Преследуя восход - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Роэн cтр.№ 65

И как мне было объяснить, что вовсе не их я страшусь? Меня это пугало безотносительно к тому, имеет оно ко мне отношение или нет, пугало самим фактом своего существования. И еще мысль, что такое возможно с Клэр… Это было уже выше моих сил.

Здесь, выше водопада, деревья снова менялись, становились все выше и толще; сначала какие-то карликовые сосны, ароматные эвкалипты, а затем высокие ormes — гаитянские вязы и пахучие кедры. В их тени идти было легче, но полумрак заставлял быть настороже.

Джип, похоже, тоже это ощутил.

— Теперь уже, должно быть, совсем недалеко от замка, — пробормотал он, избегая встречаться со мной взглядом.

— Правильно! А они уже там, верно? И что они делают с…

— Проклятие, Стив, я не знаю. Послушай, что бы они там ни делали, эти их церемонии — они ведь всегда проводятся ночью, так? А мы всяко придем туда раньше.

Теперь лучи стелились низко, и с запада набегали темные тучи. У нас было мало времени, а я еще даже не видел проклятого замка.

Во всяком случае, так я думал. Но оказалось, что я уже некоторое время смотрю на него. На этом крутом склоне само здание было скрыто стеной самой дальней террасы, так сильно заросшей, что, если смотреть снизу, ее лишь с трудом можно было увидеть. Мы продрались сквозь по-настоящему гнусную чащу агавы, и замок внезапно возник перед нами. Словно по команде, руки сжались, и прозвучали невнятные приглушенные проклятия. Прохладный бриз коснулся наших лиц. Наступившее молчание было опустошающим. Ибо если где-то и устраивать засаду, то именно здесь.

Мы могли теперь ясно видеть замок, высокий и непреклонный под быстро накатывавшими темными тучами. Зрелище нисколько не ободряло: замок выглядел так, словно он был способен нас видеть. В этих окнах с высоко поднятыми архитравами, походящими на дьявольские брови, была не просто пустота, но казалось, что темнота их пребывает в каком-то маслянистом движении.

Тропики не слишком добры к человеческому труду. Наружная штукатурка была вся в пятнах и крошилась, камень раскололся у основания и износился под дождем, зловещие амбразуры рушились, а завитушки на внутренних стенах наполовину лишились зубцов от ржавчины. Балконы из литого чугуна провисли, как чахлые усы; с полуоторванных петель свисали обломки ставней, с потолка в дюжине мест осыпалась штукатурка, а в крыше зияли дыры. Не было ни звуков, ни иных признаков жизни.

То есть не было до тех пор, пока что-то не застучало. Воздух прорезал медленный, полный муки скрип и перешел в быструю дребезжащую дробь. В этом месте под накатывавшимися черными тучами это был совершенно кошмарный звук. Меня он навел на мысль о каком-то призрачном галеоне, качающемся на якоре над рябью верхушек деревьев, или о костях, танцующих на открытой всем ветрам виселице.

Молл, замыкавшая шествие, вернула нас к действительности:

— Дураки! Кретины! Что это, как не тростник?

Так оно и оказалось: огромные заросли желто-зеленого тростника деревянно покачивались на ветру на самом верху стены, и его стебли сталкивались в музыкальном перезвоне. Но нервный смех замер у нас в горле, ибо за зарослями, на самом верху террасы, стояло зловещее видение. То самое, которое я уже видел, — пугало с кладбища в Новом Орлеане. Но это было гораздо выше, черное и застывшее, как облетевшее дерево перед надвигающимся штормом. Его сюртук с высоким воротником свисал с перекрещенных перекладин-плеч на высоте моей головы, его потертая шляпа наклонилась вперед, словно оно было погружено в раздумья среди сухого стучащего тростника.

— Барон следит за своим костяным двором! — ядовито сказал Джип. Но пока он говорил, ветер, казалось, подхватил шляпу, потому что она перекатилась на плечо и поднялась, словно глядя на далекое море. Мы инстинктивно пригнулись и проползли мимо, как мыши под пристальным взглядом совы. И если угодно, назовите нас сумасшедшими.

