много китайцев?

– Своих не хватает, – пожал плечами Суворов, – нашим все больше за туманами подавай: космос, армию, авиацию, Арктику с Антарктикой… Нам что, жалко? Примерно тридцать миллионов китайцев получили разрешение жить и работать в Сибири и на Дальнем Востоке. Одновременно, конечно, чисто психологически, частично снимается проблема внутреннего давления в Китае, связанного с недостатком жизненного пространства.

– Не боязно?

– Нет. За ними очень жестко следят. Все главы кланов известны и весьма недвусмысленно предупреждены.

– И что же, все рестораны, магазины…

– Конечно, не все, доцент, не тупи. Так ты закончил?

– Слушай, а тут евро принимают?

– Кому они на хрен здесь нужны! Иностранцам, впрочем, меняют где-то…

– Ба, да зачем мне это? – Струев хлопнул себя ладонью по лбу. – У меня же карточка с кучей мегаватт.

– Не пугай народ, – Суворов полез за бумажником, – я расплачусь наличными рублями. Что ты там купил?

– Удобную повседневную одежду для прозябания на закрытой базе и один костюм вместо этого. Ну и обувь…

– Сколько с нас? – спросил Суворов, когда они подошли к кассе.

– Одна тысяча тридцать два рубля, – почти без акцента сказала китаянка.

– Ого! – удивился Суворов, отсчитывая деньги. – Что же ты за костюм купил?

– Выходной синий костюм с белой сорочкой и красным галстуком.

– Что, для выступления на Совете приготовил?

– Не угадал, – ответил Струев, – я его надену, как белую робу моряк, когда либо мы их, либо они нас.

Суворов долго смотрел на Струева, пытаясь отыскать хоть тень усмешки на его лице, хоть одну ироничную складку на лбу, потом повернулся к продавщице и передал ей деньги.

– Данила, а сколько тянет сейчас тысяча рублей в евро? – спросил Струев, когда они вышли из отдела и пошли по огромному холлу торгового центра.

– Это сложный вопрос, доцент. Как тебе известно, глобальной экономики с божьей помощью уже нет. Твой костюм может быть по-разному оценен в рублях, евро, долларах и мегаваттах в разных местах и в разных обстоятельствах. Здесь твой костюм стоил шестьсот рублей. Мы меняем туристам из Европы евро один к одному, в основном в рекламных целях, но такой же костюм в том же Амстердаме стоит примерно четыреста евро, и хотя рубль в Европе не конвертируется, но на черном рынке за рубль дают почти два евро. И это еще не все. При покупке этого костюма мы даем за него так мало мегаватт, что никакой курс рубля к мегаватту не заставит его стоить даже сто рублей. При этом право на мегаваттные трансферты стоит недешево, уже в рублях, а мегаватты в России, они как бы мегаваттами, в основном, и остаются, валютной стоимости у них практически нет, а вот когда мы предъявляем европейцам их собственные евро к оплате, то кросс-курс получается…