Маска чародея - читать онлайн книгу. Автор: Дарелл Швайцер cтр.№ 27

— Твоя жена?

— Тебе были нужны туфли, — отрезал Намек.

— Мне бы хотелось познакомиться с ней. Мы могли бы стать друзьями…

— Идем, мне надо снять мерку.

Я показал на туфли на полках.

— А может мне просто померить что-то из этого?

— Твоя первая пара обязательно должна быть сшита на заказ, по твоей ноге. Ведь это будут твои первые туф ли, не так ли, Секенр?

Смущенный, словно ребенок, пойманный на обмане взрослым, я посмотрел на свои грязные ноги и ответил:

— Да.

Он снова повернулся ко мне спиной, вынудив меня пройти за ним вглубь лавки, и уселся на табурет. Деревянной планкой с метками он измерил мою ногу.

— Ты уже стал мужчиной, Секенр?

Наверное, мне стоило перейти в наступление — ответить какой-нибудь колкостью. Ведь это было излюбленной издевкой городских юнцов, дразнившихся: «Да ты уже стал мужчиной? Неужели» Когда одна ватага дерется с другой, победители стаскивают обувь с побежденных и восторженно вопят: «Ну, и какой же ты мужчина?»

Но я лишь сдержанно кивнул:

— Да.

Намек вернулся на скамью за прилавком. Когда я поднялся, чтобы подойти к нему поближе, он протестующе замахал рукой и сказал:

— Нет. Жди там.

Я снова сел. Повисшее в воздухе молчание было страшно тягостным. Я попытался заполнить паузу наскоро придуманной неуклюжей историей о том, как я был посвящен во взрослую жизнь своим отцом, но он забыл купить для меня пару обуви или она куда-то затерялась, а потом исчезла, когда дом был очищен жрецами.

— М-мда? — только и сказал мой друг.

Вновь повисло молчание; он принялся кроить кожу, а лицо его скрывал прилавок. Раз или два он низко наклонился, полностью пропадая с моих глаз. Я слышал лишь стук молотка.

Начало темнеть. Намек зажег свечу там, где сидел сам, но не предложил свечи мне.

Больше терпеть я уже не мог.

— Намек! Мы же друзья. Почему же ты не хочешь поговорить со мной?

Он сглотнул слюну и заговорил, но обращался скорее к себе, чем ко мне, просто размышляя вслух.

— Когда-то у меня был друг Секенр. Он умер. Его убил его собственный отец, как судачат люди, убил и поселил в его теле дух Ночного Змея, того чудовища, которое в древности победил царь Неок. Отец Секенра был самым злым чародеем из всех живущих на земле, он-то и отыскал способ освободить Ночного Змея из-за точения…

— Нет, неправда…

Но Намек продолжил рассказывать так настойчиво, что я понял — я должен молчать и внимательно слушать, что это, как и все остальное, случившееся в эти дни, является частью божественного замысла, фрагментом гигантской головоломки. Боги, сама судьба или Сивилла говорили сейчас устами моего друга. Он не был мастером рассказывать истории. Когда мы оба были детьми, я постоянно рассказывал истории, а он увлеченно слушал.

— …И этот Змей, который убил и съел Секенра, украл его тело и по-прежнему находится здесь, найдя себе приют в старом доме. И отца он тоже убил и съел. Правда, отец это заслужил. Временами у нас рождается надежда, что злой дух покинул наш мир. Но теперь все знамения налицо. Это очевидно. Ночной Змей по-прежнему насылает на нас зло, проклятия, болезни. Он погубит нас всех, ввергнув в бесконечные адские муки, если не найдется смельчак, который убьет его. Так что мы молимся, чтобы вернулся Царь Неок и спас нас всех…

Я так и подпрыгнул на месте.

— Нет! Ты просто не можешь верить в это! Все это ложь!

Я подбежал к прилавку. Высотой он был мне по грудь. Я схватился за край доски, резко подтянулся и повис, опираясь руками и ногами, тяжело дыша и глядя на Намека. Я увидел, что он работает вовсе не над туфлями, а над грубым изображением демона со змеиной головой, и с громадными человеческими ногами. Босыми ногами! Он вырезал его из гладкого куска кожи и прибил на доску, обозначив глаза, нос и рот гвоздями.

Он сидел с кинжалом в руке, приготовившись разрезать изображение. Но, когда он увидел меня, лежащим на прилавке, то встал во весь рост, показавшись мне даже выше, чем был на самом деле. Я подался назад и упал на спину, больно ударившись об пол. Перепрыгнув прилавок, он молча надвигался на меня, тяжело дыша. Я поспешил откатиться подальше. Кинжал выскользнул у него из рук и воткнулся в пол. Я вскрикнул. Он схватил меня за лодыжку, а я изо всех сил лягнул его в лицо другой ногой. Моя школьная сумка каким-то образом оказалась у него в руках, и в тот миг, в пылу борьбы я вел себя как сумасшедший: вместо того, чтобы поспешно отступить, я бросился сражаться насмерть за сумку, где лежали ручки, пузырьки с чернилами, рукопись, деревянный божок и несколько монет.

Он вновь накинулся на меня с кинжалом и рассек левую штанину, глубоко порезав бедро. Почти не сознавая, что делаю, я потянулся к его руке, сжимавшей кинжал. Я вспомнил об огне, и огонь вспыхнул у меня на ладони, и теперь уже закричал Намек. Забыв про кинжал, оставшийся у меня в бедре, он пополз прочь, слишком потрясенный, чтобы понять, что холодное пламя не обжигает.

— Грязный ублюдок! Ты все равно скоро умрешь! Мы надеялись, что ты мертв, и мертв уже давно. Потом я решил, что сам смогу избавить от тебя мир. Моей жене пришла в голову мысль получше. Она просила меня задержать тебя здесь, пока она сходит за солдатами и священниками…

Преодолевая боль, я встал, с трудом вытащил кинжал из ноги, бросил его на пол и поковылял к двери, прижимая к себе сумку.

— Я был твоим другом…

— Неужели ты так ничего и не понял, Секенр? Совсем ничего? У чародеев не может быть друзей.

— Извини. Я пойду. Постарайся все же вспомнить, что я был твоим другом.

— Мой друг мертв.

Я подошел к выходу. Горячая кровь лилась по ноге непрерывным потоком. Боль усилилась. Я боязливо выглянул на улицу — никакого намека на солдат. Возможно, жене Намека не удалось убедить власти, что чудовище, которым пугают детей, собственной персоной сидит, дожидаясь их в лавке ее мужа. Наверняка за подобную информацию была назначена награда, и жрецам приходилось каждый день выслушивать самые неправдоподобные истории.

Пошатываясь, я попытался побежать и даже умудрился сделать это — хотя наполовину бежал, наполовину подпрыгивал. Намек вышел из мастерской и крикнул мне вслед:

— И не надейся, что сможешь скрыться! Всем известно, где тебя искать!

Это действительно было прекрасно всем известно, но меня уже ничего не могло остановить. Вечерний сумрак давно сгустился в воздухе. Тени от домов растянулись по улицам, и нищие забрались на крыши. Хозяева заперли окна и двери. На вершине башни храма Сюрат-Кемада священники забили в колокола и затянули молитвы, чтобы хищная пасть смерти не разверзалась над городом хотя бы еще одну ночь.