Блудницы Вавилона - читать онлайн книгу. Автор: Иэн Уотсон cтр.№ 64

– Да, здесь все – elektronik klones, созданные tekhne…

– Elektronik? Это сколько же надо тереть янтарь!

– Нет, elektronik – это нечто подобное молнии и… и… тьфу! – Он с отчаянием понял, что не может ничего объяснить Гупте. – Думаю, эта tekhne будущего способна копировать сознание человека, его мысли, память. И не одного человека, а многих. Вавилон – котел, где мы все варимся.

– Почему же я ничего такого не помню?

– Потому что после того, как мы стали вавилонянами, функционирующими единицами, часть нашей изначальной памяти была стерта. Как надпись на восковой дощечке. Им были нужны модели человеческого поведения. Поведение возникает на основании жизненного опыта. Вначале мы должны были помнить, кто мы есть на самом деле. Теперь, когда мы пробыли в Вавилоне достаточно долго, пережили много событий, приобрели необходимый опыт, пряжа, из которой сплетается личность, перемотана на новую бобину. – Алекс вздохнул. – Бобины! Я не могу объяснить это по-другому, только на греческом, и получается неуклюже. Haanglikax бы сказал… – Он осекся, с ужасом осознав, что вместо английского в его голове роятся лишь отдельные слова. Слов было много, да. И не только самые обиходные. В памяти мелькали такие слова, как «ядерный», «компьютер», «винтовка», «Иисус» и «Дэвид Копперфильд», «социология» и «выпускник». Куча слов. Только вот они никак не соединялись. В его распоряжении не было синтаксиса, чтобы расставить слова в правильном порядке.

– Я забыл родной язык, – растерянно пробормотал он.

– Я… тоже. Может быть, из-за hypnos? Нас погружали в hypnos в Вавилонской башне, когда мы учили там вавилонский. И занимались этим никакие не призраки, а люди из плоти и крови! – Гупта нахмурился. – Из плоти и крови… гм… Не вполне согласуется с моей философией, что вселенная есть лишь иллюзорный занавес, сплетаемый временем из ткани энергии. Становится ли ложная Елена – elektronik аватара – менее реальной в силу лишь того, что представляет собой энергию, заключенную в некоей tekhne? Ведь и настоящая Елена не более чем энергетическая модель.

– Нашу дилемму это не решает.

– Мне нужно как следует все обдумать. Предаться медитации.

– А мне надо доставить домой бочку с водой.

– Да. И запаситесь водой для родов.

– Здесь вода из канала.

– Ничего страшного. Ее нужно лишь вскипятить.

– Время еще есть. Недель пять, а то и шесть.

– Если только доктор Кассандр не решит пустить в ход свой острый нож.

– И что же, вы ничем ей не поможете?

– Помогу. Йогой.

– Что толку от йоги, если Кассандр все равно ее разрежет?

Гупта вдруг перешел на другой тон.

– Конечно, альтернатива есть, – оживился он. – Можно дать настой, который вызовет преждевременные схватки, и тогда ребенок не успеет достигнуть опасных для матери размеров. Фессания хочет, чтобы я добыл для нее настой спорыньи. Я пока сопротивляюсь. Спорынья вызывает галлюцинации. Фессании понадобилась бы очень сильная доза. Ну вот, я все вам рассказал и заслужил прощение.

– Мы, призраки, должны держаться вместе, так?

– Гм… Насколько ж легче – даже приятнее! – разговаривать о родах и спорынье, ножах и канальной воде, чем о других делах. Однако боль, претерпеваемая призраками, для призраков вполне реальна. Как и смерть.

В этот момент в конце улицы появился конный македонский солдат. Доскакав до ворот дома Гибила, он натянул поводья и кликнул Неттичина.

Алекс потащил бочку.

Вечером, после молитвы, Музи сделал объявление.

– Слушайте все. Сегодня я получил послание из дворца. Меня пригласили поохотиться с царем. Через две недели. Александр чувствует себя хорошо и жаждет видеть пролитую кровь. Отправимся в заповедник, устроим лагерь возле Олимпийского источника. Со мной поедут царь, генерал Пердикка и Антипатр. И еще солдаты и слуги. Я возьму с собой Ирру и Нетти, но мне нужен будет еще и раб, если супруга не против. Для пущей важности. Вопрос престижа. – Музи посмотрел на Алекса. – Ты, парень, единственный домашний раб.

– Какая честь, Музи! – воскликнула Фессания. – Я так тобой горжусь. Конечно, надо ехать. И, конечно, ты должен взять с собой Алекса.

– Я и не собираюсь отказываться и рад, что ты отпускаешь его. – Музи положил руку на глиняного воина с псиной головой. – Обещаю тебе перед нашим богом, что с ним ничего не случится.

Ничего не случится? А что может случиться? Чего стоит опасаться? Разъяренной львицы? Копья в спину? Нет, Музи же дал слово чести.

Фессания наверняка рада нескольким дням свободы. Может быть, думает о Гупте и обещанном им настое спорыньи. Может быть, вернувшись с охоты, они узнают, что ребенок уже родился, а нож Кассандра так и не понадобился. Или обнаружат, что Фессания отравлена, а ребенок умер.

Ребенок… Продукт двух призраков, произведших на свет третьего, столь же реального и живого, как и они сами. У детей Вавилона не будет оригиналов, они не будут чьими-то копиями или klones. Какими они станут, когда вырастут? Обретут ли подлинную индивидуальность – с талантами, причудами, пороками? Или будут чем-то вроде зомби? Может быть, они научатся прекрасно выживать – души, возникшие из ничего, как и сама вселенная. Их поведение может стать примером того, как преступить пределы пустоты, в которую канули все предыдущие цивилизации. Может быть, они станут образцовыми людьми, достигнут новой эволюционной стадии, недоступной меняющемуся лишь биологически человеку.

В нем вдруг проснулся родительский инстинкт: как уберечь еще не родившегося ребенка? И каким он будет, этот ребенок? Конечно, дети в Вавилоне должны рождаться – не привозят же сюда младенцев! Откуда взялся, например, тот, которого Мардук собирался принести в жертву? И все же полной уверенности не было. Надо поговорить с каким-нибудь малышом лет трех-четырех. Но как? Не устраивать же на детей засаду. За такое, чего доброго, могут и кастрировать. Нет, рабу не пристало общаться с малышами. Да и что он узнает? Раскроет тайну мироздания?

Они уже вышли из молельни, когда Ирра с ухмылкой посмотрел на Алекса.

– А ты верхом ездишь? Или побежишь?

– Я умею ездить верхом. Жил когда-то в деревне, – ответил Алекс. – Давным-давно. И вряд ли престиж твоего хозяина поднимется, если я притащусь в лагерь через несколько часов после вас, как какой-нибудь нищий – измученный, потный и грязный.

– Насчет пота и грязи можешь не сомневаться – этого тебе хватит в любом случае.

Мама Забала пекла пироги с абрикосами. Сладкий аромат разносился по дому, смешиваясь с другими запахами. В свой прошлый визит накануне доктор Кассандр принес множество мешочков с толчеными цветами мирта и смолой асафетиды, которые настоятельно рекомендовал развесить в качестве профилактических средств против невидимых духов хвори. (Музи, разумеется, согласился.) Теперь они болтались повсюду, за исключением кухни. Мама Забала решительно восстала против асафетиды на том основании, что та могла испортить приготовляемые блюда отвратительным запахом чеснока. Пироги были ее ответом на чуждое вторжение.