Предательство среди зимы - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Абрахам cтр.№ 34

Он услышал, как сдвинулась дверь, нарочито медленно встал, принял позу приветствия и лишь потом поднял глаза.

Маати Ваупатай. Время сказалось на его фигуре, а в лице затаилась печаль, которой не было даже в те тяжелые дни, когда Маати стоял между Хешаем-кво и смертью и не смог ее предотвратить. Уж не убийство ли Хешая тому виной? Догадался ли Маати, что его друг, а не кто-то иной, затянул шнурок на горле старого поэта?

Маати принял позу, которой ученик должен приветствовать учителя.

— Это не моих рук дело, — произнес Ота. — Брат, ты… Я тут не причем.

— Я понял, — сказал Маати, но ближе не подошел.

— Позовешь стражников? Их не меньше полудюжины. Твой ученик мог бы действовать и потише.

— Стражников больше, чем полдюжины, а он не мой ученик. У меня нет учеников. Никого у меня нет. — Маати дернул уголком рта в некоем подобии улыбки. — Можно сказать, я разочаровал дая-кво. Зачем ты здесь?

— Мне нужна помощь, — ответил Ота, — и я надеялся, что мы не враги.

Маати задумчиво подошел к скамье, сел и, сцепив руки, наклонился вперед. Ота сел рядом, и оба замолчали. Перед ними приземлился воробей, склонил голову набок и тут же упорхнул.

— Я вернулся, потому что он меня держит, — сказал Ота. — Этот город. Его жители. Я всю жизнь пытаюсь от них избавиться, а они снова приходят и все рушат. Я хотел посмотреть на Мати. На братьев, на отца…

Он опустил взгляд на руки.

— Сам не знаю, чего хотел.

— Да уж… Зря ты приехал. Без последствий не обойдется.

— Уже не обошлось.

— Это только начало.

Они снова замолчали. С чего начинать, когда так много недосказанного? Ота нахмурился, открыл было рот, снова закрыл.

— У меня есть сын, — произнес Маати. — У нас с Лиат. Его зовут Найит. Наверное, он как раз начал замечать, что девочки не всегда бывают противные. Я много лет их с матерью не видел.

— Я не знал…

— Откуда тебе было знать? Дай-кво считает, что я глупо поступил, когда завел семью. Я, мол, поэт, мой долг перед всем миром. Я от них не отказался и впал в немилость. Мне начали давать задания, с которыми мог бы справиться обученный раб. И знаешь, какое-то время я этим даже гордился. Мне давали одежду, кров, еду — на меня одного. Я хотел уйти. Сложить одежду на кровати и убежать, как ты. Я вспоминал о тебе. Ты выбрал собственную жизнь и отказался от того, что тебе навязывали. Я думал, что беру с тебя пример. Боги, Ота-кво, почему тебя там не было! Все эти годы я так хотел поговорить с тобой. Хоть с кем-нибудь…

— Мне очень жаль…

Маати поднял руку, останавливая его.

— Мой сын… — Маати внезапно охрип, откашлялся и начал снова. — Мы с Лиат расстались. Она не видела в моем униженном положении романтики. И… дело не только в этом. Чтобы воспитывать сына, нужны деньги и время, а у меня не хватало ни того, ни другого. Моему сыну тринадцать зим. Тринадцать. Она понесла до того, как мы покинули Сарайкет.

Оту словно ударило — непонятно чем, неясно откуда. Нахлынули воспоминания. Маати покосился на него и кивнул.

— Я знаю. Она призналась мне, что один раз спала с тобой, когда ты вернулся и еще не уехал снова. До того, как умер Хешай-кво и исчез Бессемянный. Думаю, она боялась, что, если я это узнаю от других, будет хуже. Она рассказала мне правду. И поклялась, что мой сын — действительно мой. Я ей поверил.

— Да?

— Конечно, нет. Я хочу сказать, иногда верил. Когда он был совсем крохой и я мог удержать его одной рукой, я даже не сомневался. А иногда не верил. Однако любил его и тогда, когда был уверен, что он твой. И это самое ужасное. Я мучился бессонницей в селении, куда не пускают женщин и детей, лежал в клетушке, утратив расположение самых близких, и все время думал о том, что люблю его, хотя он не мой сын!.. Нет, погоди, дай закончу. Я не мог быть ему отцом. А если даже не я дал ему жизнь, что мне оставалось? Лишь смотреть, как эта кроха растет и от меня отдаляется. Не подозревая, что мое сердце отдано ему.

Маати вытер глаза тыльной стороной ладони.

— Лиат заявила, что устала от моих вечных стенаний. Что мальчик заслуживает счастья и она сама тоже. Так я их лишился — как и уважения людей, которых видел каждый день на работе. Меня снедало чувство вины: я забрал ее у тебя, а сам не сберег. Ты мог сделать ее счастливой. И сам был бы с ней счастлив. Если бы я только не предал тебя, в мире все стало бы правильно. И тебе не пришлось бы бросать Сарайкет. Вот с какими мыслями я и жил до того дня, когда меня отправили на охоту за тобой.

— Понятно…

— Я страшно по тебе скучал, Ота-кя. И страшно тебя ненавидел. Я много лет хотел это сказать. Ну, вот. Теперь… чего ты хочешь?

Ота перевел дух.

— Помощи. Есть одна женщина, моя бывшая возлюбленная. Когда я рассказал ей про… про свою семью и прошлое, она выставила меня за дверь. Испугалась, что знакомство со мной подвергнет опасности ее и тех, за кого она в ответе.

— Мудро с ее стороны, — заметил Маати.

— Я надеялся, что ты поможешь мне ее защитить, — сказал Ота. Его сердце превратилось в кусок холодного свинца. — Наверное, я хотел слишком многого.

Маати глухо рассмеялся.

— Каким, интересно, образом? Убить твоих братьев? Сказать хаю, что дай-кво не велит ее трогать? У меня нет такой власти. У меня вообще нет власти. Мне позволили искупить вину — послали за тобой, потому что я знаю тебя в лицо. А я ничего не добился, пока ты сам не пришел во дворцы.

— Сходи со мной к хаю. Я отказался от клейма, но теперь его приму. Я откажусь от престола перед всеми, кого хай пригласит.

Опять прилетел воробей и мгновение сидел между ними.

— Не выйдет, — наконец сказал Маати. — Отречься от престола непросто. Ты уже раз отступил от правил, и если вернешься…

— Но…

— Тебе не поверят. Даже если поверят, ты уже нагнал на них страху. Тебя захотят казнить.

Ота сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и опустил голову на руки. Сам воздух словно отяжелел, сгустился. Безумием было на что-то надеяться; и все равно он по крайней мере защитит Киян. Хватит людям расплачиваться за близость с ним.

Ота с трудом унял дрожь. Когда он выпрямился, его руки были абсолютно неподвижны.

— Что ты теперь будешь делать?

— Позову стражников, которые ждут за дверью, — ответил Маати деланно спокойным голосом. — Приведу тебя к хаю. Тот рано или поздно постановит одно из двух: или ты убийца его сына Биитры и тебе надо отрубить голову, или ты законный сын Мати и тебя надо отпустить, чтобы тебя убил кто-нибудь из братьев. Я вступлюсь за тебя и представлю все доказательства, какие смогу найти, что не ты убил Биитру.

— Что ж, спасибо и на этом.