По слову Блистательного Дома - читать онлайн книгу. Автор: Эльберд Гаглоев cтр.№ 81

«Дурной строй какой-то, – подумал Лагмар. Телеги мешали конным прийти на помощь пехоте. – Где же этот лорд еще десять десятков спрятал?»

Но больше на поле никого видно не было.

«Не в траве же они спрятались», – шевельнулась смешливая мысль. И уже вслух. Громко.

– Сотенных ко мне, – через плечо кинул веселому усачу, первому увидевшему врага. – Здесь стоять буду.

Тот согласно кивнул, развернул коня, и вскоре на увал взлетел огромный воин со штандартом. Как грело сердце. Его штандарт. Там, дома, в родных горах, собрать сотню было трудно, очень трудно. Но собравший получал право нести знак. А он, получивший под свою руку аж семь сотен, должен был иметь такой знак, какого не имел никто. На мощной поперечине, укрепленной на не менее мощном древке, чего только не было. Его украшали косматые хвосты, человечий череп, пара каких-то рогатых черепов, венчал всю эту красоту здоровенный золотистый дракон. По задумке художника дракон во время скачки должен был угрожающе свистеть, но он лишь дребезжал. Но тоже достаточно угрожающе. Впрочем, Лагмару бунчук нравился. А чужое мнение его интересовало слабо. Очень самодостаточным человеком был этот Лагмар.

Со звоном и лязгом на увал взлетело семь сотенных. Битые жизнью и людьми суровые усачи, щедро украшенные с ног до головы разнообразным оружием.

– Смотрите, – указал Лагмар.

Те угрюмо уставились на врагов.

– Ха, их мало, – прохрипел широкий, как сарай, Бери-бей, закованный в стальные доспехи, с любимой булавой на правом запястье.

– Немного, – согласно кивнул Лагмар. – Стоят плохо. Обойти не сможем. Но и не надо. Вы пятеро ударите им в лоб. Пленные нам не нужны. Убейте всех. Лорда приведете сюда. Вы двое стойте здесь. – Те недовольно заворчали. – Не рычите, дети волчицы, выбьем этих, и вся земля Шарм'Ат будет нашей добычей. Хватит всем. Все. Я сказал.

Сотенные развернули коней, и через какое-то время оставшихся на увале стала обтекать река верховых. Привычно пахло лошадиным потом, кисловато несло попревшей кожей. Однако эти запахи не могли раздражать. Они возбуждали.

Верховые прошли на рысях. Остановились. День был ясный. Видимость прекрасная. В воздух взлетела орущая булава Бери-бея, завертелась в воздухе, громко завывая, и прежде чем она опустилась в его руку, сотни стронулись.

Кавалер Горацио конт Флери.

Командующий пешей ратью

– А он не дурак, – сказал Горацио седоусому воину в широком синем балахоне.

– Не думаю, что это имеет значение, – ответил тот. – То, что оставил пару сотен, не поможет. Он проиграл, атаковав в лоб.

– Да, не степной.

– Хочет одним ударом разбить строй. Тем лучше.

Кавалерия с грохотом надвигалась. До строя оставалось две сотни шагов, полторы…

Кавалер Горацио повернул голову к стоящему рядом воину с флейтой в руках.

– Давай.

Тот поднес флейту к губам. Нежный звонкий звук раздался над полем.

Слитное движение прошло по строю. Первые два ряда опустились на колено, стряхивая с рук круглые шиты и секиры. Поднялись, выстроив жесткую линию из длинных, в рост человека, щитов и выставив навстречу налетающей кавалерии жесткую щетину длинных копий. Солнце колко разбросало лучи по узким обоюдоострым булатным наконечникам. Второй ряд придвинулся к первому, положил копья на плечи стоящих впереди, и еще одна щетинка глянула навстречу врагу. Третий ряд отошел, и из-под их ног, скидывая травяные накидки, поднялся ряд доспешных воинов с устрашающего вида кривыми мечами в руках. Третий ряд бросился вперед, и люди, разбившись по восемь, дружно наклонились, подхватили что-то и с натугой стали переть вперед. Перед строем копейщиков из густой травы поднялись крестообразные опоры, на которых возлежали толстенные бревна с широкими поперечинами, усаженные заостренными кольями.

– Раз, – загнул палец седоусый.

Верховые не смогли сдержать коней, чересчур маленьким было расстояние, и с разгона налетели на неожиданное препятствие. Дикий лошадиный визг, вопли умирающих людей взлетели до небес.

– Не поверишь, побратим, – обратился седоусый к кавалеру. – Бьюсь сколько живу. Но каждый раз лошадей жалко. Слышишь, как плачут?

При этом лицо его было совершенно бесстрастно, глаза спокойно осматривали разворачивающуюся перед ним трагедию.

– Да уж, – кивнул головой его собеседник, не отводя взгляда от поля боя. – Давай.

И длинная нота разлилась над бьющимися. За строем копейщиков и кольчужников, отбросив травяные накидки, поднялась еще одна линия людей. Одетые в одноцветную зеленую одежду, они одним движением подняли длинные луки, раздался слитный гул множества спускаемых тетив, и десятки стрел устремились в узкие коридоры между страшными сооружениями, сея смерть.

– Два, – загнул второй палец седоусый. – Хорошо пристрелялись.

– Было время, – согласно кивнул головой Горацио.

А стрелы летели почти в упор, вышибая из седел всадников.

Кавалерия, сбитая с налета, теряет две трети своей эффективности. Она страшна таранным ударом, рассыпающим строй, и рубкой вдогон. Теперь же… Просто много верховых людей. Впрочем, уже не гак много, как прежде.

Большая группа всадников, ведомая широким воином в стальном доспехе, попыталась обогнуть строй справа, но кони становились на дыбы, падали, роняя всадников. Рухнул наземь и конь широкого, но тот, извернувшись с неожиданной для его комплекции ловкостью, встал на ноги и медведем попер на своих людей. Отталкивая. Отталкивая.

– Граники? – спросил седоусый.

– Они.

– Три, – загнул он третий палец.

– Я же говорил тебе, что они оковывают копыто только по краю, а ты не верил.

– Теперь верю.

Разъяренные всадники, прикрывая друг друга щитами, люто рубили страшные бороны, унесшие столько жизней. Отступать они не собирались. Поубиты родные, близкие, знакомые. Надо кровь взять. И оглядывая поле, харсо порой понимал, что валяются только свои, а до тех, что стоят, еще и не добрались. И яростнее стучали топоры, рассекая неподатливое дерево.

– Если у них найдется хоть одна светлая голова – они отступят, – проговорил седоусый.

– Ты прав, – ответил Горацио. – Давай, – кивнул флейтисту.

Нежный звук разлился над полем. Лучники развернулись и легкой рысью скрылись между телег. В глубине строя раздались удары железа в железо, и кровожадные бревна рухнули, открывая дорогу.

Многие не сразу поняли, что случилось. Утих колючий дождь, вырвавший из седел столько соратников, рухнули бревна, и верховые с визгом кинулись рубить пеших. Но те были решительно против. Как поршни, задвигались длинные копья, и то один, то другой харсо, роняя клинок, валился наземь. Невозможно пробить такой строй. Для этого нужно забыть о себе любимом и раздвинуть копья. И забывали. И бросались. И раздвигали. Но густо торчали копья. Но точно они били. И коней бросали было. Но хитры пешие. Пугают коней блестящие жала. Удары в храп пугают. А копья длинные и торчат густо.