Десятая планета. Приносящий радость - читать онлайн книгу. Автор: Давид Пекарский cтр.№ 36

– А что это за письмо лежит в урне нераспечатанное? – спросил он, переключив разговор на другую тему.

Кленов посмотрел сначала в корзину с мусором, а затем на сына:

– Это очередной благотворительный фонд, просит денег. Каждую неделю таких писем приходит по три-четыре. Представляешь, сколько их развелось? А я, к сожалению, еще не встречал такого фонда, в который нельзя было бы запустить руку. Пусть даже и попадется фонд, основанный честнейшим человеком, но и здесь администрация сделает всё, чтобы оттянуть максимальную часть денег, якобы на обслуживание самого фонда – так сказать, расходы на управление. Видел я комфортность этих рычагов управления. Да, эти сотрудники, как правило, ни в чем себе не отказывают.

– Ну, есть же и порядочные организации? – возразил Кирилл.

– Есть, но у меня нет времени на определение степени порядочности фонда, – ответил отец.

– Но другие богатые люди помогают нуждающимся.

– Помогают те, у кого совесть нечиста. Украл деньги из бюджета – и тут же покаялся, перечислив кроху в какой-нибудь фонд милосердия. Я с бюджетом не работаю. Деньги зарабатываю сам, своими способностями. Хотя говорят, что некоторые люди, ворующие деньги из бюджета, отлавливают такой кайф, что потом предпочитают воздерживаться от секса, чтобы не смазывать ощущения.

– Но ты ни в чем не воздерживаешься, – заметил Кирилл.

– Я работаю по шестнадцать часов в день и должен воздерживаться?

– Но ты даже не прочел письмо! Может, там не фонд.

– Я уверен, что даже если это не фонд, то какая-то секта. Наверняка мне сообщают, что скоро конец света и я должен поспешить избавиться (естественно, в их пользу) от своей собственности, и, конечно, нужно начинать с золота, недвижимости и участков земли. Да, как же я не догадывался раньше, что перед концом света все разумные люди избавляются от участков земли под фермерские хозяйства? Нотариус сегодня, а подвода за золотом завтра. Приблизительно такое письмо лежит в корзине. А пока подвода не пришла, вернем золото обратно в сейф, – рассуждал Кленов.

«Кстати, нужно послать Малдера на фермерский участок – посмотреть, перепахали ли мне полосу по периметру участка», – подумал он и тут же выполнил задуманное, позвонив тому по телефону.

Затем он продолжил:

– Как чудно! Я фермер! Кленов – владелец земли! Испокон веков люди в России мечтали о собственной земле. Сначала крестьянам не давали землю по крепостному праву, после его отмены не подвернулся случай, а когда пришли большевики, то селяне получили только «Декрет о земле» и колхозы. И вот наконец дали же все-таки землю! Но попала она опять же не к крестьянам, а ко мне, к Кленову!!!

Кирилл молча выслушал речь отца и, убедившись, что больше вопросов к нему не будет, покинул кабинет. Кленов проводил его взглядом, открыл дверь и вышел на балкон. «Что мне может дать мой неорганизованный сын. С ним и поговорить-то как следует невозможно. Ахинея какая-то. Один сказал бредятину, другой ее подхватил. Нужно выбросить всё из головы. Хотя это так заманчиво: чтобы хоть что-то свалилось мне в руки с неба. Не заработанное, а так, как подарок. Покупать – хорошо, но на халяву получить – слаще», – думал Кленов.

Участок, на котором располагался дом, был на краю коттеджного поселка, а он, в свою очередь, с краю примыкал к деревне. Поэтому только с одной стороны дома, выходящей на север, можно было обозревать сам поселок, вернее, его дома, крыши, заборы и высокие многолетние деревья, растущие повсеместно на участках. На этой стороне кленовского дома не было балконов, и сюда выходили в основном окна хозяйственных помещений. Вид из окон и балконов, расположенных на трех других фасадах коттеджа, представлял собой природный пейзаж.

С балкона перед Кленовым открылся чудесный вид на голубое озеро. В районе, где он проживал, было много озер, но это было особенным. В нем была чистая вода, благодаря многочисленным подземным источникам на дне. Небольшой ручей, вытекающий из этого водоема в направлении березовой рощицы, окаймляющей озеро с востока, еще несколько десятков метров проглядывался среди деревьев. Высокие берега, покрытые плакучими ивами с севера и юга, как бы обрамляли песчаный берег, примыкающий с западной стороны.

Но самое прекрасное происходило рано утром, на рассвете, когда всходило солнце. Сначала оно золотом обливало деревья на востоке, а затем медленно отрывалось от макушек деревьев и заполняло поверхность озера чистым солнечным блеском. Ради этого вида Кленов поменял генплан своего участка на стадии строительства. Он разместил дом не так, как обычно делают все люди: стороны прямоугольного дома параллельно сторонам прямоугольного участка или же улице. Так поступают для того, чтобы рациональнее использовать землю для хозяйственных нужд. Кленов же сориентировал дом таким образом, чтобы с балкона его кабинета открывался вид на озеро, великолепное чистое озеро, которое по расположению оказалось четко с востока. Сейчас, не вдаваясь в истинные мотивы Кленова, сказали бы, что он поступил по фэн-шуй. Но тогда это древнее китайское учение еще не занимало внимания продвинутого общества, и Кленов, опережая свое время руководствовался только собственными ощущениями.

Человек, которого Кленов называл Малдером, в то же самое время вышел на балкон своей комнаты. Он был совсем не Малдер, а Леонид Степанович Воинов. Кленов всем своим подчиненным и знакомым давал прозвища. Он был мастером ярлыков, и очень редко прозвище не соответствовало внешним данным человека или же его внутреннему содержанию. Леонид Степанович получил имя главного героя сериала «Секретные материалы» за неподдельный интерес к экстрасенсам, магам и инопланетным пришествиям. Его жена в любознательности не уступала мужу, за что тоже получила имя подруги Малдера по сериалу – Скалли. Однако Леонид Степанович первое время считал свое прозвище неуместным, ибо, как ему представлялось, основной его талант был в том, чтобы безошибочно угадывать и точно формулировать желания и стремления хозяина. Кроме того, во всех делах он был точен и сразу доходил до сути дела. Его выводы мало чем можно было поправить и дополнить – так многогранно он изучал каждую проблему. С годами он в этом преуспел и научился самостоятельно принимать решения, которые, как правило, утверждались хозяином без пояснений, и не потому, что тот так доверял своему помощнику, а потому, что они действительно были хороши. Поэтому было бы справедливей, по мнению Воинова, называть его именем какого-нибудь исторического деятеля, чей талант развивался в тени более могущественной личности. Однако, когда Леонид Степанович перебирал в уме «величайших вторых», ему, кроме Бормана – секретаря Гитлера, – никто в голову не приходил. Таким образом, нейтральный Малдер был значительно лучше одиозного Бормана, и Леонид Степанович смирился с прозвищем, придуманным Кленовым.

Итак, балкон, на который вышел Леонид Степанович, был расположен на том же втором этаже, что и кабинет Кленова, но на противоположной стороне, то есть на западной. Вид, открывающийся с этого балкона, был немного проще: ни озер, ни ив – обычный пейзаж, присущий Подмосковью: клочки леса, клочки поля, клочки «ни леса ни поля». И завершала картину еле заметная вдалеке линия электропередачи. Хотя насчет озер мы погорячились. Войнов мог рассмотреть со своего балкона небольшое гнилое озерцо, невдалеке от фермерского участка, купленного Кленовым неизвестно зачем. Просто тогда было принято скупать все, что было доступно в округе.