Золотой миллиард - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Прашкевич cтр.№ 4

Синтез, которым Мутти так гордилась, конечно, был по силам и самым недалеким уродам, но Гай не стал ее разочаровывать. Об ограничении рождаемости толкуют пока втихомолку. Официально женщин призывают рожать, это все-таки снимает опасность вырождения.

– Референдум могут провести уже в следующем году, – завелась Мутти. – Все зависит от Носителей, успеют ли они собраться. Мне показывали одного в толпе. Ох, Гай! Он шел в черной накидке, в черном клобуке, как древний монах. – Она уже не хотела видеть противоречий между сказанным и словами, произнесенными чуть раньше. – Никто не знает, кто является Носителем, но мне кажется… Ну не знаю… Един говорит, что Большой Совет налаживает отношения с уродами… Разве так можно? – Мутти задрожала от негодования. – Почему мы не закроем разделительные линии? Пусть уроды ищут свой Абатон. Старший брат болен.

Пристрастие Мутти к слухам было необыкновенным. Гай подозревал, что к некоторым из них она сама имела прямое отношение.

– Я назову сына Стефаном, – погладила Мутти себя по животу. – Ты знаешь, что отец Стефана возглавил Отдел картирования?

Гай знал.

Но дружба с кибернетиком не Заслуга.

Отец еще не родившегося Стефана действительно возглавил Отдел картирования, но какое отношение это могло иметь к Подарку? По слухам, картографы работают в прямом контакте с сотрудниками Отдела 2, самого сверхсекретного, самого загадочного из отделов Совета, но официально это никем не подтверждено.

– Я обожаю туффинг, – радовалась Мутти. Зеленоватые глаза поблескивали теперь влажно. – Это здорово: отзываться на зов, посылать зов собственный. Я люблю гулять по Верхним набережным. Там не так людно. Вдруг приходит желание, Гай, и твой костюм начинает светиться. Эти милые нежные накидки со светящимися рукавами. Я сама выбрала Стефана. Там, на Верхних набережных. Я захотела его и он ответил. Как жалко, что Гайя этого не застала. Туффинг – это чистота. Ничто не испортит впечатления. Мы с ней были самыми красивыми женщинами Экополиса, правда, Гай? Мы хотели, чтобы ты полетел на Марс. Такая программа! Я помню все назначенные маршруты. Теперь ее закрыли еще на пять лет. Значит, надо прибавить столько же, потому что в будущем придется наверстывать упущенное время. Ты бы уже мог побывать на Марсе. Мы бы тобой гордились, – Мутти свято в это верила. – Почему мы отдали Остальной мир уродам? – она выразительно повела плечом. – Зачем мы позволяем уродам безнаказанно плодиться? Миллиард против семи. Они, как мухи, облепили все Языки. Неужели мы никогда не вернем Территории?

Конечно, Мутти прекрасно знала, что любое намерение вернуть хотя бы ничтожную часть Территорий мгновенно вызовет вполне адекватный ответ и шаткое, с таким трудом добытое равновесие рухнет. Все равно она хотела изменений.

– Ты видишь, как я живу? Кристаллы в стакане, серебряные цветы. Вот темная платина, вот сплавы, каких не существует в природе. Но я хочу пространств, Гай, больших пространств! Чувствовать себя уверенно! Елин говорит, что Есен-Гу занимает самое скромное место на планете. Почему?

– Над этим думают, Мутти.

Она уже сегодня повернет мои слова по-своему (Гай знал). Она уже сегодня передаст повернутое своим подружкам. А у них тоже свой взгляд. У них тоже свое понимание. Не удивлюсь, если по Экополису пойдет слух о новом Отделе, где умные головы думают о возвращении Территорий.

– Мне пора.

Она кивнула.

Она и не планировала долгой встречи.

– Гай, это правда, что у Языка вкус банана?

Он с изумлением уставился на Мутти. Кажется, он сам задавал такой вопрос уроду.

– Елин утверждает, что у Языка вкус банана. Я ей верю. Все равно главное рожать, – пришла к справедливому выводу Мутти. – Здоровых крепких младенцев. Дети вырастут и вытеснят уродов. Как-то ко мне заезжал знакомый техник с Масляных заводов, – она счастливо покраснела. – У него руки сильные. Он прямо мне сказал, что мы вернем Территории.

В представлении Мутти далекие Территории выглядели, видимо, прямым продолжением Экополиса. Чистые набережные, обсаженные живыми деревьями. Темного серебра беседки, обвитые живым плющом. Ужас как интересно оказаться на кудрявой полянке, как это показывают в голографических сценах. На специально обработанной, конечно. Мутти ведь не знает, как в Остальном мире все это выглядит. Как и Отто, она никогда не видела плотных зарослей, напитанных влажной гнилью, невидимой пыльцой, омертвелой заразой. Даже фосфоресцирующие керби для нее джунгли. А бледные корни, свисающие с размытых обрывов? А пески, взрытые насекомыми? Тучи гнуса, ядовитые гады?

Гай вспомнил плотную толпу, разворачивающуюся на площади.

На самом деле как бы единое движение всегда складывается из множества отдельных. Это только в камерах слежения толпа разворачивается в некоем едином изумляющем ритме, как воронка водоворота. Семь лет назад Гайя, его сестра, прилетела из Ацеры – с одной из самых отдаленных южных Станций. Чем она там занималась? Не сильно она была разговорчивой, когда тема касалась ее работы. Давняя, свято соблюдаемая традиция – возвращаться с Территорий непременно на площадь Согласия. Ни одного КПП, никаких постов и таможен. Ничто в сердце Экополиса не должно напоминать о печальном соотношении миллиард против семи.

Плотная толпа. Медлительные потоки. Попавшая в объектив Гайя. Летящий холодок легкого платья. Толпа раздавалась перед лазоревым холодком. Восхитительная норма! Но потом появился слепец. Он вызывающе стучал палкой. Всего лишь короткий серый плащ выше колен – ни сумки, ни карманов, ни мешка на поясе.

Это всех обмануло.

Даже невидимую охрану.

Стуча палкой, слепец приблизился.

Вам на эскалатор? Голос Гайи зафиксировала камера.

Конечно. Слепец высокомерно кивнул. Черные очки недобро (так всегда потом казалось Гаю) сверкнули. Он поднял руку, но не протянул ее Гайе, как этого следовало ожидать, а что-то швырнул в толпу.

Ослепительная вспышка смыла изображение.

Площадь Согласия мгновенно оцепили, перекрыли все пути отхода, но никаких результатов поиски не принесли. Гайя и ее похитители исчезли. А когда утешений нет, их придумывают. По Экополису ходили самые дикие слухи. Якобы на Территориях Гайю встретил один из сотрудников далеких Станций, но Гайя почему-то сама не захотела вернуться, а потом ее убили. Якобы Гайя все-таки вернулась, но не прошла тестирование. Якобы она носила рваную накидку, а неизвестная болезнь пурпурными и фиолетовыми пятнами обезобразила ее обритую голову. «Выщепление пуриновых оснований». Это, конечно, блеснула эрудицией Мутти. «Я бы ее узнала даже такой, Гай. Я бы ей помогла. Живое можно разделить на любые составляющие, а потом собрать воедино». У Мутти были свои представления о возможностях науки. «Я бы ее спасла, Гай. Я бы обязательно ее спасла». Хромосомы, гаплоидные наборы, наконец, ДНК – как вершина иерархии всех событий. Не имело смысла вдаваться в детали. Спускаясь по лесенке, Гай знал, что Мутти из окна непременно помашет рукой.