Лигейя улыбнулась.
– А еще у меня есть воздушный замок. Иногда я думаю, лучше бы его не было. Ты так мил сегодня. Надо еще куда-то слетать?
– Как ты хорошо меня понимаешь! За это я тебя тоже ценю… Да, у меня новый план.
Лигейя устало вздохнула, отстраняясь.
– Куда?
– В другой мир!
– О Невидимый! В какой?
Вальтер неопределено повел рукой в воздухе.
– Пока не знаю. Мы полетим на маяк. Я, скажем так, задам координаты. Надеюсь, Сердце Амаро сумеет решить задачку, которую я собираюсь ему подкинуть…
– Ну-ка?
– Мы прикажем ему найти мир, в котором имеется оружие, способное уничтожить Мондрагона! А потом притащим его сюда.
Лигейя рассмеялась. Потом перестала смеяться и посмотрела на Вальтера с уважением.
– Безумец! И я становлюсь сумасшедшей рядом с тобой!
Вальтер привлек ее к себе.
– Вот потому-то ты и здесь…
Глава 12
Бездна памяти
Грег даже не успел обдумать план действий. Подлетая к Сантории в пронзительном свете восходящего солнца, бьющего из-под низких фиолетовых туч, он с тревогой увидел, что внизу что-то изменилось. Из жерла вулкана доносился глухой гул; змеясь по склонам, текли потоки лавы. Огненное озеро на месте главной соборной площади волновалось и булькало, как закипевшая кастрюля. Над останками собора, покачиваясь, висели удивительные прозрачно-красные вихри.
Грег не разбирался ни в вулканах, ни в стихийных духах, не то сразу понял бы, что никакого отношения к природным явлениям эти красные вихри не имеют. Только когда один из них, резко качнувшись в сторону, поймал его и со страшной силой потащил вниз, Грег осознал, что попался. Бороться с этим вихрем было бесполезно. Сила, многократно превышающая его собственную, держала его, словно огромной рукой, и тащила – а потом шмякнула с размаху о камень, как лягушонка об стол, выбив из черного дракона и дух, и сознание…
Очнувшись, Грег обнаружил, что лежит на плоском горячем камне и не может шевельнуть ни крылом, ни лапой – словно невидимая ладонь продолжала прижимать его к столу. Мимо него, неспешно огибая камень, двигался багровый поток. «Огненный водоворот, – понял он. – Я в центре жертвенника…»
Перед глазами понемногу прояснялось. Грег хотел приподнять голову, но не смог и этого. Но он и так видел нависающего над ним гигантского дракона. Нечеткие очертания туловища – словно ожившее пламя с чем-то черным в сердцевине… И золотые глаза – в самом деле, с тележное колесо, как рассказывала Аличе, – смотрят прямо на него, будто пытаясь вспомнить…
– Я тебя знаю? – гулко донеслось сверху.
Под остатками свода раскатилось эхо.
«Он видел меня только в человеческом облике, – подумал Грег. – Он не сможет узнать меня. И что теперь? Что там советовал Вальтер? «Убивай всех, ему это понравится». Ха-ха! Мне бы лапу от камня оторвать!»
– А мы-то думали, он с попутным ветром улепетывает на север! – раздался откуда-то сбоку насмешливый голос Стиги. – Зачем ты вернулся, дуралей? Строгач решил вернуть? Кстати, где он?
– Ну как, зачем вернулся… – вкрадчиво произнес Гвидион. – Вот у смертных сказка есть про кузнеца и саламандру. Рассказать, повелитель?
– Рассказывай, – грохнуло из-под свода. – Люблю сказки!
– Завелась у одного кузнеца саламандра в горне. Кузнец вместо того, чтобы жертву ей принести, побежал в базилику за священником предателя – Змееборца, чтобы тот на горне знак Копья Света нарисовал. Саламандра всю ночь кричала, о стенки билась, а кузнец радовался… Ага, говорит, тварь из Бездны, помучайся! На следующий день думает – нет, мало! Опять послал за священником, чтобы тот горн святой водой окропил…
– Вот гад! А что было дальше? – раздался полный любопытства голос Стиги.
«Однако», – подумал Грег, поглядев на Мондрагона, – тот слушал, затаив дыхание…
– …Снова саламандра мучилась, кричала, о стенки билась – горн даже трещинами пошел. А кузнецу все неймется. Как бы еще напакостить огненному духу? Решил он хор из базилики пригласить, чтобы они гимны Змееборца над горном спели. Только завыли эти человечки свои гнусные песнопения, как в горне загудело, грохнуло, да и разорвало его на части! Кузнец очухался, сел, глаза протирает – глядь, а на обломках горна красный дракон сидит! Злющий-презлющий! Ага, прорычал он, вернулся, мучитель! И тут кузнец ему говорит: слушай, ты не поверишь…
– Нет, Гвидион, я вернулся не для того, чтобы извиниться, – задыхаясь, пробормотал Грег. – И не для того, чтобы поглумиться над тобой… Владыка Мондрагон! Я хочу вступить в твой клан!
Раздался дружный издевательский хохот. Впрочем, веселились только Гвидион и Стига. Мондрагон не смеялся. Он все так же смотрел на пленного, и по его золотым глазам что-то прочитать было невозможно.
– Я хочу служить сильнейшему, – продолжал ободренный его молчанием Грег. – Что в этом такого? Все этого хотят, только не все достойны! Юрон был слаб, и я убил его. Разве это не естественно – уничтожить нечто старое и бесполезное? Позволь мне служить тебе, и я приведу под твое крыло весь Черный клан! Мой старший брат знает, как захватить Молино…
– Вранье! – не удержалась Стига.
– Давай, давай, выкручивайся, – ядовито процедил Гвидион.
Грег смотрел на Мондрагона. Ему вдруг показалось, что Пожиратель Мира его вообще не слушает. Черному дракону стало не по себе. Чувство опасности, смешанное с неуверенностью, охватило его, когда он вдруг понял, что имеет дело с существом, которое мыслит совсем не так, как Гвидион, Вальтер или он сам…
– Я готов принять тебя и твой клан, – прогромыхало из-под свода. – При одном условии. Где та, что не горит?!
– Кто-кто?
Мондрагон наклонился к пленнику совсем близко.
– Та, что не горит. Моя Феличе.
«Неправильное имя», – почему-то всплыло в памяти Грега.
– У нас нет никакой Феличе! – заявил он, глядя в золотые глаза с предельной откровенностью.
– Мне все равно, – пророкотал Мондрагон. – Я видел ее на севере. Потом ее снова спрятали. Я хочу знать – где.
– Но…
– Дайте мне ту, что не горит, и я приму вас! Откажетесь – будете уничтожены!
«А как бы поступил Вальтер?» – привычно подумал Грег.
И, похолодев, понял, что Вальтер, конечно, сдал бы Аличе. Более того – именно на такой случай он ее и придерживал. Вот и пригодилась мелкая карта…
– Где она?!
«Вальтер предвидел такой поворот, – мелькали мысли в голове Грега. – Недаром он подчеркивал – соглашайся на любые доказательства лояльности… Зачем ты сделал это, брат? Я выполнял все твои приказы – но моими руками отдать ее на гибель… Это уже слишком! Прости, Вальтер, ты зря на меня рассчитывал. Я опять подвел тебя и разрушил твои замыслы… Такое простое условие, сказал бы ты… и я не могу его принять!»