Дети против волшебников. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Никос Зервас cтр.№ 86

— Геронда специально мне приснился, — вдруг понял Царицын. Ноги его ослабели, он присел на край каменной клумбы. — Он прислал мне сигнал. Он хотел предупредить…

В твердыне Сухого потока стучали молотом в раскачивающуюся на цепях доску из певучего дерева. Лёгкое светлое облачко ещё лежало на голубоватой вершине, когда отец Арсений, покряхтывая, выполз из каливы на травку и, бодрясь, босиком побежал с бидоном наверх по тропинке.

Отец Ириней захлопнул тяжёлую старую книгу, с поклоном поцеловал загорелую руку старца. Геронда напомнил ему про новые чётки, про заболевшего старичка из соседней каливы, про сухари и закупку картошки — и, пригибаясь под низкую притолоку, вышел из белого домика под кипарисы.

Телегин лежал на завалинке в тельняшке и тренировочных штанах, пожертвованных отцом Арсением. Подложив под голову железные ручищи, глядел на гору. Геронда подошёл, с улыбкой подмигнул русскому «орнитологу».

— Как дела? — старец присел рядом на пенёчек.

— Очень даже прилично, товарищ Геронда! — доложил подполковник. — Только вот подташнивает мальца.

— Это потому, что ты думаешь про курево, — вздохнул Геронда.

— Знаете, я даже рад, что не могу курить, — вдруг сказал раненый. — Честно говоря, раньше, как только брал сигарету… очень часто вспоминал этого парня… ну которого я ударил тогда. Прямо из головы он у меня не вытряхивался. Перед глазами точно вставало лицо зарёванное, просто достал он меня! И хорошо, что сейчас без этого живу.

— Вот давай мы договоримся, — сказал старец. — У тебя теперь появилось свободное время, так? Ну, вместо курения? Давай условимся, что это самое время ты будешь посвящать молитве Богу. По рукам?

— Погоди, дед, я чего-то не понял, — нахмурился подполковник. — Что нужно делать-то?

— Всё очень просто. Сколько времени уходило на то, чтобы выкурить одну сигарету? Минута или две, так? Вот как проснёшься, вместо того чтобы курить, две минуты повторяй про себя, только по совести: слава Тебе, Боже, что Ты избавил меня, недостойного, от греха курения! Прости мне и другие мои грехи, помилуй меня.

— Другие? Какие другие? У меня других нет, — рассмеялся Телегин. — Тут уж не подкопаетесь. Никого по собственной воле не убивал, если и случалось, то сугубо по приказу командования. Сроду ничего не крал, не обманывал. Девушек не насиловал, жене не изменял — потому что жены никогда не было, ха-ха!

— Ну ладно, — Геронда немного нахмурился. — Об этом мы позже поговорим. А пока — уговор: с утра две минуты молитвы и столько же вечером, перед сном.

— Уговор, — нехотя кивнул Телегин.

Внезапно в ясно-голубом небе что-то раскатисто ухнуло, точно гром среди ясного неба — и через миг, обложив диким ревом округу, пугающе низко пронеслись два тёмных востроносых чудища — на полной скорости ушли к востоку.

— Ух ты! — поразился Телегин. — Какие тут звери водятся!

— Турецкие самолёты, — горько сказал Геронда. — Они здесь часто летают.

— Что значит «часто»? — не понял раненый подполковник. — Это же воздушное пространство Греции. С какой стати греческие лётчики позволяют иностранным истребителям вторгаться в ваше небо?

Геронда ответил не сразу. Поковырял землю посохом, покряхтел немного. И произнёс, пряча глаза:

— Наши парни никак не успевают за турками. Турки каждый день по два-три раза нарушают границы. Они провоцируют наших ребят. Ну и, конечно, показывают, кто в воздухе хозяин… Ладно, давай пока не будем об этом! Повтори-ка, о чём мы договорились?

— Две минуты утром плюс две минуты вечером. Так?

— Так точно. Теперь — выполнять! — отчеканил старец. Телегин даже вздрогнул.

— Геронда, Вы… часом не воевали? — сощурился раненый.

— И воевал, и сейчас воюю помаленьку, — подмигнул Геронда. — И ты давай, подключайся к боевым действиям. Самое главное — за мальчишек своих молись. Молитва — она как Дальняя артиллерия! А мальчишкам сейчас нелегко. Самый ужас начинается, время испытаний.

Он схватил лежавшее на дороге по лено и начал им со всей силы коло тить старуху. Дикие вопли издала она…

Н. В. Гоголь. Вий

Надинька пробудилась от музыки. Будто гроздь колокольцев мягко пропела за окошком — девочка раскрыла глаза, но мелодия уже стихла. Не иначе, скользнул под окном порхающий гиппокрыл, который, как написано в книжках, облетает комнаты моргнетильцев, дабы разбудить их за час до начала занятий.

От ночных страхов, преследовавших Надиньку минувшей ночью, не осталось, казалось, и следа. Солнце посвечивало в небольшой витраж над кроватью, и розовые квадраты дрожали на обоях со змейками. В углу в маленькой нише сам собой включился и загудел чайник. Медленно, точно по волшебству, начали раздвигаться занавеси на окнах.

— Какое чудесное утро! — воскликнула Морковка, соскакивая с кровати прямо в мягкие тапочки. Немножко жаль, что рядом нет дедушки. Немножко хочется к маме. Но это не страшно, я только немного поучусь на волшебницу, стану знаменитой доброй феей — и сразу вернусь домой, чтобы защищать обиженных и слабых.

Так думала Надинька, брызгая в личико ледяной водицей из-под позеленевшего медного крана. Она подняла личико, и… увидела своё отражение в зеркале.

Осторожно подцепила краешек пластыря и оттянула вверх. Ну надо же, как долго не проходит проклятая ранка на лбу! И ссадинки какие-то дурацкие, как буковки корявые краснеют… Надинька не стала отдирать пластырь полностью — а вдруг снова начнёт кровоточить? Прилепила на место, вздохнула, прикрыла лоб светлой чёлочкой. Почти ничего не видно, ура!

Надинька совсем не была копушей, она собралась быстренько. Портфель был готов еще с вечера, оставалось только привести себя в порядок, накинуть стильный тёмно-вишнёвый плащик с гербом Моргнетиля, повязать на шее платочек гербовых цветов — и вперёд: получать одни пятёрки!

Сегодня по расписанию значился самый долгожданный, самый интересный урок на свете — полёты на метле! Сколько раз Надинька читала об этих полётах в книжках про юных волшебников! И вот сегодня — неужели она сама впервые поднимется в воздух, как настоящая волшебница?

Весь первый курс, все тринадцать факультетов собрались у дверей, ведущих в таинственный Зал учебных полётов — и вот зазвучала тихая мелодия, двери раздвинулись, и дети толпой устремились внутрь…

Вот это да! Стены зала на добрых пять метров в высоту были уставлены витринами, а в них — тысячи, тысячи мётел! Почерневшие, полуистлевшие от времени и — современные, титановые. Тут были обычные, даже потёртые и — роскошные, из красного дерева, с резьбой да инкрустацией… Под каждой метлой виднелась табличка с именем. Надинька успела прочитать несколько: рядом с гнилой коротенькой и кривой метёлкой значилось: «Halga O'Bagnshi, 1476-1492», а ярусом выше серебристая красавица с лазерным высотомером была снабжена следующей надписью: «Ron Blister, Jr., 1996-2001».