У основания стены мы обнаружили ворота с массивными колоннами по бокам; сами створки, когда-то затворявшие их, исчезли, дверные петли насквозь проржавели. Витиеватая резная перемычка — там был изображен какой-то религиозный сюжет, похоже на святого Петра перед рассветом, — лежала на боку, растрескавшаяся и наполовину похороненная в земле. За ней длинная узкая лестница вела на террасу; ее балюстрада заросла и была в руинах, ступеньки сохранились далеко не все, но, судя по всему, это был единственный путь наверх. Пригнувшись, мы быстро проскочили через ворота, нервно поглядывая наверх; трудно было найти место, где мы были бы более уязвимы. Наверху Джип подал мне знак выйти вперед, и мы вдвоем осторожно заглянули через край. Перед нами до внутренней стены простирались растрескавшиеся плиты террасы, они были совершенно пусты, если не считать групп кустов и тростника; самая большая из них скрывала от нас зловещую фигуру-палку. За внушительными внутренними воротами — одна из створок по-прежнему свисала с петли, вся прогнившая, — стояла другая такая же фигура, только уже без одежды; без шляпы и пальто распростертые руки пугала казались скорее жалкими, чем зловещими.

— Фитерман! Топо! Пойдете с нами! — приказал Джип двум матросам, стоявшим позади: огромному седовласому головорезу и седеющему маленькому хорьку. — Никаких пистолетов, только холодное оружие. Остальные последуют за нами, когда мы дадим знать, что тут безопасно. Молл, если нас схватят, примешь командование. Пошли, Стив!

Полусогнувшись, наша четверка, спотыкаясь, побежала по неровным плитам, ныряя за каждый подходящий куст, пока мы не добрались до внутренних ворот и не скорчились за их стойками. Мы как раз заглядывали в щель между стойкой и провисшей дверью, как вдруг неожиданно мелькнувший свет заставил нас круто развернуться. Бледный свет забрызгал собиравшиеся вверху тучи, и тихий треск эхом отозвался между стенами долины. Мы беспокойно переглянулись, затем снова повернулись к воротам. Между ними и мрачно возвышавшимся фасадом здания — почти дворца — лежало то, что когда-то, судя по всему, было элегантным, ухоженным двором, украшенным декоративным камнем и там и тут засаженным деревьями в каменных кадках. Теперь деревья разбили кадки и разрослись со свирепой мощью, пустив корни и сквозь плиты. Некоторые упали, возможно опрокинутые ураганом, и в агонии вывернули огромные куски плит. Остальная часть двора была загажена кучами мусора и грязи, а пустые окна и зияющий дверной проем огромного дома издевательски ухмылялись, глядя на царившую всюду разруху. Насколько мы могли видеть, дом был совершенно пуст. Однако широкая лестница, ведущая наверх, была посередине заметно расчищена от мусора, так, словно ею недавно пользовались люди — и много людей. Мы рискнули высунуть головы и выглянуть за ворота, затем быстро выступили вперед с мечами наготове. Если не считать единственной фигуры-палки, двор был пуст; ни у окон, ни на крыше не было и следа часовых. Мы с Джипом обернулись — помахать остальным, чтобы шли сюда, — и тут нас сбил с ног какой-то вихрь.

Распростершись на спине, полузадохнувшись, я увидел, как Джип отлетел назад и ударился о стойку ворот; малыш Топо упал на него, его шея болталась — по-видимому, сломанная. Фитерман оказался поверх меня и бил ногами по моему животу. Я отчаянно пытался выбраться из-под него, но дрыганье ног постепенно перешло в конвульсии, и он упал на бок, издавая какие-то булькающие звуки. Я приподнялся — передо мной оказались чьи-то темные пальцы, это было за секунду до того, как они сомкнулись на моем горле. Эта доля секунды дала мне две возможности — я втянул подбородок и с силой во что-то всадил свой меч. Я услышал, как он воткнулся с жутким звуком, словно вошел в мясо, но тощие железные пальцы вокруг моей шеи лишь слегка дрогнули, но затем только крепче сомкнулись. Я бил снова и снова, поворачивая меч, когда он выходил наружу, а потом воздух разорвала мощная вспышка молнии и осветила лицо того, кто на меня напал. Мой крик утонул в похожем на взрыв ударе грома. Само по себе это лицо чудовищным не было. Я видел множество совершенно таких же — в половине маленьких деревенек на побережье: с высокими скулами, обветренной и сероватой кожей. Но не этот череп, проступающий под вытянувшейся кожей, с отвисшей челюстью и сверкающим взглядом, уставившимся в пустоту. Моя челюсть хрустнула, когда его леденящая хватка стала крепче, горло сжали конвульсии. Он убивал меня и при этом на меня даже не смотрел…