Кровавое заклятие - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Э. Дархем cтр.№ 54

Могло показаться, что лагерь тих, хотя тишины не было и в помине. Воздух дрожал от звуков, но все они сливались в единую бессмысленную какофонию. Акацийцы хрипели и задыхались. Стонали и скулили, жадно втягивая воздух. Их тела корчились в судорогах. Лишь немногие заметили приближающихся мейнцев, да и те едва ли могли что-то поделать. Хэниш знал, как сильны их муки, и в этот момент, пожалуй, не смог бы сказать, что он чувствует. Радость? Или стыд?

Мейнские солдаты не могли долее сдерживаться. Они толпой устремились следом за Хэнишем, на бегу вынимая мечи и опуская к земле наконечники копий. Акацийцы лежали, словно тысячи рыб, выброшенные на берег, беспомощные. Никто и не мыслил об отпоре. Мейнцы просто шагали по полю, добивая врага мечами или копьями. Некоторые охотились на акацийцев, которые еще стояли на ногах, но таких было немного. Сам Хэниш не принял участия в бойне. Он просто ходил по полю, глядя, как его люди пускают кровь, и серые глаза вождя были ледяными. Хэниш только сказал, что ищет одного человека и не желает убивать его, пока они не переговорят. Солдаты немедленно предоставили ему нужные сведения, и вождь направился к одному из просторных акацийских шатров.

Эфрон полуодетый лежал в нескольких шагах от своей походной кровати. Широко распахнутые немигающие глаза бездумно смотрели в потолок. Лицо было мокрое от пота и такое грязное, что даже мухи садились на него с осторожностью.

— О, Эфрон… Я действительно хочу запомнить тебя таким, каков ты был два дня назад. Я принял во внимание твою силу. Твою ярость. Я уважаю тебя за них и считаю достойным противником. А потому хочу объяснить, что с вами произошло. Ты ведь не понял, верно?

Хэниш опустился на колени возле юноши. Отогнал мух.

— Ты знаешь историю об Эленете и о том, как он первый раз попытался говорить на языке Дающего? Создатель нашел его в саду, где Эленет возился со своим новым, бесспорно неудачным творением. Предания не говорят нам, что это было, но у меня есть предположение. Думаю, что Эленет искал для себя вечную жизнь. Легенды не упоминают ни одной смерти — до тех пор, пока Эленет не стал Говорящим Словами Бога. Однако, сдается мне, он боялся, что если однажды перестанет существовать, то не сможет вернуться обратно. Эленет пытался найти защиту от ярости Дающего. Увы, в попытках сделать себя бессмертным он создал недуги, которые унесли множество человеческих жизней. Да, в тот день Эленет сотворил болезни, и мы расплачиваемся за это до сих пор. И ты сейчас расплачиваешься. Видишь ли, в чем главная проблема людей, говорящих языком Дающего: они не были богами и не могли ими стать. Люди не умели произносить слова как надо, искажали их на губах или в голове… или в сердце. И магия превращалась в свое уродливое подобие. Именно от этого ты и страдаешь.

Эфрон, казалось, только теперь заметил Хэниша и обернулся к нему. Зрачки юноши были расширены почти во всю радужку, но он отчаянно пытался сосредоточить на Хэнише плывущий взгляд. Его пот стал красноватым. Хэниш нашел тряпку в миске возле кровати и вытер Эфрону лоб, но почти сразу же розовая влага вновь проступила сквозь поры.

— Много лет назад, — продолжал Хэниш, — еще до моего рождения, мейнцы впервые встретились с нюмреками и узнали о Лотан-Аклун. Те люди, которые общались с нюмреками, подхватили от них эту болезнь. Они вернулись с Ледовых Полей и заразили почти весь Тахалиан! Все, кто жил в цитадели, валялись беспомощные — точно как вы сейчас. Тысячи людей умерли, но те, кто выжил, стали не подвержены болезни и никого не заражали. Сперва мы хранили эту историю в секрете, потому что стыдились ее, и лишь много позже благодаря моему отцу поняли, что такая зараза может быть оружием. Ваши люди ничего не узнали. Мы никогда не сообщали точных данных о нашей численности, и это пошло на пользу. Затем мы обнаружили, что можно передать болезнь в легкой форме, уколов человека зараженной иглой, и тогда он скорее всего не умрет, если заболеет по-настоящему. А затем мы узнали, что дух болезни может жить очень долго после того, как сама она прошла. Два дня назад я прикоснулся к тебе, Эфрон, подержав в руках клочок ткани от одежды, в которой умер мой дед.

