Маска чародея - читать онлайн книгу. Автор: Дарелл Швайцер cтр.№ 41

Соскользнув со скульптуры, я отступил назад и вдруг услышал дикий крик, свой собственный — я закричал не от боли, а от удивления, когда тяжелая шершавая рука сжала мое обожженное солнцем плечо.

Я поспешно отскочил в сторону, развернулся и обнаружил перед собой еще одну древнюю обнаженную фигуру — согнувшегося в благоговейном ужасе старика, лысого и безбородого, чье искореженное старостью тело настолько почернело и блестело на солнце, что он казался вырезанной из дерева статуэткой. Он опирался на палку, трясся и двигался настолько неловко и нелепо, что больше напоминал плохо сделанную марионетку, чем живого человека.

Он, казалось, был изумлен не меньше и уставился на меня белесыми водянистыми глазами, в которых не осталось практически ничего человеческого.

Старик вытянул вперед дрожащую руку, или чтобы я пожал ее, или чтобы указать на что-то, или просто так. Я так и не понял. Я отступил и замер на месте, чтобы он не мог до меня дотянуться, скрестив руки на груди и абсолютно не зная, что делать.

Он заговорил хриплым шепотом, напоминавшим звуки, которые возникают, если потереть друг о друга два куска пергамента. Этого языка я не знал. Я углубился в себя, расспрашивая Ваштэма, Таннивара, и, в первую очередь, Бальредона, который много путешествовал и много знал, но ни одному из них он тоже не был известен.

Я ответил ему на языке мертвых:

— Достопочтенный отец, я приветствую тебя. Я исполнен благих намерений и надеюсь, что ничем не оскорбил тебя.

Реакция старика потрясла меня. Он закричал, но в его крике не было слов — это был дикий протяжный вопль болотной птицы, — подпрыгнул в воздух с легкостью, которой я от него явно не ожидал, и закружился в бешеном танце, размахивая палкой.

Я попятился, удивленный и немного испуганный.

Он, плача, упал на колени, закрыв лицо руками, и тоже заговорил на тайном языке мертвых:

— Ты, конечно же, Тот-Кто-Должен-Вернуться. Ты наконец-то пришел освободить меня. Ах, Всемилостивейший, справился ли я со своей миссией?

— Я… я не знаю, — вот и все, что я мог ответить. Его рука дернулась ко мне со скоростью атакующей змеи. Он поймал меня за запястье и, не дав мне опомниться, притянул к себе, схватил и вторую руку, сжал их в своих ладонях и склонил голову к моим коленям.

— Но я касаюсь твоей плоти. Твои глаза видят меня. Меня, того, кто не жив и не мертв, того, кто охраняет Спящего, пока он не восстанет…

Он посмотрел мне в глаза и кивком головы указал на найденного мной зеленого колосса.

Видя боль в его глазах, чувствуя его отчаяние и надежду, ожидание какого-то таинственного заклинания, которого я не знал, я вспомнил тот день на улице резчиков, женщину на носилках, тоже ждавшую от меня излечения, чуда, которого я совершить не мог. Ну и каково же ей сейчас, когда она убедилась в том, что мои обещания оказались жестокой ложью? Не клянет ли она богов по моей вине?

Я покачал головой:

— Возможно, я лишь предтеча того, кто придет после меня.

Старик склонил голову, вздохнул и отпустил мои руки.

— Возможно…

Я замолчал, слушая, как ветер гудит между гробницами и как птица кричит с верхушки пальмы. Прочистив горло, я обратился к нему:

— А что должно произойти, когда пробудится Спящий?

Старик снова заплакал. Он покачал головой, словно не веря своим ушам.

— Почему? Почему меня снова проверяют после стольких лет, о Великий? Но, если тебе так хочется этого, я скажу, что Воскресший будет подобен богам — бессмертный, не молодой и не старый, равный богам, так как он жил среди них все то время, пока его тело спало в земле. Когда он вернется, будут переделаны и земля, и небо. Каждому из людей он воздаст по заслугам его. В это я верю, о Божественный. И как я справляюсь со своей миссией?

Я думал лишь о том, как успокоить его, не важно, солгав или нет. Я взял его за плечи и поднял на ноги.

— Да, — сказал я, — все, что ты делал, оценили по достоинству — ты нес свою службу как должно с самого начала, и хотя она еще не закончена, осталось совсем немного.

— Совсем немного? О, Великий, я жду с тех пор, когда еще не было королей, когда здесь еще не возникло городов, и когда сами боги ходили по земле в своем истинном обличье, а людей, которые видели их, ослепляли или превращали в зверей.

— Я знаю об этом, — кивнул я, хотя не имел ни малейшего представления, о чем он говорит. Я уже начал побаиваться его: наверное, ему не просто напекло голову, случай был явно более тяжелым. — Ты достоин награды. Время коротко, как рука.

При этих словах он улыбнулся, его лицо фантастически исказилось и совершенно непостижимым образом передо мной вместо дряхлого старика оказался сияющий от радости ребенок. Объяснить этого я не мог, даже самому себе.

— Секенр! — позвала Тика откуда-то сзади. Я обернулся. Она бежала ко мне между гробниц, тяжело дыша и размахивая белой накидкой, которую дала мне Неку. — Секенр! Мы с мамой… ломаем голову… куда ты подевался. — Она протянула мне кусок ткани. — Наверное, тебе это нужно.

Я завернулся в покрывало.

— Я… — забывшись, я произнес это слово на языке мертвых — тчэ-а. У Тики широко открылись глаза от удивления. Я повернулся к ней спиной и обнаружил, что старик исчез бесследно, словно его никогда и не было. Но он отнюдь не привиделся мне, и я это знал. Я чувствовал его прикосновение так же, как он чувствовал мое.

В причудливой игре света и удлинившихся теней зеленая фигура казалась живой — изможденный каменный ребенок, заснувший в песке и видящий таинственные сны из начала времен.

— Секенр? — позвала Тика. — Что это?

Она стояла позади меня, разглядывая песчаную насыпь, стертое лицо, выпирающие колени и ребра. Я пожал плечами.

— Не знаю. Ты когда-нибудь слышала о Том-Кто-Должен-Вернуться, о Возрождающемся или о ком-то в таком роде?

Она взобралась повыше и смела песок с гениталий скульптуры, обнажив гладкий камень. И вдруг подалась назад, слегка занервничав, и долго и тщательно терла руки, словно стараясь полностью очистить их от песчинок.

Она быстро сотворила знак против беды и несчастья.

— Нет, — покачала головой она. — Но об этом месте столько историй, что никто просто не может знать их все.

Я не был уверен в том, что она сказала правду, но не стал говорить об этом.

Она потянула меня за руку.

— Пойдем. Мама ждет.

Я последовал за ней, и мы нашли госпожу Неку, спавшую за громадным троном одного из последних памятников — правитель сидел в одиночестве, сильно подавшись вперед, в то время как остальные цари откинулись на спинки тронов; его каменное лицо с высокими скулами, крючковатым носом, тонкими поджатыми губами и маленьким подбородком своим зловещим выражением напоминало ястребиное.