Эльфийская кровь. Книга 1. Прозрачный старик и слепая девушка - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Ленский cтр.№ 73

Всезнающий Элизахар, казалось, догадался и об этом, потому что сказал:

— Можете не искать его, господин Эмери.

— Кого? — надменно осведомился Эмери.

— Эгрея... Насколько я понял, присутствие этого человека служило для вас источником раздражения.

— Раздражение — неправильное слово, — сказал Эмери.

Элизахар пожал плечами.

— Наиболее мягкое из всех, что пришли мне в голову. Господин Эгрей оставил великолепные сады Академии, дабы попытать счастья в другом месте.

Эмери вдруг осознал, насколько радостным оказало для него это известие. Как будто кто-то пришел и освободил его из душной каталажки.

— Как же такое случилось? — спросил он, старательно скрывая облегчение.

— Предполагаю, с господином Эгреем переговорили, — невозмутимо отозвался Элизахар. — Вполне возможно, что присутствие этого господина угнетало не только благородных студентов, но и нервных телохранителей, и пока господину Эгрею не пришло в голову искать покровительства у госпожи Фейнне, взывая к ее нежному сердцу... а оно у нее действительно нежное... кое-кто сам вызвался провести вечер в компании господина Эгрея.

— И что же сказал ему этот кое-кто? — спросил Эмери.

Элизахар задумчиво посмотрел вдаль, туда, где возле садовой ограды выросло огромное дерево с перекрученными ветвями.

— «Я все знаю», — процитировал он «кое-кого». — «Я знаю, что ты хотел ее убить. Я даже знаю, как ты это сделал, сволочь. И если ты не уберешься отсюда, я расскажу об этом городским властям, чтобы тебя увезли в кандалах».

— Решительно, — одобрил Эмери.

— Вам нравится? — хмыкнул Элизахар. — Мне тоже... Эгрей, кстати, ничуть не смутился. Полагаю, совесть него отсутствует. Спросил меня, почему же я, в таком случае, давал показания в его пользу.

— И что вы ответили?

— Ничего. — Элизахар перестал улыбаться. — Мне не слишком понравилось его поведение. Он держался так, словно Академия перестала представлять для него какую-либо ценность. Впрочем, сейчас все это уже неважно. Сегодня рано утром он уехал. Даже вещи не собрал. Оставил их квартирной хозяйке.

Они помолчали.

— Как вы думаете, — начал Эмери, — что это означает?

— Дела господина Эгрея нас больше не касаются, — ответил Элизахар. — Вероятно, ему есть куда ехать. Где-то его ждут. Кто-то встретит его. И мы с вами этого увидим. Лично меня последнее обстоятельство особенно радует. А вас?

Эгрей, как выяснилось, покинул Академию вовремя: на следующий же день после его отъезда там появился новый человек. Его звали Роол, и он был старшим братом погибшей девушки.

Роол совершенно не походил на человека, о котором так страстно, с такой любовью и горечью рассказывала Софена. Когда Аббана заметила незнакомца, ей и в голову не пришло, что перед ней — тот самый брат-предатель, чей низкий поступок отравил юность Софены. Роол был высок, как и его сестра, светловолос, очень просто одет. Аббана сразу заметила, что и плащ, и штаны, и колет чужака сшиты из дешевой ткани, а сапоги несколько раз претерпевали великую починку. Незнакомый мужчина глядел смирно и спокойно, как смотрят люди, хорошо знающие свое место: на чужое не замахиваются, но и принадлежащего им по праву никогда не отдадут.

— Мне сказали, что вы были дружны с Софеной. Ведь вы — Аббана? — обратился незнакомец к девушке. И когда она вздрогнула всем телом, добавил: — Простите, я не успел назвать себя. Я — Роол.

— Не может быть! — выпалила Аббана. Слова вырвались у нее прежде, чем она успела зажать себе рот ладонью.

Но брат Софены ничуть не смутился.

— Почему же не может быть? — удивился он. — Конечно, мы с ней не слишком похожи. Она была очень красива, моя Софена... К тому же, признаться честно, я долго ехал, в пути измучился... да и горе человека не красит…

— Конечно! — горячо проговорила Аббана и взяла его за руки. — Мы все очень любили вашу сестру. Все.

— Кроме одного человека, — сказал Роол, мрачнея и устремляя взгляд вдаль.— Мне передали, что он уже уехал, но, может быть, это неправда? Может быть, меня нарочно ввели в заблуждение, чтобы я не мог найти его и...

— И убить, — заключила Аббана. — Со мной можете говорить откровенно, как с родной сестрой, поверьте. Нет, он на самом деле сбежал. Ходил тут как побитый пес, всем засматривал в глаза, рассказывал как не хотел того, что сотворил... А потом вообще начал делать вид, будто ничего не произошло. Ведь его оправдали!

— Да, мне уже сообщили, — машинально повторил Роол.

— Пусть даже он «не виноват», — продолжала Аббана, накаляясь, — но ведь на самом деле...

— Аббана, — перебил ее Роол, — расскажите мне лучше о сестренке. Как она жила? О чем думала? Я был в ее комнате, но там как-то пусто. Ничто о ней не говорит. Молчание... Впрочем, она всегда была довольно скрытной. Трудно догадаться, что у нее на сердце. Помалкивает да поглядывает, а иной раз так улыбнется — печально и понимающе, — что впору заплакать! Моя жена очень ее любила.

— Жена?

Роол невесело засмеялся.

— Что же тут удивительного! Да, у меня есть жена, ведь и лет уже немало. Будет двадцать шесть.

— Жена, — повторила Аббана.

— Когда Софена была маленькой, мы с ней очень дружили, — продолжал Роол. — Я был ей вроде родителя, сразу вместо отца и матери. Она, наверное, рассказывала...

— Да, — подтвердила Аббана, — рассказывала. Ближе вас у нее никого не было. Самый дорогой человек для нее — вы.

Они бродили по саду, и Роол все время озирался по сторонам: не то высматривал — не случилось ли чудо и не покажется ли среди деревьев сестра, живая и невредимая, не то просто дивился красоте Академии.

— Если бы не Софена, не знаю, как бы я жил, — продолжал Роол. — Она ведь тоже была для меня всем. Знаете — как солнышко. Взошло солнышко — и жизнь началась, ушло солнышко — и все замирает. Такая умная такая красивая девочка! Так удивительно было смотреть, как она растет у меня на руках, превращается в молодую женщину...

— А ваша жена? — спросила Аббана.

— Ну, должен же я был когда-нибудь жениться! — сказал Роол. При каждом упоминании о своей жене он немного светлел лицом. — Софена, правда, поначалу противилась. Маленькая еще была, что с нее взять! Полагала, глупышка, будто я хочу ее бросить ради чужой женщины. Сколько слез пролила! Бывало, зайду к ней в комнату попрощаться на ночь — а мы всегда прощались на ночь, чтобы ей страшное не снилось, — а она, бедняжка, плачет. Так почти всю ночь и просижу с ней, все утешаю. Но когда мы начали жить втроем, дело наладилось. Софена даже повеселела. Я несколько лет собирал деньги для Академии. Хотел, чтобы она училась.

Аббана слушала простодушный рассказ Роола и до крови кусала себе губы. Он ни о чем не догадывался! Благословенная слепота. Мысленно Аббана дала себе клятву: Роол никогда не узнает о том, что Софена считала его предателем.