Дети хаоса - читать онлайн книгу. Автор: Дэйв Дункан cтр.№ 73

— Я тебя прикончу! — прорычал Нерио, оскалив прекрасные белые зубы.

— Нет уж.

— Тогда вышвырну тебя вон!

Флоренгианские рабы Хидди работали в саду. Они с тревогой оторвались от работы, а раб по имени Косимо закричал:

— Нет, мастер! Вы же знаете, что она с вами сделает!

Бенарду не хотелось спрашивать, как Хидди наказывает своего управляющего, и потому он поднял мешок, внес его во двор и осторожно поставил на землю. Когда он запер ворота, Нерио убрал меч в ножны, но своего поста не покинул.

— А теперь уходи! Ей нужен отдых!

Бенард оглядел двор и увидел двух носильщиков, терпеливо сидящих на скамье рядом с незнакомыми носилками. У Хидди гости. Бенард обратил внимание, что со времени его последнего визита во дворе произошли изменения. Уродливые фигуры исчезли, а мебель стала более элегантной.

— Я пришел вовсе не для того, чтобы лечь с Хидди в постель, — заявил Бенард, что не было ложью. Впрочем, Хидди сумела бы его уговорить. — Я принес подарок.

— Я позабочусь о том, чтобы она его получила. Косимо! А теперь иди.

Бенард покачал головой, когда к ним подбежал Косимо.

— Он не сможет поднять мой подарок, к тому же это весьма хрупкая вещь. Двенадцать благословений тебе, Косимо.

— Свободный человек добр. — Юноша подмигнул ему, поскольку в этот момент стоял за спиной Нерио.

Бенард видел, что Нерио больше не пользуется любовью у остальных слуг, хотя раньше все обстояло иначе.

— Зачем ты принес его сам? — резко спросил страж. — Почему не нанял носильщиков?

— У меня нет денег, — терпеливо ответил Бенард.

— Хидди бы с ними расплатилась. Они были бы счастливы вместе с ней помолиться богине.

— Когда мы с тобой познакомились, ты сказал, что не говоришь на флоренгианском. — Сейчас разговор шел именно на этом языке.

Страж нахмурился.

— Тогда рядом была Хидди. Я не хотел, чтобы она подумала, будто я выдаю какие-то ее тайны.

Бедный Нерио! Он был высокий, смуглый и подтянутый, белоснежный килт безупречен, на боку висит бронзовый меч, сильные руки сложены на груди, золотая лента не дает волосам упасть на глаза. Хидди чувствовала красоту, когда речь шла о мужчинах; она плохо разбиралась лишь в искусстве. Не требовалось быть художником, чтобы заметить напряжение на лице Нерио. Интересно, что с ним сделала Хидди. Она могла быть злопамятной, как ласка. Теоретически Нерио — свободный человек, но она поработила его другими способами, связала цепями ревности и неразделенной страсти.

Косимо вернулся к работе. Бенард попытался обойти Нерио, который встал у него на пути. Нет, это просто смешно!

— Новую плитку доставили? Мальчики освободили место, о котором я говорил? — Бенард переделывал внутреннее убранство дома и сейчас занимался уродливой мозаикой в ванной.

Именно в эту минуту посетитель Хидди вышел из двери и направился к своим носилкам — дородный мужчина среднего возраста, прекрасно одетый и довольный жизнью. Его слуги тут же вскочили на ноги, а он даже не заметил еще одного флоренгианина.

Нерио открыл ворота, чтобы можно было вынести носилки, и поклонился гостю Хидди.

— Да благословят боги землю под вашими ногами, господин. — А потом, когда тот протянул ему медное колечко, добавил: — О, мой господин слишком щедр! Шестьдесят раз по шестьдесят благословений вашему благородному дому.

Бенард перетащил мешок к ближайшей скамейке и осторожно поставил его на стол. Косимо принес ему серебряный кубок. Другой красивый флоренгианин с подрезанными ушами поставил перед ним таз с водой и опустился на колени, чтобы вымыть ноги. Гуилио принялся вычесывать дорожную пыль из волос Бенарда.

— Что это за дар, мастер?

— Разверните и посмотрите. Только не разбейте.

Бенард уселся на скамью и расслабился, пока мальчики вытирали его руки и ноги влажными полотенцами. Другие наполнили кубок и принесли тарелку с засахаренными фруктами. «Роскошь приедается, — подумал он, — но иногда бывает очень приятной». Сейчас он как никогда к ней близок — насколько это вообще доступно Руке Анзиэль. В тенистом парке пели птицы, стрекотали насекомые. Нерио не слишком торопился.

— Дорогой! — Хидди выбежала из дома.

Он вскочил и подхватил ее на руки, когда она бросилась к нему в объятия. Она только что вышла из ванны, и на ней были лишь сережки — обычное одеяние для Хидди. Ее приветствия всегда были страстными и долгими. К тому времени, когда она выпустила Бенарда, Гуилио и Косимо сняли обертку с подарка — раскрашенной фаянсовой фигуры в половину человеческого роста. Даже Нерио присоединился к толпе, собравшейся, чтобы полюбоваться подарком.

— Нерио сказал, что ты принес… ой! Ой, какая прелесть!

Да, так и было. Бенард считал это одним из лучших своих творений. Такую же статую Эриандера он собирался изваять в полный рост для Пантеона, с двусмысленной и таинственной улыбкой на чувственных губах. Богиня была обнажена, но прижимала к груди ткань, что позволяло скульптору скрыть ее пол. Поза была достаточно скромной, однако глаза выражали сонное, но вполне определенное приглашение.

— Он великолепен! — Хидди наклонилась, чтобы получше разглядеть фигуру богини, и погладила ее, как настоящий ценитель искусства. Она не была истинным знатоком, зато сразу ощутила чувственное начало. Хидди коснулась клинописи у основания. — А что означает надпись?

— Эриандер. Я скопировал ее в святилище Пантеона.

— Но он же одет! Я никогда не видела Его в одеждах.

Бенард рассмеялся, довольный похвалой.

— Она одета не больше, чем ты.

Он сделал скульптуру Эриандер, основываясь на образе в покоях Ингельд. Черты лица получились мучительно знакомыми, хотя он пытался взять за основу младшую сестру Тода. Вероятно, все дело было в иллюзии, возникавшей из-за неясности пола статуи. Хидди начала подпрыгивать на месте от восторга и потребовала, чтобы ее нового любимца тут же перенесли в спальню, так что Бенарду ничего не оставалось, как поднять статую в последний раз и отнести в дом. Ему уже удалось частично изменить внутренние покои, но в спальне по-прежнему царил полный кавардак. Хидди плохо понимала разницу между качеством украшений и их количеством.

Он поставил свое творение возле постели Хидди, на место гермафродита, который ужасно ему не нравился.

— А что мне теперь делать с отвергнутым богом? — недоуменно спросила Хидди. — Я не могу Его выбросить или сломать!

— Отдай в храм, — предложил Бенард.

Он убрал предмет, оскорблявший его эстетические чувства, подальше.

— Этот намного симпатичнее! — Она обняла Бенарда, продолжая смотреть на статую. — Ты так хорошо ко мне относишься, дорогой Бена! — Она нежно его поцеловала. — Ты не против вместе со мной послужить богу, хотя бы разок? — Она еще раз поцеловала Бенарда.