Полет валькирий - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Марышев cтр.№ 44

— Хорошо, ответьте мне только на два вопроса. Первый: координаты места, над которым произошло нападение, установлены точно?

— Абсолютно точно.

— И второй: какова была интенсивность силового поля?

— Она колебалась, за несколько секунд зафиксированы десятки всплесков. Но даже пиковое значение напряженности намного уступает возможностям наших силовых установок. По крайней мере в три-четыре раза. Однако я совсем не уверен, что Мак, нападая на незащищенный аппарат, показал все, на что способен.

— Благодарю. — Эрикссон поднялся и, не говоря больше ни слова, вышел из зала.

Ермолаев проводил взглядом широкую спину своего шефа и подошел к Родриго.

— Ты понял? Готов поклясться, старик готовится к войне! Вот увидишь, завтра-послезавтра он объявит «крестовый поход». Наконец-то нам предстоит настоящая мужская работенка. Можешь не сомневаться, мы размажем этого Мака по джунглям.

— Не уверен, — ответил Родриго после секундной паузы.

— Что?! — Филипп опешил. — Не уверен? А может, ты уже в штаны наложил? Тогда объясни мне, какого черта мы вообще здесь торчим?

Родриго встал.

— Ты счастливый человек, Фил, если знаешь абсолютно верный ответ на этот вопрос. Я не настолько самонадеян. Ты идешь, Иван?

На голубом небесном полотне, чуть тронутом ажурными облачными разводами, проступила черная точка. Она постепенно росла и спустя несколько минут превратилась в юркую серебристую рыбешку с растопыренными плавниками. Силовое поле посадочной системы приняло катер в свои объятия, выровняло и мягко опустило на металлическую площадку метрах в двадцати от ангара.

— Ну, здравствуйте, робинзоны! — Капитан «Мирфака» Сергей Козырев шагнул на траву, пожал руки соправителям Базы и с любопытством огляделся. Он спускался на Оливию всего один раз — помогал советами, когда гигантские «челноки» переправляли с корабля многотонные конструкции и оборудование. Во многом благодаря его рекомендациям База и приобрела нынешний облик (всего имелось пятнадцать вариантов компоновки — в зависимости от внешних условий).

— Хорошо вы здесь устроились! — с легкой завистью в голосе произнес капитан. — А мои места себе не находят — хотят вниз. Особенно изводятся дежурные связисты. «Сижу у экрана, — говорит один, — смотрю на их поселение — чистый торт ореховый, так бы в рот положил да и съел!» Змеи-искусители, вот вы кто. Ну ладно, показывайте свое житье-бытье!

Козырев обошел все помещения Базы, каждый раз выражая свое одобрение кивком головы, потом повернулся к сопровождающим:

— Ну, спасибо, уважили космического волка, дали ноги размять. А теперь рассказывайте, что не поделили. Роль арбитра, конечно, почетна, но хотелось бы пореже встревать в спор между наукой и воинством. На моей памяти это только второй случай. Сами-то что? Или голов на плечах нет?

— Две головы — хорошо, а три — лучше, — попробовал отшутиться Эрикссон, но мина у него при этом была кислая.

— Слишком многое поставлено на карту, капитан. — Иджертон был и вовсе не расположен к веселью. — Земля далеко, никто советом не поможет. А проблема сложная. Одно дело, когда сражаешься с неразумной материей. Но если складывается ситуация, когда непонятно, кто же кого, собственно, держит под прицелом…

— Ну-ну, дорогой Франклин! — Козырев покачал головой. — Для человека, которому скоро поставят прижизненный памятник во весь рост, вы настроены чересчур пессимистично. Как только вернемся, сразу и начнут мрамор искать. Это же вы «вычислили» Мака! Впрочем, надеюсь, что и меня не забудут — все-таки, как говорится, оказался в нужное время в нужном месте. Авось, медальку и прицепят… — Он посерьезнел. — Ладно, поговорим о деле. Кого вы считаете нужным пригласить?

Разрешить спор без капитана действительно не было никакой возможности. Как и предполагал Ермолаев, в его шефе после постигшего «тарелку» конфуза взыграл дух Реконкисты. Замысел Эрикссона не отличался оригинальностью — обрушиться на Мака всей мощью, обезвредить его или даже уничтожить, а затем пожать заслуженные лавры. Однако на пути наполеоновских планов (и это тоже легко просчитывалось) встал Иджертон. Командир десантников обхаживал его и так и этак, а к концу дня был готов разорвать своего тихого, но неуступчивого оппонента на куски. Однако, по выражению Ольшанцева, «нашла коса на камень» — ученый упорно отказывался дать «добро» на рискованную операцию. Воцарилось двоевластие. В принципе, оно существовало давно, но выполнению общей задачи это не мешало. И вот теперь ситуация зашла в тупик. Выйти из него можно было единственным способом — подключив «третью голову».

На этот раз, кроме командиров десантных групп, в зал пригласили не всех научников, а только главных специалистов. Конечно, принятие окончательного решения от них не зависело, но перед тем как вынести свой вердикт, Козырев хотел выслушать несколько мнений.

Иджертон был явно не в ударе. Чувствовалось, что он уже почти не в силах отбиваться от напористого шефа десантников. Лишь сознание того, что дело не из тех, когда можно спокойно умыть руки, заставляло его вновь и вновь приводить свои аргументы. «Возможности Мака не изучены, — говорил он, — его способность наносить внезапные удары из-под „шапки-невидимки“ пугает. То, что пока удалось избежать человеческих жертв, еще ни о чем не говорит. Мы можем потерять все, вплоть до корабля, если переоценим свои силы».

Родриго, не отрываясь, смотрел на Козырева. Что на уме у капитана? «Мирфак» никогда не подвергался реальной угрозе, и даже прожженные скептики не представляли, что найдется нечто, способное сокрушить этот символ земной мощи. Да, случалось, экипаж нес потери, но только на поверхности планет. Люди могли пасть в поединке с чудовищной формой жизни, подцепить неведомую заразу, погибнуть в катаклизме. Наконец, тронуться рассудком, попав в среду, где самый жуткий ночной кошмар был лишь бледным отражением реальности. Но космическая цитадель, порождение изобретательного человеческого ума, всегда оставалась неприступной. Скорее всего капитан был просто не в состоянии представить врага, способного покуситься на его звездолет. Не сочтет ли он мрачные пророчества нагнетанием страстей, не ухватится ли за звонкую погремушку близкой победы?

Лицо Козырева выражало живой интерес к выступлению главного научника и в то же время — легкий скепсис. Несколько раз капитан кивал, но порой — Родриго был готов поклясться в этом! — с трудом скрывал улыбку.

— Хорошо, Франклин, — сказал он, когда ученый закончил. — Ваши опасения мне понятны, но планета земного типа, прекрасная, с изумительным климатом — это такой подарок судьбы, от которого невероятно трудно отказаться. Вспомните, сколько раз нам попадались безжизненные каменистые миры. Тут надо все тщательно взвесить! Что же, послушаем доводы вашего оппонента.

Эрикссон неторопливо размял свои ручищи и поудобнее уселся в кресле. Весь его вид говорил: «Ну, выслушали страшноватую сказку, а теперь давайте вернемся к реальности».