Кровь Джека Абсолюта - читать онлайн книгу. Автор: Крис Хамфрис cтр.№ 58

Джек миновал поворот.

И увидел развернутые ряды пехотинцев. В белых мундирах. Они расступились, и синие проскочили им в тыл.

— Стой! — закричал Джек и осадил кобылку так резко, что едва не перелетел через ее шею.

Французы с криками бежали к нему. Махнув раз-другой для острастки саблей, Джек развернул лошадку и с громким отчаянным гиканьем погнал ее в лес.

Ловко лавируя между редких стволов, он без труда оторвался от пеших преследователей, но, заскочив в чащу, вынужден был перевести свою спасительницу на шаг. Лес становился все гуще и все мрачней. Листья кленов, чуть тронутые осенним багрянцем, еще крепко держались на ветках и практически не пропускали вниз дневной свет. К тому же на небо набежали тучки, в воздухе ощутимо запахло дождем.

Он прислушался. Вокруг стояла глубокая тишина, совершенно невероятная после какофонии боя. Издали, словно через подушку, доносились отдельные выстрелы, крики. Лошадь под ним нервно дергалась в разные стороны, встряхивая головой, и ему, чтобы справиться с ней, пришлось вложить саблю в седельные ножны. Ударив ногами, Джек развернул ее влево. Там вроде бы было светлей, чем везде.

В чаще раздался невнятный писк. То ли птенца, то ли бельчонка. Он прозвучал неожиданно громко в торжественной, почти храмовой тишине. Джек настороженно оглянулся и даже подвытащил саблю из ножен, но отпустил ее, когда писк затих. Надо было двигаться дальше. На звуки выстрелов, уже и так еле слышных.

Следующий писк прозвучал много ближе, вновь насторожив одинокого всадника. Джек наклонился, чтобы вытащить саблю, и это его спасло. Что-то свистнуло над головой и ударилось в дерево рядом. Подняв глаза, Джек увидел торчащий из ствола томагавк. И услышал душераздирающий вопль. Оглянувшись через плечо, он похолодел, ибо к нему бежали два раскрашенных демона. Волосы, собранные в хвосты, били их по ушам.

Вздрогнув, он погнал лошадь к свету, туда, где угадывалось что-то вроде тропы. Перепуганная кобылка не нуждалась в его понуканиях и поторапливалась сама. Он вдруг почувствовал, что ее ухватили за хвост, и отмахнулся не глядя саблей. Вскрик, шум падения, француженка побежала быстрей. Ладно, подумал Джек, теперь все в порядке. Они отстанут, он сможет уйти.

Через мгновение он, потеряв стремена, вылетел из села и грохнулся на спину с такой силой, что остатки воздуха вышибло из легких, но крохи сознания все-таки еще теплились в нем. Его голову что-то поддерживало — возможно, какая-то кочка, и это позволило ему рассмотреть боевую дубинку, лежавшую у него на груди. Он поднял глаза и увидел еще одну палицу. Она опускалась, но удара Джек не почувствовал.

Просто вокруг вдруг стало темно.

В этой тьме он провел трое суток. Или около того, ибо на смену дня и ночи указывал лишь слабый переход от сплошного мрака к серому мареву, проступавшему сквозь повязку, наложенную ему на глаза. Вынужденная слепота обострила все прочие чувства. Прикосновение березовой коры к щеке говорило о том, что его везут на каноэ, это же подтверждал и плеск воды за бортом. Позже пришла сырость леса, там были привалы; грязная земля, на которую его бросали, пахла прелью и мхом. Разнообразие в череду этих ощущений вносили вкус жесткого сушеного мяса и затхлой воды, но самым сильным из обострившихся чувств была постоянная боль. И в голове — от двух ударов дубинкой, и в кистях рук, стянутых грубым шнуром, а также в боках, ногах и ягодицах — от пинков, какими его награждали, когда он, пытаясь сорвать с глаз повязку, терся обо что-нибудь лбом. Несколько избиений отвратили его от подобных попыток, а когда он понял, что ничего изменить не сумеет, прошел и, сменившись полным унынием, страх.

Теперь, похоже, все это должно было кончиться. Его вытащили из каноэ, поставили на ноги, повели вверх по крутой и скользкой тропе. Потом заставили пригнуться, втолкнули куда-то, и он затрясся уже не от холода, а от охватившего его тело тепла. Это блаженное ощущение было почти им забыто за трое суток пути по воде. У него отобрали все — камзол, жилет, ботинки, чулки, оставив только рубашку и бриджи. И вот теперь он жадно впитывал жар, исходивший от невидимого очага, а в нос ему били запахи мокрой собачьей шерсти, гари, табачного дыма и человеческих тел. А еще тут сильно пахло спиртным. Джек ни с чем бы не спутал этот привязчивый, резкий и знакомый до тошноты аромат.

Захватившие его дикари были в дороге весьма молчаливы, но, оказавшись среди своих, без промедления отверзли уста. Их рассказ выслушали, потом со всех сторон понеслись реплики. В основном говорили мужчины, но были слышны и женские голоса. В особенности один, срывающийся на крик, полный отчаяния, гнева и боли.

В конце концов Джека повалили на какой-то помост, его ноги свисали с него, его босые ступни касались поверхности пола. Он замер, приготовившись к самому страшному, но ничего ужасного не случилось, а кожаный шнур, связывавший руки, ослаб. Джек попробовал развести кисти в стороны, потом потряс ими в воздухе. Его не ударили, на него не прикрикнули, и он, неуклюже подергавшись, сел, а потом, расхрабрившись, стащил с глаз повязку.

Он находился в дальнем от входа конце длинной хижины с двускатным потолком и плотно утрамбованным земляным полом, в центре которого горели равноудаленные друг от друга костры, дым каждого уходил в отдельную дыру в кровле. Но не полностью, ибо весь объем огромного помещения заполняла едкая сизая дымка, впрочем, люди, сидевшие на помостах под стенами, казалось, не замечали ее. Все смотрели на лежащего возле большого костра человека. Хвост волос на бритой голове этого дикаря был завязан узлом, и о том, что он мертв, свидетельствовали также синюшный оттенок кожи и глубокий порез на горле, испачканном запекшейся кровью.

Плачущая над ним женщина непрестанно била себя в грудь кулаками, а стоявший около воин монотонно ей что-то втолковывал, почти пел, и звуки рыданий, смешиваясь с гортанным речитативом, образовывали странный, щемящий сердце дуэт. Вдруг они оба умолкли, женщину, едва не упавшую, подхватили под руки соплеменницы, а воин, выбросив вперед руку, указал пальцем на Джека. И все, кто был в общей хижине, повернулись к нему.

Воин в полном молчании направился к пленнику, схватил за волосы и потащил к мертвецу. Джек даже не пытался сопротивляться. Индеец был выше его и раза в два толще, а наблюдали за ними обоими столь же громадные и свирепые дикари. Он покорно позволил проволочь себя по полу и швырнуть на колени, после чего вырвавшаяся из рук товарок мегера принялась его избивать.

Она била и била, руками, ногами. Джек упал, прикрывая лицо, и свернулся клубком. Удары все сыпались под одобрительные возгласы окружающих, а когда избиение наконец прекратилось, воин снова заставил пленника встать на колени и забубнил что-то, показывая то на труп, то на него.

— Не понимаю, — выдавил Джек.

Дикарь наклонился, приблизив к нему татуированную физиономию, и заговорил еще громче и вдвое быстрее.

— Не… понимаю. Не… знаю слов…

Джек беспомощно показал на свой рот.