Ожог от зеркала - читать онлайн книгу. Автор: Александр Доставалов cтр.№ 175

– Некая Линьлен из местной цирюльни. На контакт особо не идёт, но чувствую, многое знает.

– Многое знает о чём? Она философ?

– Да хватит ёрничать, я серьёзно. Странная она какая-то. Лицо необычное, не местное. Как вроде из наших дворян.

– И что?

– Да ничего. Вот её бы порасспросить. Мне кажется. Кстати, ты пиво заказывал. Мы принесли тебе два флакона. – Никита махнул рукой, привлекая внимание Бредня. Тот выгружал спиртное перед шатром Хвоща. Бредень кивнул и приволок две большие пляшки.

– Светлое? – спросил Тарас.

– Вкусное, – хмуро сообщил уже протрезвевший Бредень. Он очень не любил расставаться с алкогольными напитками. Никита вынул из мешка пакеты с порошками.

– Ты, я смотрю, уже провёл дегустацию?

– Чего? – переспросил Бредень.

– Пиво-то, говорю, всё перепробовал?

– Не. Только четыре сорта. Это лучше всех. – Бредень откупорил один из оставшихся флаконов, налил себе в кружечку и повеселел. В его мешке «тройного объёма» осталось изрядное количество спиртного.

Тарас сковырнул мягкую крышку и сделал большой глоток. Пиво оказалось отменным. Он с удовольствием отхлебнул ещё раз и задумался. Слишком долго молчавшая Варька пихнула его в бок.

– Поделишься?

– Не, – очень серьёзно сообщил Тарас. – Тебе нельзя. Вдруг ты беременна.

Никита фыркнул, а Варька задохнулась от такой наглости. Она вырвала у Тараса бутылку и сделала несколько глотков прямо из горлышка.

– Не беременна, – сделал вывод Тарас и продолжил разговор с Никитой, не пытаясь отобрать своё пиво. – Разузнать бы надо, что тут на границе. Война ведь.

– Ну да, – согласился Никита. – Султанат с грузинами воюет. Мцхета помаленьку позиции сдаёт.

– Такими темпами она их долго сдавать будет.

– Ну да, – не стал спорить Никита. – Мира ждать несерьёзно.

– А лететь, получается, нельзя, – вздохнул Тарас, которого явно не прельщала перспектива пешей прогулки.

– Всю дорогу нельзя. Вокруг таких конфликтов вязкий барьер от лодок. От десанта, от шпионов, от любых неприятностей. Доказывай потом в султанате, что ты не грузин.

– Может, поверят.

– Может, и поверят, сладкая булочка, – согласился Никита. – А может, на кол посадят. Здесь это просто. Проводника надо. Из местных. Чтобы хорошо границу знал.

– Ты на девочку свою намекаешь? – осклабился Тарас.

– Да при чём тут девочка, она цирюльник. Здесь контрабандист нужен. Чтобы понял, что к чему.

– Ладушки. – Тарас задумался. – Кстати, хорошо тебя подстригли. Завтра, пожалуй, тоже в цирюльню схожу. Погляжу на твою Линьлен. Познакомлюсь.

Варька угрожающе подняла руку с когтями.

– Только через мой труп.

– Вот с твоим будущим трупом и схожу, – невозмутимо ответствовал Тарас.

– Как это? – не поняла Варька.

– Ну, с тобой. Или ты собираешься жить вечно?

– Тьфу, дурак. Типун тебе на язык.

– Первая начала когти показывать.

– Лизо, это может быть правдой?

– Ты о чём, Грач?

– Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю.

Лизо потянул кальян, наполняя лёгкие сладковатым дымом. Сейчас он курил не табак, а какую-то странную смесь. Грач попробовал её лишь однажды, и ему не понравилось.

– Да, это возможно. Я его чувствую.

Грач помолчал. В его пальцах играло напряжение.

– Может, это эхо зомбирующего заклятия?

– Я и сам так думал. Ощущение похоже. Но теперь я думаю иначе.

– Ты не мог научиться сравнивать. Спектральных на всей планете не более четырёх человек.

Лизо очень долго молчал, потом всё же ответил. Грач, знавший манеру своего цветного разговаривать, не торопил его.

– Было четверо. Потом стало трое. Теперь снова четверо.

– А почему стало трое?

– Не знаю. Это далеко. Я и разобрал не сразу.

Грач хрустнул пальцами. Лизо поморщился, он не любил таких манер, но его цветный, увлеченный разговором, этого даже не заметил.

– Так вот от чего все наши беды... Но мы обыскивали мальчишку. Ты же сам его смотрел. У него не было ни одного браслета.

Лизо выпустил в потолок длинную и тонкую струю зеленоватого дыма. Грач продолжил:

– Чтобы стать спектральным, мало способностей. Допускаю, способности у парня есть. Но хотя бы один браслет надо носить... с детства.

– Ты постеснялся сказать, до половой зрелости, – улыбнулся Лизо.

– Ну да, – согласился Грач. – И пореже снимать. Браслет должен прорасти в человека.

– Всё правильно, мой милый. Всё правильно.

– Не называй меня «мой милый».

– Почему? – округлил глаза Лизо. – Боишься странностей?

– Да нет у тебя никаких странностей. Просто мне не нравится.

– И мне не нравится, Грач. – Теперь в глазах Лизо сверкнула сталь. – И мне не нравится. Вся эта история заварилась из-за тебя. Браслет был на теле у мальчишки.

– Но ты же...

– Не перебивай меня, пожалуйста, – очень вежливо попросил Лизо, и Грач счёл за лучшее замолчать. – Ты тогда остановил меня какой-то глупой шуткой. И я не осмотрел его ноги. Сейчас я почти уверен, что именно на щиколотке и был браслет.

– Не может быть. Кто же носит браслеты на ногах? Им же тогда невозможно пользоваться.

Лизо кивнул.

– Я думаю, он и сам не понимал, чем владеет. Но носил его с детства.

– А почему на ноге?

– Не знаю. Может, танцовщицу в бродячем цирке увидел, может, индуса. Может, просто идиот.

Грач помотал лохматой головой.

– Нет, этот парень не идиот. Подожди, но ты же должен был его почувствовать. Да ещё на таком расстоянии.

– Если он уже пророс, то нет. Тем более я не прислушивался. Был слишком зол.

– Храни Создатель... – только сейчас сообразил Грач. – И давно ты это понял?

– Я так думаю, с тех пор, как они ушли за море. Этот парень очень успешно собирает спектр. И у нас проблемы.

– А мы могли ещё тогда... У тебя был бы пятый... – Знавший логику своего цветного Грач поднял на него посеревшие глаза. – Как же ты меня не убил?

Лизо пожал плечами.

На горизонте снова виднелись горы. Крымские, которые Тарас видел только с моря, произвели на него мощное впечатление. Эти были совсем далеко, но чувствовалось, что они ещё выше. Подойти ближе – совсем красиво будет, подумал школяр, ощущая внутри щемящую пустоту. Ностальгия, что ли? Вроде рановато. Он всегда считал себя чуждым сентиментальности, не собирался рыдать над берёзками, но здесь было что-то другое. Здесь даже не тоска по дому начиналась, а именно бесповоротность, окончательность ухода мешала поймать необходимый настрой.