Обманы Локки Ламоры - читать онлайн книгу. Автор: Скотт Линч cтр.№ 49

— Это ром из черного тростника с островов Медного моря. Выпей все до дна, но смотри не проглоти зуб. Это очень важно! Будешь держать его во рту и вытащишь только тогда, когда допьешь. Постарайся не порезаться.

Локки поднес кубок к губам. В нос ударил резкий запах крепчайшего алкоголя, и желудок его болезненно сжался. Однако мальчик упрямо стиснул зубы и поймал взглядом слегка размытый контур зуба на дне. Молча вознеся молитву своему новому Благодетелю — «Спаси, позволь не опозориться!» — Локки начал пить мелкими глотками.

Это оказалось нелегким делом — приходилось языком прижимать акулий зуб к небу. Мальчик чувствовал, как он царапает его собственные передние зубы. Ром обжигал; Локки старался задержать дыхание, но все равно скоро поперхнулся. Обливаясь слезами, он продолжал пить. Прошло несколько бесконечных секунд, прежде чем Локки проглотил последние капли. Он был безмерно рад, что удалось удержать акулий зуб…

И тут проклятая штука сама собой повернулась у него во рту. Мальчик был абсолютно уверен, что это ему не померещилось — зуб повернулся, будто под действием невидимой руки, и оцарапал и без того горящее небо. Локки вскрикнул, закашлялся и выплюнул акулий зуб на ладонь, весь в кровавой слюне.

— Прекрасно, — удовлетворенно кивнул капа Барсави, подхватил зуб и, не вытирая, спрятал обратно в карман. — Ты связал себя со мной кровной клятвой. Мой зуб вкусил от твоей жизни, и теперь она принадлежит мне. Мы больше не чужие люди, Локки Ламора. Впредь мы будем капой и пезоном, как то угодно Лукавому Благодетелю.

По знаку Барсави Локки поднялся с колен, проклиная в душе ром, вино, коньяк и вообще всю выпивку на свете. Ему уже было знакомо мерзкое ощущение, когда алкоголь ударяет в голову. Комната начала медленно, но неотвратимо кружиться вокруг мальчика. Он бросил взгляд на Наццу и увидел, что та снисходительно усмехается ему поверх своей фляги. Так усмехались ему и его товарищам старшие мальчишки на Сумеречном холме.

Не задумываясь над своим поступком, Локки опустился перед девочкой на одно колено.

— Раз тебе суждено стать следующим капой Барсави, я должен служить и тебе тоже, — выпалил он. — Клянусь тебе в этом, мадам… дорогая мадам Нацца. То есть я хочу сказать — мадам Барсави.

Девочка в растерянности попятилась.

— Но у меня уже есть слуги, мальчишка. И не просто слуги, а убийцы! У моего папы сотня банд в две тысячи ножей!

— Нацца Беревелонна Дженаваис Ангелиза де Барсави! — прогрохотал ее отец. — Пока что ты научилась ценить в мужчинах только силу. Со временем ты поймешь, как важно, чтобы тебе служил не просто сильный, но и галантный мужчина. Мне стыдно за тебя, дочь!

На лице у девочки отразилась борьба. Она в замешательстве переводила взгляд с отца на мальчишку и обратно, затем начала заливаться краской… Надула губки, поразмыслила и приняла неожиданное решение.

— Если хочешь, можешь глотнуть моего пива, — бросила она с детской непосредственностью и сунула флягу Локки.

Тот воспринял предложение со всей серьезностью, будто ему оказали высочайшую честь. Смутно он понимал, хотя вряд ли мог четко сформулировать, что алкоголь произвел странный переворот в его мозгах. В результате у него изменились стереотипы поведения, особенно по части девочек.

Пиво Наццы оказалось горькой гадостью, слегка подсоленной на вераррский манер. Из вежливости Локки сделал два маленьких глотка и с поклоном вернул емкость хозяйке. Поклон вышел довольно неуклюжим, но все равно девочка была взволнована. Не найдя, что ответить, она просто кивнула.

— Великолепно! — В восторге капа Барсави перекусил свою сигару. — Твой первый пезон! Твои братья обделаются от зависти, когда узнают об этом!

5

Локки плохо запомнил обратную дорогу — все перед ним слилось в единое размытое пятно. Он клевал носом, припав к шее Кроткого козла. Но невзирая на это, отец Цепп, бодро шагавший по северной дороге к Храмовому району, завел с ним беседу.

— Ах, мой мальчик, — произнес он устало. — Мой дорогой, милый выпивоха… Надеюсь, ты понимаешь, что все это была полная ерунда?

— Что именно?

— Акулий зуб. Много лет назад один картенский контрмаг по просьбе Барсави навел на него чары. Суть их в том, что никто не может взять его в рот и не порезаться. Вот капа и использует его вовсю. К тому же он питает склонность к драматическим эффектам — сказываются годы, проведенные в Коллегии, когда он изучал театр времен Теринского Престола.

— Значит, это не было… судьбой… или предначертанием богов?

— Нет, сынок. То, что ты видел, — всего-навсего акулий зуб плюс капелька колдовства. Хотя, надо признать, трюк выглядит достаточно эффектно. — Цепп в задумчивости потер щеку. — Хочу тебя успокоить, Локки, — ты вовсе не принадлежишь Барсави. Он, безусловно, неплохой капа. Его лучше иметь в союзниках, а для этого следует всячески выказывать ему свое послушание. Но это вовсе не значит, что ты являешься его собственностью. Повторяю — ты не принадлежишь ему. Да и я тоже, если уж на то пошло.

— И я не обязан…

— Соблюдать Тайный Договор? Быть примерным маленьким пезоном? Обязан… но только для виду, Локки. Просто чтобы не навлекать на себя беду. И за последние два дня ты должен был это понять, если только твои глаза и уши не зашиты суровой ниткой. У меня особые планы на тебя, Кало с Гальдо и Сабету. — На лице Цеппа промелькнула зловещая усмешка. — Вы должны стать ни много ни мало тем ядром, которое ударит в самое сердце Тайного Договора и разобьет вдребезги это детище Венкарло.

Игрой цветов сравнюсь с хамелеоном;

Быстрей Протея облики сменяю,

В коварстве превзойду Макиавелли.

(Шекспир, «Генрих VI», часть 3, акт III, сцена 2)

1

— Девятнадцать тысяч девятьсот двадцать, — произнес Жук. — Все. Можно мне теперь пойти и помереть?

— В чем дело, Жук? Мне казалось, ты будешь рад помочь нам сосчитать добычу. — Жеан сидел, скрестив ноги, в самом центре столовой в стеклянном подземелье Дома Переландро. Стол и стулья пришлось сдвинуть в сторону, чтобы освободить пространство для огромного количества золотых монет, разложенных вокруг Жеана и Жука маленькими блестящими кучками.

— Да, но вы не предупреждали, что будете таскать тирины.

— А ты как думал, парень? Белое золото — большая редкость. Кто же станет выплачивать тебе пять тысяч в белом золоте? И поди найди дурака, который согласится вот так запросто таскать его по городу! Мераджио всегда производит крупные выплаты только в тиринах.

В этот момент из коридора донесся шум, и в дверях неожиданно появился раскрасневшийся Локки в образе Лукаса Фервита. Он сорвал с переносицы фальшивые очки, развязал шейный платок и небрежным жестом сбросил шерстяной кафтан, соскользнувший на пол. В руке он держал сложенный пергамент с печатью голубого воска.