Мироходец - читать онлайн книгу. Автор: Линн Абби cтр.№ 22

Детали повествования отличались от тех, что она слышала в повозке Ассора, но общее настроение не изменилось. Когда Рат заговорил о том, как нашел приговор религиозных фанатиков, начертанный кровью на стене его дома, напряжение пересилило страх, юноша выпрямился и заговорил твердым голосом:

— Если шратты поклоняются Авохиру, то уж лучше я отрекусь от него и буду проклят, но не стану жить под их властью.

Ксанча очень хорошо понимала чувства Ратипа, но ей совсем не понравилось следующее заявление раба:

— Когда твой Урза закончит со мной, я вернусь в Пинкар и пойду в краснополосые. Они правы: шраттов нужно убивать. По-другому нельзя.

— Среди краснополосых есть фирексийцы, — предупредила Ксанча. — Они намного хуже любого шратта.

— Но они мне не враги, особенно если сражаются со шраттами.

— Должно быть, Мишра думал так же про джиксийцев, но все не так просто. Живые не могут доверять им, потому что Фирексия всегда считала живых людей ошибкой.

Рат внимательно посмотрел на нее.

— Мы — живые, ты и я, — продолжала Ксанча, дотрагиваясь до своей руки, — а фирексийцы — нет. Они механизмы, подобные тем, каких Урза использовал в Войне Братьев… хотя не совсем. Их плоть заменяют разными составляющими, главным образом металлом, согласно плану Всевышнего. А вместо крови вливают масло.

Рат прищурился, задумчиво глядя поверх плеча Ксанчи. Урза твердил, что нужно думать и взвешивать, но сам никогда не делал этого. Он либо решал проблему немедленно, либо погружался в болото своих навязчивых идей.

Ксанча заговорила быстро, словно пытаясь стряхнуть с себя неприятные воспоминания:

— Мясо, кровь, плоть — какая разница! Фирексия — твой враг, Рат. Война Братьев стала их первой атакой на Доминарию. Среди краснополосых есть фирексийцы, и ты поступишь намного мудрее, если присоединишься к шраттам.

После этих слов глаза юноши сверкнули яростью. Он в упор взглянул на Ксанчу и произнес тихим, сдавленным голосом:

— Ты говоришь, что почуяла фирексийцев среди краснополосых. Почему же я ни чего не почувствовал? Ты сказала, что живые не могут доверять им, но ведь и Такта и Гарв живые. И в конце концов, ты хочешь, чтобы я представился Мишрой тому, кого ты зовешь Урзой. Что-то здесь не так…

— Ты считаешь, я лгу? — удивилась Ксанча.

— Как бы там ни было, в Медране ты испугалась фирексийцев, а не краснополосых. Возможно, ты говоришь правду, но не всю. И возможно, мы оба из плоти, но, видит Авохир, она у нас разная.

— Во мне тоже течет кровь. — В доказательство Ксанча вытащила из-за голенища нож и уколола палец. Рана получилась глубже, чем она рассчитывала. Выпуклая красная капля повисла, набухла и потекла, оставляя шершавую яркую дорожку, пачкая рукав.

Рат ухмыльнулся:

— Зачем, это было не обязательно, — сказал он, отводя взгляд, а Ксанча подумала, что человек перестает бояться, когда осознает, что есть что-то худшее, чем его страхи.

— Ты же хотел меня убить, — Ксанча держала нож так, чтобы Рат мог его видеть, — хотел сбежать.

Юноша покачал головой:

— Нет. Когда мой отец уехал из Пинкара… он научился убивать скотину и разделывать мясо. А я никогда не мог даже просто смотреть и всегда убегал.

Он весь сжался, а Ксанча убрала нож на место.

— Ты веришь мне? — спросила она и сунула раненый палец в рот.

— Я не могу поверить, даже если ты говоришь правду. Урза Изобретатель… Мишра… Запах фирексийцев. Это все… — он хлопнул рукой по шару, — слишком странно… Ты похожа на обыкновенного человека, а разговариваешь так, как не говорил никто в моей жизни. Вроде бы на моем родном языке, но ты не из Эфуана. Ты не механизм и не фирексийка. Я не знаю, во что верить. На чьей ты стороне?

— Я за Урзу… и против Фирексии. — Палец все еще кровоточил, и ей пришлось снова засунуть его в рот,

— Я никогда не считал Урзу героем. Боги должны наказывать его до сих пор за то, что он сделал три тысячи лет назад. А ты предлагаешь мне выступить на его стороне. Я не знаю, что и думать.

— Ты думаешь слишком много.

— Да, мне все время это говорят… — Ратип замолк.

Кто бы ни упрекал его в этом, вероятнее всего, он уже погиб от рук шраттов. «Все время» стало для Рата историей, наполненной утратами и болью.

Ксанча оставила его наедине с его мыслями.

Западный ветер подхватил шар и нес его, слегка покачивая, над просторами Эфуан Пинкара. На севере собирались облака. Плоские снизу, они возвышались пушистыми белоснежными вершинами, раскинувшись над бесконечным морем, где свирепствовали грозные, коварные бури.

Развернув шар на юго-запад, Ксанча попыталась поймать сильные потоки ветра, и вдруг осознала, что Рат пристально смотрит на нее.

— Как ты это делаешь? Колдовство? Ты колдунья? Это могло бы все объяснить.

— Нет. Это все равно что ходить или есть. Я не задумываюсь над этим. Однажды Урза заставил меня проглотить нечто, сказав, что называется оно «кист». Вероятно, это транское изобретение. Я умею им пользоваться, а большего мне и не нужно. Да и тебе тоже.

— Извини, что спросил. Просто я пытаюсь понять…

— Ты слишком много думаешь, — повторила Ксанча.

— Так я буду Мишрой, да? — Юноша размышлял уже совсем о другом.

Внезапно сферу закружил сильный поток ветра. Ксанче пришлось собрать все силы, чтобы остановить вращение. Рат сжался на дне шара и вцепился в колени девушки. Тучи на севере становились темнее. Вряд ли путешественникам удалось бы избежать бури, но до ее начала они успеют проделать немалый путь и найти убежище.

— Придется лететь быстрее. — Ксанча с тревогой посмотрела на Рата. — Нас немного потрясет. Ты готов?

Расценив обреченный стон юноши как согласие, Ксанча вытянула руку на запад, и шар пулей понесся вперед. Горизонт на севере застилали горы белых облаков, от подножия которых к земле тянулась еле различимая пелена дождя, кое-где разрываемая грозовыми всполохами.

— Кого-то сегодня ждет ужасная ночь, — сказала Ксанча своему безмолвному попутчику. — Надеюсь, не нас.

Летающая сфера поднялась чуть выше. Пейзаж внизу напоминал поверхность стола Урзы, хотя и был более плоским и пустынным. Несколько проселочных дорог рыжими лентами рассекали бескрайние изумрудные поля, деревушка в десяток дворов приютилась у изгиба реки.

Ксанча вспомнила, что обещала Рату достать новую одежду взамен его лохмотьев и снять наконец надоевшую цепь. С другой стороны, если они приземлятся сейчас, буря может задержать их до завтрашнего утра. Полюбовавшись мирным пейзажем, девушка решила лететь дальше.

Вскоре показалось следующее селение, и Ксанча вновь подумала о кандалах Ратипа. В самом деле, не может же она привести к Урзе брата в лохмотьях, грязного, закованного в цепи. Но судя по поднимающемуся от деревни дыму, крестьяне жгли свои посевы, а это не лучшее время просить их об одолжении. Ксанча направила шар южнее, и он послушно изменил направление.