Хэниш пошарил в складках тальбы и вытащил лоскут.

— Вот вещь, которая победила вас. В ней до сих пор живет зараза. Невозможно поверить, правда? Я сам бы не поверил, если бы не знал правду. Я тебя убил единственным прикосновением. Многие люди со временем выздоравливают, но сперва сильно мучаются, как ты сейчас, а потом еще долго страдают от страшной слабости. Зараза пойдет гулять среди ваших людей, а за ней придем мы и соберем свою жатву. Идиллии Акаранов приходит конец. С ее смертью начнется новая эпоха. Для тебя же будет лучше, если ты этого не увидишь. Вряд ли ты сумеешь принять будущий порядок вещей.

Хэниш вышел из шатра минутой позже. В руке он нес обнаженный кинжал, красный от крови. Вокруг продолжалась резня. Вождь поднял взгляд и посмотрел на пеструю стену Алесии. Хорошо бы отыскать камень с гор Скейтвита, прежде чем идти дальше. Он бы прижался к нему щекой. Хэнишу безумно хотелось прикоснуться к камню и сказать ему, что все идет как надо. Все просто и правильно, началось до него и продолжится после. Он всего лишь инструмент, необходимый для достижения великой цели.

Выбранный корабль был большим рыбачьим судном с двумя квадратными парусами на грот-мачте и треугольным кливером танцевавшим над бушпритом будто воздушный змей в потоке ветра. Парус дрожал и выгибался, то и дело меняя форму, и незамысловатая эмблема владельца то появлялась, то исчезала из поля зрения. Жители побережья отлично знали этот корабль: он бороздил акацийские воды уже больше тридцати лет. Команда на палубе была несколько более многочисленна, нежели обычно, но это неудивительно для ранней весны, когда на судне совершают последние приготовления к сезону лова. Скоро тунец вернется с талайских мелководий и огромными стаями пойдет к материку. Для рыбаков тогда наступит жаркая пора. Пока что осадка корабля свидетельствовала, что трюмы его пусты. В сезон простоя они обычно наполнялись не чаще, чем раз в пять дней.

Впрочем, на сей раз все было не так, как казалось со стороны.

Под личиной рыбаков на самом деле скрывались солдаты. А вместо желтохвостых рыб — обычного груза в это время года — корабль вез детей из рода Акаран. В начале путешествия они прятались в дурно пахнущем трюме и едва не задохнулись от пропитавшей его вони. Все четверо были угрюмы и недовольны. У всех четверых на лице застыло одно и то же обеспокоенное выражение — словно оно было общей семейной чертой. Мэне хотелось заговорить, сказать хотя бы несколько слов, чтобы снять гнетущее напряжение, но она не могла придумать ничего осмысленного.

Оказавшись за высоким мысом северной гавани, корабль встал под ветер и помчался вперед. Он резал синие холодные волны; стая морских птиц летела за ним, издавая хриплые крики. После того как остров остался далеко за кормой, капитан охраны позволил детям выйти на палубу. Мэна стояла на палубе в задней части корабля, вдыхая соленый морской воздух. Она раздумывала, кто из стоявших здесь солдат по-настоящему убивал людей. Некоторые из них принимали участие в подавлении мейнского мятежа в Акации. С бунтовщиками разделались довольно быстро. Последний выбрался с территории дворца, и его преследовали на лестницах, однако в конце концов поймали в нижнем городе и зарубили. Аливера вывели из боя и заставили уйти в безопасное место. Брат не распространялся об этом, но Мэне казалось, что ему нестерпимо стыдно.